все выслушивать, у него болела голова.
итог, в напутствие и в утешение К.
обвиняемому.
словно стыдясь того, что он это понял.
Охотнее всего он схватил бы все в охапку и выбежал на свежий воздух. Даже
голоса девчонок не могли заставить его одеться, а они, не разглядев, уже
кричали:
он сказал:
Одобряю. Я бы даже не советовал вам сразу принимать решение. Надо очень
тонко разобраться им в преимуществах, и в недостатках. Надо все точно
взвесить. Но, разумеется, терять время тоже нельзя.
перекинул пальто через руку и поспешил к двери, за которой уже подняли
крик девчонки. К. почудилось, что он видит их сквозь закрытую дверь.
проводить, - не то я сам приду в банк справиться, что с вами.
крепко вцепились в нее снаружи,
этим выходом, - и он показал на дверцу за кроватью. К. сразу согласился и
бросился к кровати.
оттуда спросил:
бы продать?
обещал и дальше помогать ему, а кроме того, К. по забывчивости еще ничего
не говорил о вознаграждении за эту помощь, поэтому он не мог отказать
художнику и позволил ему достать картину, хотя сам весь дрожал от
нетерпения - до того ему хотелось уйти из ателье. Художник вытащил из-под
кровати груду холстов без подрамников, настолько запыленных, что, когда
художник попытался сдуть пыль с верхнего холста, она долго носилась, и у
К. помутилось в глазах и запершило в горле.
изображены два хилых деревца, стоящих поодаль друг от друга в темной
траве. В глубине сиял многоцветный закат.
кратко и поэтому обрадовался, когда художник, ничуть не обидевшись поднял
с пола вторую картину.
между картинами не было заметно: те же деревья, та же трава, в глубине -
тот же закат. Но К. это было безразлично.
в кабинете.
- Как удачно, что у меня есть еще одна подобная картина.
пейзаж. Видно, художник ловко воспользовался случаем, чтобы сбыть свои
старые картины.
торопитесь, а связь мы с вами будем поддерживать. Знаете, меня очень
радует, что вам нравятся эти картины, я вам отдам все холсты, которые
лежат под кроватью. Тут одни степные пейзажи, я писал много степных
пейзажей. Некоторые люди не понимают таких картин, оттого что они слишком
мрачные, зато другие, в том числе и вы, любят именно мрачное.
этого нищего художника.
придет мой курьер и заберет их.
вам носильщика, он вас проводит. - И, перегнувшись через постель, отпер
наконец дверцу. - Не стесняйтесь, шагайте прямо по кровати, так все сюда
входят, - сказал он.
перину, но, заглянув в открытую дверь, отшатнулся.
судебные канцелярии. Разве вы не знали, что тут судебные канцелярии?
Почему бы им не быть именно здесь? Да и мое ателье, в сущности, тоже
относится к судебным канцеляриям, но суд предоставил мне его в личное
пользование.
напугало главным образом собственное невежество в судебных делах: ему
казалось, что самое основное правило поведения для обвиняемого - быть
всегда наготове, ни разу не дать захватить себя врасплох, не смотреть
бессознательно направо, если слева от него стоит судья, и вот именно
против этого правила он все время грешит. Перед ним тянулся длиннейший
коридор, и оттуда шел такой воздух, по сравнению с которым воздух в ателье
казался просто освежающим. По обе стороны этого прохода стояли скамьи,
совсем как в той канцелярской приемной, куда обращался К. Очевидно, все
канцелярии были устроены по одному образцу. В данный момент в этой
канцелярии посетителей было немного. Какой-то мужчина развалился на
скамье, закрыв голову руками, и, кажется, спал; другой стоял в самом конце
полутемного коридора. К. перелез через кровать, художник с картинами вышел
за ним следом. Вскоре они встретили служителя суда - теперь К. легко
отличал этих служителей по золотой пуговице, которая красовалась на их
гражданских пиджаках среди обыкновенных пуговиц, - и художник велел ему
проводить К. и отнести картины. К. шел, пошатываясь, крепко прижав носовой
платок ко рту. Они уже почти подошли к выходу, как вдруг им навстречу
кинулась ватага девчонок. К. и тут не мог от них избавиться. Должно быть,
они увидели, как открылась вторая дверь из ателье, бросились кругом и
забежали с этой стороны.
окруженный девчонками. - До свиданья! И не раздумывайте слишком долго!
экипаж. Ему непременно надо было избавиться от служителя суда, чья золотая
пуговица непрестанно мозолила ему глаза, хотя другие люди ее, наверно, не
замечали. В порыве услужливости служитель хотел было взобраться на козлы,
но К. прогнал его. К. подъехал к банку далеко за полдень. Ему очень
хотелось оставить картины в экипаже, но он побоялся, как бы художник потом
не поинтересовался, где они. Поэтому он велел отнести их к себе в кабинет
и запер на ключ в самом нижнем ящике стола, чтобы они хотя бы в ближайшее
время не попались на глаза заместителю директора.
представительстве по его делу. Правда, он никак не мог преодолеть
сомнения, правильно ли он поступает, но все пересилила мысль, что это
необходимо. Решение пойти к адвокату, принятое в тот день, отняло у него
много сил, работал он вяло, медленно, ему пришлось долго задержаться на
службе, и уже пробило десять, когда он наконец подошел к двери адвоката.
Прежде чем позвонить, К. подумал, не лучше ли было бы отказать адвокату по
телефону или письмом, потому что личный разговор, наверно, будет очень
неприятным. И, однако, К. хотел сделать это лично: на всякий другой отказ
адвокат мог не ответить или отделаться пустыми словами, и К. никогда не
узнал бы, если только не выпытал бы у Лени, как адвокат принял этот отказ
и какие последствия этот отказ будет иметь для самого К., по мнению
адвоката, а с его мнением нельзя не считаться. Если же адвокат будет
сидеть перед К. и отказ явится для него неожиданностью, то, даже не
добившись от него ни слова, можно будет легко угадать все, что интересует
К. по выражению лица и по поведению адвоката. Не исключено даже, что К.
при этом убедится, как все-таки хорошо было бы поручить ему защиту, а
тогда отказ можно и отменить.
безрезультатными. Лени могла бы и поторопиться, подумал К. Слава богу, что
хоть никто из соседей не вмешивался, как это обычно бывало: то выскакивал
мужчина в халате, то еще кто-нибудь, и начиналась перебранка. Нажимая
кнопку звонка во второй раз, К. оглянулся на дверь соседей, но на этот раз
она тоже не открывалась. Наконец в глазке адвокатской двери показались два
глаза, но это не были глаза Лени. Кто-то отпер замок, но придержал дверь
изнутри и крикнул вглубь квартиры: "Это он!" - и только тогда дверь
отворилась.
поворачивали ключ в соседней квартире. И когда его пропустили в прихожую,
он буквально ринулся туда, но только успел увидеть, как по коридору
пробежала в одной рубашке Лени, услыхав предупреждающий возглас того, кто
отпер дверь. К. посмотрел ей вслед, потом обернулся к стоящему у порога.
Трубников Александр
Суворов Виктор
Корнев Павел
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Андреев Николай