сапоги с кистями.
что у меня не было выше пояса никакой защиты, кроме алого плаща, в который
я сейчас и завернулась и который на стадионе будет сброшен. И носила я не
два браслета, а один - для усиления левого запястья. На правом запястье
будет черный железный щит с горящим красным солнцем, висевший сейчас у
меня за седлом. Волосы я заплела на затылке в косу и сложила вдвое,
завязав алыми ремешками.
бросив благодарный взгляд. Дарак не обернулся, но я знала, что он носил
под своим левым браслетом листик лозы, так же как и я под своим.
кишели толпы. Они ревели и кричали, завидев нас - похвалы, приветственные
слова молитвы:
выиграй для меня, ради любви к богам!
изнеженные, смазливые, с томным выражением подведенных глаз, они осыпали
Дарака цветами. Он и в самом деле выглядел похожим на одного из их богов.
Красивый, с темно-золотым и твердым как железо телом, надменным и гордым
лицом и яркими, бесстрашными, посмеивающимися над собой глазами. Если он
победит, то сможет выбрать любую их них. Но если нет, если нет... яма,
кучка земли, никакой песни и никакой белой анкурумской дамы, чтобы
разделить с ним ложе.
них. Наверное, в один прекрасный день люди найдут развалины Сиркуникса в
Анкуруме и скажут, что его создали великаны.
преобладал во всем городе, но больший участок его выдолбили
непосредственно в стальных холмах. Он находился за пределами
первоначальной стены, но для его охвата построили новую стену. Снаружи
вздымались к небу его собственные стены, увенчанные круглыми башнями,
словно крепостные валы. Со стороны города имелось десять ворот для впуска
мужчин и женщин из разных слоев общества. На противоположной стороне -
только пять: Железные ворота - ворота борцов и кулачных бойцов; Алькумовы
ворота - ворота акробатов и танцоров; Бронзовые ворота - ворота
поединщиков и мастеров травли зверей; Серебряные ворота - ворота всадников
и колесничих; и пятые, в центре, Золотые ворота - через них проходили
участники Сагари. Над теми воротами были высечены на большой высоте буквы,
вытянувшиеся в высоту, должно быть, на десять с лишним футов и
складывающиеся в надпись на анкурумском, смысл которой напомнил мне о
другом языке, близком мне, но который я должна забыть:
освещенный факелами в каменных нишах. Здесь пахло лошадьми и еще чем-то с
неясным, но сильным запахом. Ехать по скату пришлось долго, так как он вел
под высокие трибуны стадиона до уровня площадки арены.
проходы вели к баням, оружейным залам, комнатам лекарей и конюшням. А за
этими комплексами таились другие, более глубокие пещеры - звериные ямы и
крематории для тех, кто погибал здесь без родни. В противоположном конце
этой большой пещеры длинный коридор шириной в десять колесниц вел прямо на
арену.
Градоначальник отправился обедать, но через час традиционная процессия,
состоящая из его милости собственной персоной, привилегированных дам,
представителей важных домов пройдет неторопливым шагом через это место,
лениво оценивая форму участников в последний раз перед тем, как определить
окончательные ставки.
светом. Она разделялась на десять частей каменными перегородками высотой с
коня, и в каждой хватало места для удобного развертывания колесницы,
лошадей и конюхов. Шесть колесниц стояли на месте, сверкая металлом и
красками, а лошадей увещевали остаться в оглоблях. В пятом стойле ждала
тройка вороных, достаточно терпеливо сносивших последнюю чистку; ей же
подвергалась и стоявшая позади колесница. Корпуса и колеса всех повозок
сочились маслом, и оно собиралось на полу в лужи до тех пор, пока не
достигало стоков. Сложный аромат, состоявший из запахов масла, металла,
пота лошадей и людей, кожи, лошадиного помета, соломы, камня, а также
острого, как нож, запаха напряжения.
ласкал их, похожих на полированное дерево. В их гривы и развевающиеся
хвосты было вплетено столько алых лент, что они казались охваченными
огнем.
своего главного конюха.
знаю. У номера семь - ренсянина - один из серых потерял подкову, но это
все в порядке вещей, по-моему ничего не подстроено.
тройках, шутили, выпивали.
склонился перед ним в поклоне.
Если будет держаться ровно, займет второе место. Эти его серые чересчур
норовисты.
сохранившие из щегольства только свои цветные плащи. Одна группа вела
между собой разговор - похоже, довольно дружеский для людей, которые скоро
станут противниками. И все же я видела по их жестам - слегка женственным и
злобным - что все это являлось частью игры. Вид у них был какой-то
кошачий, а лица у некоторых смазливые, как у девушек, и для пущего
сходства еще и накрашенные. Многие носили ожерелья и серьги, а один даже
вплел в черный пучок волос нитку жемчуга.
колесницы, впереди - тройка серых, впряженных в пурпурную эмалевую
колесницу, которую затем загнали задним ходом во второе стойло. За ними
голубовато-золотая колесница, влекомая тройкой атласных гнедых. Возница
отвел их на шестое место сам - рослый темнокожий мужчина с крючковатым
носом и большим усмехающимся ртом. Глаза яркие и ищущие, как у орла,
посмотрели вокруг и нашли то, что искали. Я почувствовала, что Беллан
напрягся, твердый как скала. Значит, это и есть Эссандар из Коппайна,
человек, который столкнул Беллана на Скору из-за "какой-то девушки", как
выразился Распар. Улыбка Эссандара расширилась. Он кивнул и поднял руку в
преувеличенно подчеркнутом приветствии.
мгновение в пещере воцарилась тишина. Затем один из лучников рассмеялся
над чем-то, молчание нарушилось, и инцидент замяли. Эссандар сошел с
колесницы и осматривал упряжь. Я повернулась и посмотрела на Беллана. Его
лицо сделалось белым. Страх, предвкушение, испуг, волнение и возбуждение
настолько обострили мои чувства, что я ощутила, как его боль задевает меня
за живое, но он внезапно ушел за колесницу, чтобы проверить вращение
смазанных колес.
пораньше. Окруженный своей стражей в красно-белых ливреях, он появился из
проходов и прошел вдоль стойл с семенящими за ним дамами и господами. Их
элегантность и болтовня были здесь неуместными; похоже, они понимали это и
задержались тут ненадолго. У Градоначальника, красивого, дородного мужчины
со множеством колец на руках, нашлось милостивое слово для всех. Глядя на
вороных, он улыбнулся и кивнул.
купец-авантюрист, не так ли? Даррос, верно? Ну-ну. Похвалите от меня
вашего конюха. Прекрасная работа - все это.
лошадей.
самый прекрасный человек на Сиркуниксе. Тебе следует дать скульптору
отлить тебя в металле - точно таким, какой ты есть сейчас. О! Как бы я
желала, чтобы они не мотали так головами! Великолепные дьяволы, я почти не
могу дольше оставаться в такой близости от них.
ждали, когда они займут свои места, сделают станки, а потом трубы стадиона
протрубят вызов, начало. Мы все забрались на колесницы: неподвижные,
застывшие в ожидании этого звука. Лошади тоже почувствовали это и
волновались, раздувая ноздри. Последние конюхи прошмыгнули и убрались.
Беллан еще раз проверил колесницу. Лицо у него было таким же бледным и
напряженным, как лица любого из возниц и стрелков. Он кивнул Дараку и мне.
наращивай скорость постепенно, а не рывком, утяжеляй ее слева, когда
проходишь повороты один, и справа, когда рядом с другими. Да, - тихо
Круз Андрей
Андреев Николай
Гуревич Георгий
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Белов Вольф