в бесценных папках, это конец света! Существование преступника,
изловленного или неизловленного, для вас ведь не вопрос успеха
либо поражения, а смысла либо бессмысленности вашей деятельности.
А поскольку в этом человеке оправдание вашего существования, ваше
спокойствие и спасение, вы его так или иначе схватите, накроете
этого гнусного негодяя, даже если его и нет!
маньяком, действующим наперекор фактам? -- сощурив глаза,
поинтересовался Грегори. Спор начал его злить, и он готов был
закончить его любым способом, даже грубостью.
убежал от покойника, -- заметил Блак. -- Вы, полагаю, тоже! И
большие надежды вы возлагаете на них?
придя в себя, он сообщит, что собственными глазами видел
воскрешение, вы решите, что ему померещилось, что нельзя верить
словам человека, перенесшего тяжелейшее сотрясение мозга. Это,
кстати, подтвердит любой врач. Или же решите, что преступник
оказался куда хитрее, чем вы предполагали, что он применил
невидимую нейлоновую жилку или намазался абсолютно черным
веществом и сам стал невидим. Для вас, инспектор, существуют одни
Варравы, и потому, даже если бы вы своими глазами увидели
воскрешение покойника и услышали голос, изрекающий: "Лазарь,
восстань!" -- то все равно остались бы самим собой. Самим собой,
то есть жертвой галлюцинации, миража или ловкого мошенничества.
Оттого вы никогда и ни за что не откажетесь от преступника,
поскольку его существование является оправданием вашего!
скажет Блак. попытался усмехнуться, но у него не получилось. Он
почувствовал, что бледнеет.
господень? А может, все-таки Павел -- перед обращением? Такого
шанса вы мне не хотите оставить?
себя такой шанс. Вопрос ведь упирается не в методологию,
статистику или систематику следствия, а в веру. Вы верите в
преступника, и так оно и должно быть. Должны существовать и такие
полицейские, и такие гробы.
неестественно. -- Выходит, я даже действую не по своей воле, а в
рамках трагедии? А может, трагифарса? Что ж, если вы настолько
любезны, что согласны играть в нем роль хора...
доводить до абсурда. Я знаю, ты любишь парадоксы, они для тебя то
же, что для рыбы вода...
обратил внимания на эту реплику.
Entia non sunt multiplicanda [Единичное не есть множественное
(лат.)], ты-то это должен бы знать. Установление структуры
явления не имеет ничего общего с верой. Самое большее -- рабочая
гипотеза, с которой начинается исследование, может оказаться
ошибочной. А утверждение, что существует некий "преступник", и
является такой ошибочной гипотезой...
писатель. -- Стоит появиться человеку, и на сцену выступают
интерпретации. Факты? Да ведь лет тысячу назад такое происшествие
дало бы начало новой религии. И естественно, антирелигии.
Появились бы толпы верующих и жрецов, массовые видения, пустые
гробы растащили бы по щепочкам на реликвии, слепые бы прозрели, а
глухие -- услышали... Сегодня, надо признать, все выглядит куда
как убого, никаких мифов, и палач не угрожает тебе пытками за
твою статистическую ересь, зато на этом зарабатывает бульварная
пресса. Факты? Дорогой ты мой, это проблема твоя и инспектора.
Оба вы верующие, но верующие под стать нашему времени. Инспектор,
надеюсь, вы не обиделись на меня из-за нашего маленького спора? Я
ведь вас совершенно не знаю и не могу категорически утверждать,
что вы не станете Павлом. Но даже если это и произойдет,
Скотленд-Ярд-то останется. Ибо полиция никогда не обращается. Не
знаю, заметили ли вы это?
Грегори оказался рядом с Сиссом, тот внезапно повернулся и
вполголоса спросил:
порыву, пожал ему руку и сказал:
так неожиданно, что Грегори удивился и смешался.
Грегори остался с Мак Каттом и уже собирался прощаться, как вдруг
ученый предложил немножко пройтись.
раз поймали себя на том, что искоса разглядывают друг друга --
изучающе. Полагалось бы улыбнуться, но никто из них этого не
сделал. Мак Катт остановился возле лотка с фруктами и купил
банан. Очищая его, он взглянул на Грегори:
пассаж, над которым горела реклама игральных автоматов.
ученым вошел в зал. Несколько подростков с набриолиненными
волосами тупо наблюдали за парнем, который стрелял голубыми
искрами по кружащему за стеклом самолету. Мак Катт шел в глубь
зала, минуя ряды колес счастья и механических рулеток. Автомат, у
которого он остановился, представлял собой металлический ящик,
сверху застекленный; под стеклом был макет: миниатюрная зеленая
долинка с зарослями кустарника и купами деревьев. Ученый опустил
монету, потянул за ручку и спросил:
это пустяки. Я буду кенгуру. Внимание!
маленький кенгуру и спрятался в кустах. Теперь за рычаг дернул
Грегори -- сбоку выскочили три сгорбленные черные фигурки.
Манипулируя ручкой, Грегори подвел их к кустам. Но в последний
момент кенгуру выскочил, прорвал линию облавы и опять спрятался в
зарослях. Готтентоты несколько раз пересекли пластиковую долинку,
но кенгуру всякий раз удавалось прорваться. Наконец Грегори
понял, в чем хитрость; одного готтентота он подвел к тому месту,
где прятался кенгуру, а двоих держал в резерве. Расставил их так,
что Мак Катту некуда было податься, и следующим ходом кенгуру был
изловлен.
него горели, он радовался, как мальчишка.
будет играть, вы ухватили принцип. Эта штука поддается
математическому анализу. Сисс терпеть не может такие игры, и это
его недостаток, крупный недостаток...
остановился около музыкального ящика, опустил пенни, радужные
колесики завертелись, он дернул за рычаг, и вдруг в его
подставленную ладонь струей хлынули медяки. Мальчишки, торчавшие
возле тира с самолетиком, потянулись к ним, завистливо следя, как
Мак Катт небрежно ссыпает выигрыш в карман. Но ученый не стал
больше пытать счастья. Они миновали парня, который с
сосредоточенным и тупым выражением лица совал все новые и новые
пенсы в щель автомата, раз за разом стреляя по самолету, и вышли
на улицу.
магазинами. Грегори узнал его -- это был тот, в котором он
недавно заблудился; в глубине виднелось огромное зеркало,
перекрывающее проход.
значением произнес Грегори. -- Только вот что... вы не должны
Корнев Павел
Прозоров Александр
Ильин Андрей
Круз Андрей
Орлов Алекс
Шилова Юлия