что это, наверное, Координатор сигналит им ракетой.
выбили у него из рук. У самой поверхности воздух был насыщен
отвратительным тошнотворным смрадом, которого он не смог вынести;
его вырвало. Он выпрямился и услышал далекий крик. Это был голос
человека.
показалась полоска света. Доктор шел быстро, он слегка
покачивался, как пьяный...
нишу... Потерял фонарь?
задыхаясь. -- Это ничего, сейчас пройдет...
ней шелестели далекие шаги, она была наполнена шорохами,
несколько раз доносился приглушенный расстоянием стон. Небо над
стенами опять полыхнуло, свет задрожал на отвесных гранях и,
бледнея, сполз вниз, как мгновенный восход и заход солнца.
удалось бы вернуться до рассвета. Зарево еще дважды разгоняло
мрак каменных ущелий, помогая определить правильное направление.
По дороге они встретили нескольких беглецов, которые, испугавшись
света фонарика, в панике исчезли, а один раз наткнулись на
лежащее у подножия крутой лестницы уже совсем остывшее тело. Они
молча перешагнули через него. Было уже почти одиннадцать, когда
они нашли площадь с каменным колодцем; едва на нее упал луч
фонарика, сверху тройной полоской вспыхнули фары.
пошел за ними, когда они подошли к вездеходу и присели на
подножку; потом он выключил фары и в темноте заходил вокруг
машины, ожидая, когда они придут в себя и заговорят.
них...
прожектор и повернул его назад, они вскочили. В нескольких метрах
от вездехода неподвижно лежал двутел. Доктор первым оказался
рядом с ним.
приподнята. Из щели между грудными мышцами на людей смотрел
большой бледно-голубой глаз -- они видели только краешек
сплюснутого личика.
зажигал ракеты, убежал, потом вернулся.
после долгого бега. Доктор наклонился, собираясь погладить или
похлопать гиганта ладонью. Тот задрожал, на его бледной коже
выступили большие капли.
добавил: -- Что делать?
-- Знаете что? Посидим...
дискообразной груди, можно было бы подумать, что он неживой. По
примеру Доктора Химик и Координатор уселись рядом с ним на
каменной плите. Из темноты доносился далекий шум гейзера, иногда
ветер шелестел в невидимых зарослях, раскинувшееся внизу
поселение окутывала непроницаемая ночь. В воздухе время от
времени проплывали редкие клочья тумана; силуэт вездехода, четко
вырисовываясь в отсветах фар, застыл поодаль, как черная
декорация. Минут через десять, когда люди уже начали терять
надежду, двутел вдруг стрельнул глазом из своей щели, как из-за
неплотно прикрытой двери. Достаточно было неосторожного движения
Химика, чтобы щель захлопнулась, но на этот раз ненадолго.
над грунтом, но он был бы еще выше, если бы не наклонялся вперед.
добился, -- он сам потом уверял, что тоже не знает, -- во всяком
случае, после осторожных похлопываний, ласковых жестов,
нашептываний двутел, уже целиком высунувший свой подвижный торс
из внутреннего гнезда, позволил Доктору потянуть себя за
тоненькую руку к вездеходу. Когда он шел, низ его бесформенного
тела преображался. Казалось, он может произвольно выдвигать и
втягивать ноги; на самом деле у него просто сокращались мышцы
вокруг конечностей, которые сразу же стали отчетливо видны.
Маленькая голова двутела свисала вперед и с наивным удивлением
смотрела сверху на стоявших в световом конусе людей.
столкуешься.
весит, пожалуй, с полтонны.
трехсот килограммов. Могут лопнуть рессоры.
вниз лестницы.
на него не падал свет от фар, все время казалось, что у него
обрублена голова и на ее место воткнута другая, чужая, слишком
маленькая и плохо, чересчур низко насаженная) вдруг съежилось,
его кожу мгновенно покрыли искрящиеся капли водянистой жидкости.
Доктор.
без труда удалось успокоить эту громадину. Проблему размещения
нового пассажира разрешить было нелегко. Координатор выпустил
почти весь воздух из шин, так что вездеход едва не сел на камни;
пришлось снять оба задних сиденья и укрепить их на багажнике, а
на самый верх этой пирамиды взгромоздить монитор. Но двутел не
хотел входить в машину. Доктор похлопывал его, уговаривал,
подталкивал, сам садился и выскакивал, и, если бы не
сопутствующие обстоятельства, это зрелище выглядело бы, вероятно,
очень забавным. Был уже двенадцатый час, а им еще предстояло в
темноте, по неровной местности, двигаясь по большей части круто в
гору, преодолеть больше ста километров, отделявших их от ракеты.
Наконец Доктор потерял терпение. Он схватил одну из поднятых рук
маленького торса и крикнул:
горбатую спину двутела, тот издал скулящий звук и, теряя
равновесие, одним скачком очутился в машине. Теперь дело пошло
быстро. Координатор подкачал шины, вездеход хотя и сильно
накренился, но мягко двинулся с места. Доктор сел перед новым
пассажиром, так как Химик предпочел избежать такого соседства и
устроился в довольно неудобном положении -- стоя за спиной
Координатора.
гладким плитам к аллее палиц; вездеход на ровной поверхности
развил большую скорость, они замедлили ход только у подножия
застывшего потока магмы. Через несколько минут они добрались до
глинистых бугров, окружавших ямы с жутким содержимым.
грязи, потом нашли отпечатавшиеся в глине следы шин и поехали,
почти повторяя свой путь сюда. Выбрасывая из-под колес фонтаны
воды и грязи, вездеход ловко лавировал между глинистыми буграми,
убегающими в отблесках света то влево, то вправо. Далеко в
темноте загорелось размазанное световое пятно, оно двигалось им
навстречу и увеличивалось с каждой минутой. Вскоре они различили
уже три отдельных огонька. Координатор не сбавлял скорости: это
было их собственное отражение. Двутел заволновался, он ерзал,
покашливал, втискивался в угол, рискуя перевернуть машину. Доктор
пытался успокоить его -- без малейшего результата. Обернувшись,
Доктор увидел, что бледная фигура стала похожей на закругленную
сверху голову сахара: двутел втянул свой маленький торс и как
будто перестал дышать. Только когда их обдало горячей волной и
зеркальное отражение исчезло -- свидетельство того, что они