прямо-таки распирало от охвативших его чувств, когда он вошел в эту новую
Айя-Софию. Поспешив к самому центру собора, перекрытому величественным
куполом, он, воздев руки к небу, воскликнул: "Слава Богу, который дал мне
возможность закончить эту постройку. Я превзошел тебя, о Соломон!" Служба
Времени посчитала, что посетителям этой эпохи интересно собственными ушами
услышать знаменитые слова и поэтому несколько лет назад мы поместили
микрофоны рядом с алтарем. Я запустил руку под свои одежды. - Я принес с
собой радиоприемное устройство, благодаря которому вы сможете услышать те
слова, которые произнес Юстиниан, выйдя на середину собора. Слушайте.
количество других курьеров, затесавшихся в толпах народа, проделали то же
самое. Наступит время, когда нас наберется в этот момент столько, что
голос Юстиниана, усиленный тысячами миниатюрных громкоговорителей,
величественно прогромыхает по всему городу.
оборвались. И мы услышали слова Юстиниана - самое первое, что он
воскликнул, войдя в этот прославленный в веках шедевр архитектуры.
Надсадным от охватившей его ярости голосом, император взревел:
тотчас же того скотоложца, который оставил висеть на куполе эти леса! Хочу
видеть его отрезанные яичники еще до того, как начнется молебен! - после
чего он чихнул изо всей силы, невольно подчеркнув тем самым всю глубину
своего императорского гнева.
прославленных анекдотов на исторические темы в свете новых свидетельств.
них, чтобы провести кое-какие поиски чисто личного характера.
время оставался вместе со своими клиентами - на тот случай, если
произойдет что-нибудь непредвиденное. Ведь клиенты пока что еще не умеют
правильно пользоваться своими таймерами, поэтому только курьер может
быстро вызволить их из беды, если таковая случится.
мои туристы спали, и навестил эпоху, в которой преуспевал мой предок
Никифор Дукас. Что потребовало от меня немалой дерзости, если принять во
внимание, что это была первая моя вылазка соло. Но фактически я едва ли
серьезно рисковал.
объяснил мне Метаксас, следя за тщательной настройкой своего таймера,
выполняя ее так, чтобы время максимального отсутствия в своей туристской
группе не превышало одной минуты. Я отбывал 27 декабря 537 года в 23 часа
45 минут. У меня была возможность отправиться вверх или вниз по линии из
этой отправной точки и провести в любой эпохе часы, дни, недели и даже
месяцы. Когда же я улажу свои личные дела, все, что мне нужно будет
сделать, это произвести такую настройку таймера, чтобы он вернул меня
снова в 27 декабря 537 года, в 23 часа 46 минут. С точки зрения моих,
сладко похрапывающих туристов, я исчезну всего лишь на шестьдесят секунд.
то есть за минуту до того, как я покину эту эпоху. Тогда в одной и той же
комнате нас будет двое, что приведет к возникновению парадокса удвоения,
являющегося частным случаем кумулятивного парадокса. Это грозит по меньшей
мере выговором, если об этом пронюхает патруль времени. Таким образом,
точный расчет времени совершенно необходим в таких случаях.
в то же самое место в пространстве при совершении шунтирования. Постоялый
двор, где остановилась на ночлег моя группа в 537 году, почти со
стопроцентной вероятностью не будет существовать в 1175 году, куда я
сейчас намеревался отправиться. Я не мог себе позволить слепо
шунтироваться непосредственно из комнаты, чтобы не материализоваться в
каком-нибудь совсем для меня неподходящем месте, например, внутри
подземной темницы, построенной впоследствии.
и шунтироваться оттуда. В этом случае, однако, отлучка из помещения, где
размещаются туристы, может продолжаться более шестидесяти секунд, так как
потребуется дополнительное время для того, чтобы спуститься вниз, найти
безопасное и тихое место, с которого можно было бы шунтироваться, и так
далее. И если как раз в этот момент нагрянет патруль времени, производящий
обычную рутинную проверку, и обнаружит вас на улице, то после того, как
вам нечего будет ответить на простой вопрос, почему вы не находитесь
сейчас со своими клиентами, вас ждут серьезные неприятности.
сошло с рук.
последний по-настоящему неплохой год в истории Византии.
нависшей над ним бедой. Даже тучи в небе выглядели крайне зловеще. В самом
воздухе города ощущался характерный привкус надвигающихся на него
бедствий.
свободно перемещаться во времени искажает правильность восприятий и
определенным образом окрашивает в тот или иной цвет наши представления. Я
знал, что ждет этих людей впереди; им же самим будущее было неведомо.
Византия 1175 года была дерзкой и самонадеянной, с оптимизмом смотрела
вперед. Все эти дурные предзнаменования были всего лишь плодом моего
собственного воображения.
общем-то неплохой, жаль, что его продолжительная блистательная карьера
была близка к завершению. Совсем скоро и на его голову падут
многочисленные несчастья. Императоры из династии Комниных практически все
двенадцатое столетие провели, ожесточенно сражаясь с турками за господство
в Малой Азии, которую те захватили столетием ранее. Я знал, что всего лишь
через один год вниз по линии, в 1176 году, случится так, что Мануил
потеряет все свои азиатские владения за один-единственный день в
результате битвы при Мириоцефалоне. Именно после этого начнется быстрый
упадок Византии. Но Мануил ничего об этом еще не знал. Никто здесь не знал
об этом. Кроме меня.
значение стала приобретать верхняя часть города; центр всех событий
переместился из района Айя-Софии, ипподрома и Августеума в квартал
Блачерны, в самые северные районы города - туда, где под прямым углом
встречались окружавшие его стены. Сюда по какой-то неясной для меня
причине император Алексей Первый перенес местоположение своего двора в
конце одиннадцатого столетия, покинув многократно и беспорядочно
перестроенный старый Большой Дворец. Теперь здесь правил во всем блеске
своего великолепия его внук Мануил, и здесь же возвели свои новые дворцы
другие крупные феодальные кланы, все они были расположены вдоль побережья
Золотого Рога.
Дукасу, моему очень дальнему, много раз прадеду.
его великолепием. К полудню ворота дворца отворились, и я увидел, как
Никифор, величавый мужчина с длинной, витиевато заплетенной черной
бородой, в изысканном, богато украшенном золотом одеянии, собственной
персоной выезжает на колеснице на свою предобеденную прогулку. На груди у
него висела цепь с массивным золотым крестом, инкрустированным огромными
самоцветами, множество золотых колец блестело на его пальцах. Чтобы
поглазеть на то, как покидает свой роскошный дворец благородный Никифор,
собралась немалая толпа зевак.
движениями разбрасывал в толпе монеты. Мне удалось поймать одну -
потертый, изрядно прохудившийся визант Алексея Первого, потрескавшийся и
надпиленный по краям. Курс валюты сильно понизился за время правления
династии Комниных. И все же нужно было обладать немалым богатством, чтобы
иметь возможность швырять золотые монеты, пусть даже и потерявшие
несколько свою первоначальную стоимость, в толпу никчемных зевак.
наследством, полученным от своего византийского пращура.
Стоявший рядом со мною грязный старик тяжело вздохнул, перекрестился много
раз и пробормотал:
замечательный человек!
руки. Доброжелательные византийцы этой поздней в истории их империи эпохи,
калечили провинившихся за многие даже довольно незначительные
преступления. И все же это было большим шагом вперед: кодекс Юстиниана в
таких случаях назначал смертную казнь. Лучше потерять глаз, язык или нос,
чем жизнь.
старик. - Это были лучшие годы моей жизни.
Посняков Андрей
Суворов Виктор
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия