него чисто психологические, но мне было жаль его. С самой юности я не мог
войти в дом, где есть собака, чтобы меня не укусила блоха. Я знал, что
невозможно, чтобы у всех собак были блохи, но как только я замечал в доме
собаку, ноги и руки у меня начинали чесаться и краснели. У Завалы
аналогичные симптомы.
Внимательно осмотрел его. Никакого побеления или хлопьев на коже, никаких
нарывов. - Не вижу никаких признаков болезни, а эти антибиотики - очень
сильное средство. У тебя будет от них понос и боль в животе. Воздержимся
еще несколько дней.
увидеть!
Большинство знакомых мне киборгов очень эрудированы и умны. Нужно очень
много денег, чтобы купить такие конечности, как у Завалы.
прибрежный городок на юге Колумбии. Это самый бедный район Колумбии,
вдалеке от больших городов, здесь мало образованных людей. В таких местах
полагаются на знахарей, поэтому неудивительно, что Завала верит, будто
можно увидеть микробов.
деревню, я убежал и попытался добраться до Буэнавентуры, но мои ноги
умерли слишком быстро, и я не дошел. Падре в Гуапи отвел меня к
партизанскому врачу в джунглях. Тот дал мне новые ноги при условии, что я
буду сражаться в сопротивлении.
взял его руку и принялся внимательно разглядывать, задел носом за волосы
на руке, будто пытаюсь увидеть микробы. - Должен сказать, - сказал я после
долгого разглядывания, - что я очень долго занимался медициной. У меня
прекрасное зрение, и я в своей жизни видел множество микробов. Но на твоей
руке я ни одного не вижу. Может, они уползли? Или, еще вероятнее, когда
сегодня мы горели в симуляторе, это похоже на гниль, и теперь твой мозг
тебя обманывает. - Я однажды слышал, как знахарь говорил так на ярмарке, и
надеялся, что моя импровизация похожа на слова настоящего знахаря и Завала
мне поверит.
остальным. Все принялись снова обсуждать, как победить самураев в
симуляторе.
невинен, чтобы всю жизнь провести в войнах. Он туп и невинен, как корова.
И даже глаза у него такие же печальные, как у коровы. Все четверо сидели
на полу и размахивали руками, создавая планы битвы. Мне было жаль их. На
самом деле им нужна не победа, не богатство и слава; их подлинная цель -
избежать боли и шока смерти в симуляторе, каждый раз как они проигрывают
схватку. Эти четверо объединились, чтобы спастись от боли. И мне пришло в
голову, что это четверо представляют общество. Возможно, не такое
общество, как в Панаме, потому что они живут по другим правилам, но тем не
менее общество. Я представил себе, как буду жить с ними в джунглях Пекаря,
выращивать хлеб, бобы и кофе у маленькой хижины. Мавро и Перфекто будут
моими соседями, а Тамара - она станет моим близким другом. И я понял, что
хотя я больше не могу служить обществу Панамы, но могу служить тому
обществу, в котором живу.
присоединился к своей боевой группе, обсуждая предстоящую схватку.
был привязан к стулу и, хотя отчаянно хотел помочь ей, не мог
пошевелиться.
из синего керамического кувшина руку Тамары. Как в фильме, где на глазах
распускаются ирисы и маргаритки, рука отрастила кисть выросли пальцы, как
стебли лозы в поисках солнца. Удивленный, я смотрел, пока рука не стала
совершенно целой. Потом Тамара постучала себя по голове только что
отросшим пальцем, и палец казался безупречным, прекрасно сформировавшимся,
как у новорожденного.
разговаривать с вами. Мне не нужны ваши лекарства. Вы забыли: я ведьма.
спальню. Перфекто и Абрайра стояли у стены возле своих коек, от их
головных розеток отходили провода к компьютеру. Корабельные устройства
давали нам возможность видеть только одну программу - Мавро называл ее
"Шоу ужасов": мы смотрели, как самураи ябадзины убивают наших наемников.
Программа показывала голограммы различных сражений. Многочисленные боевые
группы мчались по местности. На экране надписи указывали имена командиров
групп. Слышно было, как разговаривают наемники, словно участвуешь с ними в
битве. Компьютер показывал каждую схватку только урывками, в основном
тактику обреченных команд. На каждую схватку отводились три минуты, при
этом мы становились свидетелями смерти множества наемников. За девять дней
тренировок ни одна группа не победила ябадзинов. Я начинал думать, что это
вообще невозможно. Но Абрайра и Перфекто каждую свободную минуту изучали
их тактику, создавая все новые планы победоносных действий. От напряженных
усилий они побледнели и, уставая, не в силах были улыбаться.
Абрайра не надевали маски или шлемы, чтобы отрезать сенсорное восприятие
реальности, поэтому с расслабленными лицами смотрели на стену, глаза их
двигались вслед за невидимым изображением.
сундуке, бесконечно глядящую в потолок. Я ничего о ней не слышал. Даже
если распад дошел до того, что ей требовался рост новой мозговой ткани,
все равно сейчас у нее должно уже быть значительное улучшение. Она должна
прийти в себя, хотя потребуется несколько дней, чтобы определить степень
повреждения мозга. В идеале она отделается легкой потерей памяти. Но если
ущерб велик, она может многое забыть, разучится говорить или ходить. Я
хотел отыскать ее, сам посмотреть на ее состояние. Руки мои зудели от
желания коснуться ее, лечить, пока она не выздоровеет.
запястьях и размахивая ими, словно рубил врагов. Приятно было чувствовать
в руке тяжелый хрусталь. Ножи безупречные, совершенные, такие могут
существовать только как идеи Платона. Я все еще не узнал, кто мой
возможный убийца, и мне не терпелось с ним встретиться. Руки мои зудели не
только от желания коснуться Тамары.
выстрела! - закричал Перфекто.
можно сделать? - спросила Абрайра. Она тоже была очень сердита. Отбросила
прядь шоколадных волос.
из-за дерева, - одна пятая секунды. Никто не может прицелиться и
выстрелить так быстро.
совершенства. Вероятно, для этого нужны долгие годы тренировок. Я
представил себе Пекарь, планету, разрываемую на части. Города пустые,
грязные, с грудами бетона на месте небоскребов. Дети бесконечно утюжат
пустыни в машинах на воздушной подушке, тяжелым трудом учатся поджаривать
ябадзинов. Старые искалеченные киборги сидят по ночам у лагерных костров и
рассказывают о своих прошлых победах, а дети представляют себе, как их
враги взрываются, превращаясь в огненные шары.
их в симуляторе. Ты переспал. Нам пора на тренировку.
- со вкусом сосиски, мороженого или даже хлеба, от них у меня кишки
выворачивает. Я порылся в сундуке, среди быстро уменьшающегося запаса
выпивки и сигар, отыскал хорошую бутылку коньяку и сделал большой глоток,
надеясь, что это заменит мне завтрак. Но перспектива боевой тренировки
заставляла меня нервничать. За девять дней 27 человек умерли от шока в
симуляторах. Говорили, что корпорация Мотоки добавляет в воду наркотики,
чтобы прекратить эти смерти. Я в это не верил. Тем, кто умер, позволено
было умереть: компания не желала тратить средства на установку
медицинского андроида возле каждого симулятора, чтобы тот спасал
пострадавших. Такая роскошь в полете меж звездами стоит слишком дорого. Я
выпил еще немного коньяку. И мы присоединились к Мавро и Завале в боевом
помещении.
немыслимые максимы:
Корнев Павел
Орлов Алекс
Круз Андрей
Майер Стефани
Глуховский Дмитрий
Акунин Борис