АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Это слишком сильное утверждение, - осторожно сказал Павел, не рискуя отвести взгляд.
- Оставьте дипломатию политикам, рядовой, отвечайте как есть, прямо.
- Ну... Бывают разговоры о некоторой несправедливости. О том, что элитарные части имеют лучшее вооружение и при этом почти не участвуют в боевых действиях.
- А как считаете вы сами?
- Теперь... - Павел пожал плечами. - Теперь не знаю...
- Ваши товарищи ненавидят гвардейцев, - констатировал дознаватель. - Думаю, поэтому они вели огонь на поражение.
- Это не так! - вскинулся Павел, едва не свалившись с шаткого стула. - Вы пытаетесь нас подставить! Я понял! Вы выгораживаете своих людей! Вы с ними заодно!
- На сегодня хватит, - равнодушно сказал дознаватель. И через несколько секунд стальная дверь снова поползла вверх, постепенно открывая знакомую фигуру краснолицего тюремщика.
5
Под конвоем Павел вернулся в камеру. Проходя по коридору, украдкой поглядывая по сторонам, он видел множество людей, сидящих на нарах. Он подмигнул прижавшемуся лицом к решетке Шайтану, а тот показал ему кольцо из пальцев - "все ОК!". Замедлив шаг у соседней камеры, он незаметно помахал рукой Рыжему и Марксу. Те попытались что-то сказать, но бдительный охранник рявкнул на них, ударил приостановившегося Павла дубинкой по бедру:
- Двигай! Прямо смотреть!
Павел был рад возвращению. И когда он перешагивал через невысокий металлический порожек, у него возникло странное ощущение, будто он возвратился домой.
- Ну что? - спросил Гнутый, встречая друга.
- Все в порядке, - сказал Павел.
Они вместе посмотрели на охранника. Тот стоял у двери, глядел куда-то в сторону, вдоль коридора и явно чего-то ждал. Дверь камеры закрывать он не спешил - электронный замок на противоположной стене тревожно моргал красным огоньком.
- Тебе что, чаевые нужны? - с усмешкой спросил Гнутый.
Охранник хищно осклабился - и это была единственная его реакция.
- О чем спрашивали? - негромко поинтересовался Гнутый.
- Не специально ли мы застрелили полковника?
Гнутый фыркнул:
- И что ты сказал?
- Что это была ошибка.
Две тени легли на пол камеры. Два тихо подошедших человека встали в открытых дверях. Позади них поигрывал желтой дубинкой охранник.
- Рядовой Ягич!
- Да? - Гнутый вздрогнул - совсем чуть-чуть, но Павел заметил это и понял, что товарищу сейчас неуютно. Он напряжен. Может быть, ему даже страшно.
- Следуйте за нами.
Гнутый порывисто шагнул к выходу. Его тут же сжали с боков, подхватили под руки:
- Вперед!
- Все будет нормально, - уверенно сказал Павел в спину товарищу. - Иди.
6
В этот день допросили всех.
Каждый допрос длился минут двадцать. Одного только Некко задержали почти на полтора часа. В камеру он вернулся улыбающимся, словно в неуютной комнате за железной дверью ему рассказывали анекдоты.
- Улыбка изменника, - сказал Гнутый, когда капрал проходил мимо их камеры. Прижавшись к прутьям решетки, он крикнул: - Эй, Некко! Что ты им рассказал? Что?
Подскочивший охранник ударил Гнутого в лицо - алые крапины легли на чистый пол.
- Ах ты!.. - Гнутый всем телом кинулся на решетку. - Да я ж тебя, гнида!..
Охранник, ухмыляясь, смотрел на бесящегося заключенного. Рядом с ним, скаля зубы, стоял Некко.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
28.07.2068
Привет, мама, Тина и Нота!
Я сумел раздобыть немного бумаги и ручку - сказал, что хочу дать письменные показания, и мне тут же принесли все необходимое.
Никак не могу решить, что я сейчас пишу: письмо ли вам, дневник ли свой продолжаю (или начинаю с начала - уж как получится). Если письмо - вряд ли я смогу вам его отправить. Дневник? Но смогу ли я сохранить этот листок? И не знаю, что там со старыми моими записями, не выкинул ли их сержант Хэллер, не потерял ли. Будет очень обидно. Хотя... Не все ли равно теперь?..
Произошла катастрофа.
В перестрелке погибли мои товарищи. Погиб офицер и несколько солдат из Гвардии. Всю вину возлагают на нас - выживших. Что нас ждет впереди - никто не знает.
Но вы сильно не переживайте. Я жив, даже не ранен. Времени свободного предостаточно. Сижу на одном месте, скоро, наверное, буду обрастать жиром - кормят нас как на убой.
Конечно, нас накажут. Но смертная казнь, слава богу, давно запрещена. Так что со мной все будет в порядке при любом раскладе. И я верю, что мы еще встретимся.
Верьте и вы.
И помните - я ни в чем не виноват.
1
- Я все равно вернусь, - сказал Павел, отложив ручку и ища глазами какое-нибудь укромное место, где можно было бы спрятать исписанный листок.
- Что? - повернул голову Гнутый.
- Это я так, - сказал Павел, слегка смутившись. - Мысли вслух.
- Понятно, - Гнутый зевнул, снова уставился в потолок. - И о чем думаешь?
- О доме.
- А этот дом тебя чем-то не устраивает?
- Этот? Всем! Особенно тем, что хозяева здесь негостеприимные.
- Да уж, - согласился Гнутый и осторожно потрогал опухшую скулу, рассеченную дубинкой охранника.
- А ты о чем сейчас думаешь?
- О доке.
- О нашем? Хочешь, чтобы он посмотрел твою рану?
- Разве это рана?! Тьфу! Я про хота думаю. Как он там с доком? Как док с ним? Эх! - Гнутый вздохнул горестно. - Досталась моя удача другому. Человек он хороший, потому не так обидно... А твой талисман где?
- Здесь.
- Не отобрали при обыске?
- Нет. Сначала не заметили. А потом я уже прятал.
- Где?
- Под языком.
- Не самое надежное место.
- Лучше не нашел.
- А хочешь, фокус покажу? Дай монетку. - Гнутый сел на койке, прислонился спиной к холодной стене, похрустел пальцами и запястьями.
- А что за фокус-то? - Павел не спешил расставаться с подарком сестры.
- Да не бойся ты! Ничего с ней не случится.
- Ну... ладно... - Павел достал пятак из-под тонкого матраца, протянул его товарищу. Тот взял монету, положил на ладонь. Предупредил:
- Смотри внимательней! - Он накрыл пятак другой рукой, дунул на крепко сжатые ладони. Быстро развел их, встряхнул, предъявил Павлу.
Монетка пропала.
- Занятно, - сказал Павел. - И где же она сейчас? Наверное, у меня за ухом? Или в кармане?
- Она может оказаться где угодно, - сказал Гнутый. - Но в действительности она по-прежнему у меня. - Он пошевелил пальцами, и монета возникла у него в руке.
- Понял, где надо прятать мелкие вещи? - спросил Гнутый.
- В руке?
- Точно! Если умеючи, то ее никто не отыщет!
- Научишь?
- Без проблем. А знаешь, кто мне показал этот трюк? Шайтан! До военной службы он был карманником.
- Да ну? - удивился Павел.
- Точно говорю! Таких ловкачей, как он, я в своей жизни не встречал. - Гнутый вернул монету хозяину. Сказал с легкой завистью в голосе:
- Все-таки она тебе помогает!
- Это ты о чем?
- Да все о том же! Я вот хота отдал доктору, и удача от меня сразу же отвернулась. Сколько лет я таскал мясо своей зверюге? И ничего, никто не замечал или же смотрели сквозь пальцы. А тут! Эх! Стали обыскивать, а у меня с собой отборные куски экстерра! С поличным взяли... Так что мне срок побольше вашего выйдет.
- На много ли? Если уж нам неподчинение приказа вменяют в вину, убийство офицера и его сопровождающих... Что там за какие-то куски мяса добавят? Мизер, мелочь!
Гнутый покачал головой, сказал назидательно:
- Нет, Писатель! На войне мелочей не бывает!
Павел посмотрел на свою монетку.
Пять копеек. Мелочь! Что на нее можно было купить раньше? А теперь на нее и вовсе ничего не приобретешь. Теперь не каждый вспомнит, что когда-то деньги такие были: рубли и копейки.
Павел кончиком указательного пальца провел по ребру монеты.
Мелочь...
Но ведь никому он сейчас не отдаст этот металлический кругляш. Не продаст. Ни за какие деньги!
Так что прав Гнутый: на войне мелочей не бывает.
2
Их еще неоднократно вызывали на допросы. Не всех поочередно, единым потоком, как в первый раз. Теперь работали с каждым отдельно, с кем-то больше, с кем-то меньше. Капрала Некко почему-то вообще не трогали.
Обычно вызывали, чтобы уточнить кое-какие детали. Показывали видеозаписи, просили прокомментировать отдельные моменты, пояснить что-нибудь. Подсовывали бумаги: протоколы, показания, еще что-то. Иногда устраивали очные ставки. Это была единственная возможность увидеть товарищей, и потому допросы перестали быть тягостной обязанностью. Каждый раз, когда кого-то вели в конец коридора к железной двери, он надеялся встретить там добрых знакомых.
И все же чаще всего в неуютной комнате поджидали враги.
Теперь сомнений практически не осталось ни у кого - суровое наказание было неотвратимо.
Вся вина возлагалась на десантников.
И они уже почти смирились с этим.
3
- Рядовой Голованов!
- Я, - нехотя откликнулся Павел.
- На выход! - Охранник уже открывал замок...
На этот раз Павла вел один конвоир. То ли людям из службы внутренней безопасности надоело бродить по голому коридору и они решили, что тюремщик справится и без них, то ли они были заняты сейчас чем-то неотложным, то ли еще что случилось...
В комнате для допросов стоял все тот же высокий шаткий стул, и все так же остро бил в глаза свет, и стояли охранники, похожие на истуканов. Но вот голос, звучащий из-за стола, с незримой половины комнаты, был другой:
- Здравствуйте, присаживайтесь.
Павел забрался на стул. Он уже привык к нему и больше не опасался потерять равновесие; теперь, сидя на этом стуле, он ощущал себя вполне комфортно.
- Вы можете убрать эту иллюминацию? - сказал голос, обращаясь явно не к Павлу.
Направленный в лицо свет погас, но ослепленный Павел все равно не мог разобрать, кто там сегодня сидит за столом.
- Спасибо, - удовлетворенно сказал голос. - И пожалуйста, уберите охрану.
Тотчас в белой стене открылась узкая неприметная дверь. Истуканы ожили, шагнули в темный проем. В комнате сразу сделалось просторно.
- Ну вот и хорошо, - удовлетворенно сказал голос. Павел, понимая, что происходит что-то необычное, вновь ощутил неудобство. Стул под ним опять сделался шатким. Неуверенность заставила сжаться сердце, волнение высушило горло.
Глаза постепенно привыкали к новому освещению.
- Вы знаете, зачем вас вызвали? - спросил голос.
- Боюсь ошибиться, - осторожно сказал Павел.
- Мы хотим поговорить с вами о капрале Некко и о рядовом Курте.
- Да? - Павел насторожился. Он уже видел, что в мягких креслах напротив него восседают два высоких человека. Одеты они были в строгие костюмы темно-серого цвета. На рукавах - белые круги - крупные, сразу бросающиеся в глаза. На середине столешницы лежали очки с дымчатыми стеклами.
И Павел вдруг услышал голос Зверя:
"...И теперь эти самые яйцеголовые умники из Невады зачем-то прибыли к нам. Для чего? У тебя есть какие-то мысли по этому поводу, Писатель?.."
Голос звучал в голове так явственно, что Павел вздрогнул.
"...их совсем не интересовало мое дело. Они спрашивали лишь о Курте. О том, как он себя вел. Не заметил ли я чего-то странного в его поведении..."
- Что-то не так? - поинтересовался один из незнакомцев.
- Все нормально, - сказал Павел. - Просто здесь прохладно.
- Хорошо, тогда начнем. Вас зовут Павел?
- Да. Рядовой Голованов. Павел Голованов.
- Меня зовут доктор Смит. Джон Смит. Моего товарища - агент Смит. Джозеф Смит. Конечно, эти имена я придумал только что. Вы ведь должны как-то нас называть.
- Мне нравятся ваши имена, - сказал Павел. - Их очень легко запомнить.
Доктор Смит весело рассмеялся, словно услышал великолепную шутку. Агент Смит, напротив, нахмурился.
- Я не буду задавать риторические вопросы, - отсмеявшись, сказал Джон Смит. - Нам известно, как давно вы знакомы с капралом Некко и рядовым Куртом, мы представляем, какие у вас с ними были отношения. Нас интересует лишь то, что мы не знаем. Вы готовы помочь нам?
- Это первый риторический вопрос, - сказал Павел. И Джон Смит опять залился смехом.
Павел внимательно разглядывал своих необычных собеседников. Гадал, кто они. Ученые из какой-то организации, стоящей выше UDF? Агенты какой-то засекреченной спецслужбы? Несомненно, эти люди преисполнены уверенности в себе. Они отдают распоряжения, не сомневаясь, что все будет тотчас исполнено. Значит, за ними стоит какая-то реальная сила, значит, у них есть власть.
- Скажите, вы заметили что-то странное в поведении рядового Курта? - успокоившись, спросил Джон Смит.
- Он весь был странный, - сказал Павел, не собираясь особенно распространяться на эту тему. Мало ли что вытянут из него два незнакомца?
- Он мог заглядывать в будущее?
Павел помедлил. Вспомнил, что уже говорил об этом на самом первом допросе, решил, что противоречить себе нет смысла.
- Возможно.
- В чем это выражалось?
- В его предсказаниях.
- Вы можете пояснить подробней?
- Мне не нравится поднятая вами тема, - честно при знался Павел.
- Почему?
- По двум причинам. Во-первых, я начинаю чувствовать себя предателем, когда рассказываю что-то о своих товарищах. Во-вторых, я никогда не верил в пророчества, волшебство и прочую чушь. И мне сложно рассказывать то, во что я сам не могу поверить. Морально сложно, понимаете? Тяжело. Факты противоречат моим убеждениям.
Смиты переглянулись.
- Послушайте, Павел, - сказал Джон Смит. - Нас не интересует преступление, совершенное вами или вашими товарищами. Мы допускаем даже, что вы не виноваты. Нам нет до этого дела. Мы стоим несколько выше, понимаете, о чем я?
- Не совсем.
- Я просто хочу, чтобы вы поняли: рассказанное вами не повредит никому из ваших друзей.
- Но и не поможет, - сказал Павел.
- Мы работаем на все человечество, - сказал Джозеф Смит. Он выдержал паузу, давая понять, что это не просто слова. - Мы - те, кто заботится о планете. И вы должны нам помочь. - Он двумя пальцами коснулся белой круглой нашивки на рукаве. Сказал торжественно, словно клятву давал: - Мы делаем общее дело. Великое дело.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 [ 30 ] 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
|
|