Чтение 30–й страницы книги ~Смертельный танец~

Джейсон встал на колени и приложил губы к ране, сперва осторожно, будто боясь, что его оттолкнут или ударят. Когда Ричард ничего не сказал, Джейсон прижался ртом к ране и стал пить. Шевелились желваки на скулах, ходил кадык на горле. Одну руку он просунул Ричарду за спину, другую положил на плечо.
Я обошла вокруг, чтобы видеть лицо Ричарда. Глаза у него были закрыты, лицо спокойно. Наверное, он почувствовал, что я смотрю, потому что открыл глаза. В них была злость - частично на меня тоже. Он злился не только потому, что должен был убить Маркуса - еще и потому, что отдавал кусочки своей человеческой сути. Я этого не понимала раньше. Теперь поняла.
Ричард тронул Джейсона за плечо.
-

Хватит.
Но Джейсон только прижался к ране крепче, как сосущий щенок. Ричард оторвал его от своей шеи. Вокруг раны уже налился синяк.
Джейсон лег на спину, наполовину на руках у Ричарда, облизывая губы, подбирая последние капли. Он хихикнул и откатился прочь, встал на полу на колени, потерся лицом о ногу Ричарда.
-

Я никогда ничего подобного не испытывал. Маркус не умеет так делиться силой. Кто-нибудь в стае знает, что ты умеешь?
-

Скажи им, - ответил Ричард. - Всем скажи.
-

Ты действительно собираешься убить Маркуса? - спросила я.
-

Если он не даст мне другого выбора - да. Теперь иди, Джейсон, тебя ждет твой другой хозяин.
Джейсон встал, чуть не упал. Но сумел сохранить равновесие, стал потирать руки и ноги, будто купался в чем-то, мне невидимом. Может быть, это была теплая пушистая сила, в которую он пытался завернуться. И он снова рассмеялся.
-

Если будешь так меня кормить, швыряй меня в стену, когда захочешь.
-

Пошел вон, - сказал Ричард.
Джейсон вышел вон.
Ричард все еще сидел на полу. Он посмотрел на меня.
-

Теперь ты понимаешь, почему я не хотел этого делать?
-

Да, - сказала я.
-

Может быть, если Маркус узнает, что я умею делиться кровью, силой, он отступит.
-

Ты все еще надеешься его не убивать, - сказала я.
-

Дело не только в убийстве, Анита. К нему еще многое прилагается. То, что я сейчас сделал с Джейсоном. Сотня еще всяких вещей, и все они не слишком человеческие.
Он поглядел на меня, и в карих глазах была скорбь, которой раньше я там не видела.
И вдруг я поняла.
-

Это же не только убийство? Раз ты взял стаю кровью и силой, тебе придется дальше держать ее кровью и силой?
-

Вот именно. Если бы я мог как-то изгнать Маркуса, если бы мог заставить его отступить, тогда была бы свобода маневра, чтобы действовать по-другому. - Он подошел ко мне, его лицо светилось энтузиазмом. - Я от половины стаи добился поддержки или хотя бы нейтралитета. Они уже не поддерживают Маркуса. Никто никогда не раскалывал стаю без нескольких смертей.
-

А почему вам не разделиться на две стаи?
Ричард покачал головой:
-

Маркус никогда этого не допустит. Вожак стаи получает дань от каждого ее члена. Раскол уменьшит не только его власть, но и богатство.
-

А ты получаешь от них деньги? - спросила я. - Все пока что платят Маркусу. Мне эти деньги не нужны, и это еще один пункт для споров. Я считаю, что дань следует отменить.
Я видела свет в его лице, его мечты, его планы. Он строил власть на честности и бойскаутских добродетелях - и это с тварями, которые могут перервать тебе горло и сожрать. Он верил, что у него получится. Глядя в его воодушевленное мужественное лицо, я тоже верила - почти.
-

Я думала, что ты мог бы убить Маркуса, и на этом бы все кончилось. Но ведь не кончится?
-

Райна постарается, чтобы меня вызывали и вызывали. Разве что я смогу внушить им страх перед собой.
-

Пока жива Райна, она будет тебе вредить.
-

Я не знаю, что делать с Райной.
-

Я могла бы ее убить, - сказала я.
Снова то же выражение боли у него на лице.
-

Шучу, - сказала я.
Не совсем шутка. Ричард бы не согласился с этой практичностью, но если он хочет избавиться от постоянной опасности, Райна должна умереть. Бессердечно, но правда.
-

О чем ты думаешь, Анита?
-

О том, что ты мог быть прав, а мы все - нет.
-

В чем?
-

Может быть, ты не должен убивать Маркуса.
Ричард вытаращил глаза:
-

Я думал, вы все на меня злитесь за то, что я его не убиваю.
-

Не за то. За то, что ты, не убивая Маркуса, подвергаешь опасности всех остальных.
Ричард покачал головой:
-

Не вижу разницы.
-

Разница в том, что убийство - это лишь средство положить конец чему-то, но не конец само по себе. Я хочу, чтобы ты был жив, чтобы Маркуса не было, чтобы члены стаи пошли за тобой мирно. Я не хочу, чтобы ты пытал стаю ради сохранения места вожака. Если всего этого можно добиться, никого не убивая, я за. Я просто не вижу варианта, который позволит избежать убийства. Но если ты его найдешь, я тебя поддержу.
Он всмотрелся в мое лицо:
-

Теперь ты говоришь, что думаешь, будто я не должен убивать?
-

Ага.
Он рассмеялся, но скорее саркастически, чем весело.
-

Просто не знаю, то ли обнять тебя, то ли заорать на тебя благим матом.
-

Я на многих так действую. Послушай, когда мы приехали выручать Стивена, ты должен был прихватить с собой сколько-нибудь народу. Появиться, так сказать, с позиции силы, имея за спиной трех-четырех своих лейтенантов. Компромиссное решение между позой Ланселота Озерного и сутью Влада На-Кол-Сажателя.
Ричард сел на край кровати.
-

Умение делиться силой через кровь - редкая способность. Она производит впечатление, но этого мало. Нужно что-то по-настоящему пугающее, чтобы Райна с Маркусом отступились. Я силен, Анита, по-настоящему силен. - Он это сказал, констатируя факт - без всякой гордости или рисовки. - Но это не тот род силы.
Я села рядом.
-

Я сделаю все, что будет в моих силах, Ричард. Только обещай мне не быть беспечным.
Он улыбнулся, но глаза остались грустными.
-

Не буду, если ты меня поцелуешь.
Мы поцеловались. Теплый и верный вкус Ричарда, но под ним угадывалась солоноватая сладость крови и лосьон Джейсона. Я отодвинулась.
-

В чем дело?
Я покачала головой. Сказать ему, что я ощутила у него во рту вкус чужой крови, было бы не совсем кстати. Мы собирались вместе работать над тем, чтобы ему не пришлось больше совершать подобные поступки. Не зверь в нем лишал его человечности - нет, это делали тысячи разных мелочей.
-

Перекинься для меня, - сказала я.
-

Что?
-

Перекинься для меня, здесь и сейчас.
Он вгляделся мне в лицо, пытаясь прочесть мои мысли.
-

Почему сейчас?
-

Дай мне увидеть тебя всего, Ричард, полный набор.
-

Если ты не хочешь делить ложе с Жан-Клодом, то с волком ты тоже вряд ли захочешь спать.
-

Ты не обязан будешь оставаться в волчьем образе до утра. Ты так говорил.
-

Нет, не буду, - тихо сказал он.
-

Если ты сегодня перекинешься и я это выдержу, можем заняться любовью. Можем подумать о свадьбе.
Ричард засмеялся:
-

Может, я убью Маркуса до того, как мне придется убивать Жан-Клода?
-

Жан-Клод обещал тебя не трогать, - сказала я.
Ричард застыл.
-

Ты с ним уже об этом говорила?
Я кивнула.
-

Так почему он на меня не злится?
-

Он сказал, что уйдет в сторону, если не сможет меня завоевать, значит, он уходит в сторону. Насчет того, что Жан-Клод меня любит, я не сказала. Оставила на потом.
-

Зови своего зверя, Ричард.
Он покачал головой:
-

Это не только мой зверь, Анита. Это еще и ликои - стая. Ты должна их тоже видеть.
-

Я их видела.
Он покачал головой:
-

Ты не видела нас в лупанарии. Там мы настоящие, там мы не притворяемся даже перед собой.
-

Я только что сказала, что хочу за тебя замуж. Ты это не расслышал?
Ричард встал.
-

Я хочу на тебе жениться, Анита, больше всего на свете. Я так тебя хочу, что все мое тело к тебе тянется. Я боюсь не справиться с собой, если здесь останусь.
-

Пока что нам удавалось хранить целомудрие.
Он подобрал свой чемоданчик:
-

Ликои зовут секс смертельным танцем.
-

И что?
-

Точно так же называются битвы за лидерство.
-

Все равно не понимаю, в чем проблема.
-

Поймешь. - Ричард не сводил с меня глаз. - Поймешь. И тогда помоги Бог нам обоим.
Что-то прозвучало в его голосе такое печальное, такая мука появилась в его облике, что мне захотелось не отпускать его. Завтра он выступит против Маркуса, и то, что он согласился убить, еще не значит, что он сможет. Я боялась, что он дрогнет в последний момент. И я не хотела его терять.
-

Ричард, останься. Пожалуйста.
-

Это будет нечестно по отношению к тебе.
-

Да не будь ты таким дурацким бойскаутом!
Он улыбнулся и очень неудачно изобразил Попая.
- Я тот, кто я есть.
Ричард закрыл за собой дверь, и я даже не поцеловала его на прощание.

24

Я проснулась в темноте от того, что кто-то склонился надо мной. Я не видела, но чувствовала что-то в воздухе, как тяжесть. Моя рука метнулась под подушку и вылезла с "файрстаром". Я ткнула пистолетом в того, кто там был, и он растаял как сон. Соскользнув с кровати, я прижалась спиной к стене, стараясь уменьшить площадь мишени для нападавшего.
Из темноты раздался голос, и я навела пистолет в ту сторону, прислушиваясь, нет ли еще кого в комнате.
-

Это Кассандра. Выключатель прямо над тобой. Я останусь на месте, пока ты будешь включать свет.
Она говорила тихим и ровным голосом - как говорят с сумасшедшим или с человеком, который наставил на тебя пистолет.
Я глубоко вздохнула и прислонилась к стене. Левой рукой я провела у себя над головой и наткнулась на пластину выключателя, потом наклонилась назад, нашаривая кнопку пальцами. Спустившись как можно ниже, но все еще дотягиваясь до выключателя, я нажала кнопку. Вспыхнул ослепительный свет, и я скорчилась на полу, наводя пистолет наугад. Когда зрение вернулось, Кассандра стояла в ногах кровати, разведя руки ладонями вперед и глядя на меня. Глаза у нее были чуть шире обычного, и кружева викторианской ночной рубашки трепетали от дыхания.
Да-да, викторианской ночной рубашки. Она была тоненькой, кукольной. Я ее вчера спрашивала, не Жан-Клод ли выбрал ей платье. Нет, она его выбрала.
Она стояла на ковре неподвижно и смотрела на меня.
-

Анита, с тобой ничего не случилось?
Я перевела дыхание и направила ствол в потолок.
-

Нет, ничего.
-

Я могу сойти с места?
Я встала, держа пистолет у бока.
-

Не дотрагивайся до меня, когда я сплю. Сперва скажи что-нибудь.
-

Я запомню, - сказала она. - Можно мне сойти с места?
-

Конечно. А что стряслось? - спросила я.
-

Ричард и Жан-Клод ждут снаружи.
Я глянула на часы. Час дня. Я проспала почти шесть часов - или проспала бы, если бы с Кассандрой не протрепались час. Я уже много лет не спала с кем-то в одной кровати, и, честно говоря, хоть она и девушка, все равно она ликантроп, с которым я познакомилась только вечером. Я вообще не люблю спать с незнакомыми. Ничего сексуального, просто подозрительность. Глубокий сон - состояние полной беспомощности.
-

И что они придумали?
-

Ричард сказал, что у него есть план.
Я не спросила, что за план. В день полнолуния его мысли могло занимать только одно: Маркус.
-

Скажи им, что я сначала оденусь. - Я подошла к чемодану, Кассандра пошла к двери и приоткрыла ее только чуть-чуть, что-то тихо говоря. Потом плотно ее закрыла и подошла снова ко мне. Вид у нее был недоуменный, и с этим озадаченным лицом и в ночной рубашке она выглядела лет на двенадцать. Я осталась сидеть у чемодана, держа одежду в руках.
-

Что там еще?
-

Жан-Клод говорит, что не стоит труда одеваться.
Я так и уставилась на нее.
-

Сейчас, разбежалась. Я оденусь, а они подождут - черт их не возьмет.
Она кивнула и пошла к двери.
А я пошла в ванную и погляделась в зеркало. Вид у меня был очень усталый и чувствовала я себя соответственно. Я почистила зубы, справила свои дела и пожалела, что нет душа. Он бы помог проснуться. А ванна - это хорошо перед сном, а не когда встаешь. Нужно было что-то бодрящее, а не успокаивающее.
У Ричарда есть план, а Жан-Клод с ним. Это значило, что вампир помогал этот план создавать. Такая мысль тревожила.
Сегодня Ричард будет драться с Маркусом. И завтра он уже может быть мертв. От этой мысли стеснилось в груди, что-то наполнило глаза - и это что-то было больше всего похоже на слезы. Я вполне могу жить, если Ричард будет далеко от меня. Будет больно, что он не со мной, но переживу. А смерть его я могу и не пережить. Я люблю Ричарда, люблю по-настоящему. И не хочу его отдавать. Ни за что на свете.
Жан-Клод вел себя совершеннейшим джентльменом, и я в это ни на грош не верила. Да и как верить? У него для любого поступка дюжина причин. Что у них за план? Чем быстрее оденусь, тем быстрее узнаю.
Я просто выгребла из чемодана все барахло - у меня почти все шмотки можно носить в любых сочетаниях. Темно-синие джинсы, синяя тенниска, белые беговые носки. Я одеваюсь не для того, чтобы поражать взгляды. Сейчас я уже чуть проснулась и пожалела, что не выбрала что-нибудь чуть менее практичное и более эффектное. Любовь заставляет беспокоиться и о таких вещах.
Я открыла дверь, увидела стоящего у кровати Ричарда и застыла как вкопанная. Волосы были расчесаны и брошены на плечи пенной волной. Из одежды на нем были только шелковые трусы пурпурного цвета. По бокам у них были высокие разрезы, и когда Ричард повернулся, мелькнули ляжки.
Когда я смогла закрыть рот и заговорить, я сказала:
-

Чего это ты так вырядился?
Жан-Клод стоял, прислонясь плечом к стене, и был одет в черный халат до щиколоток, отороченный мехом. На фоне этого меха великолепно смотрелась бледная кожа его груди и шеи.
-

Ребята, у вас вид, будто вы только что выпрыгнули из двух разных порнофильмов. Кассандра что-то сказала про план. Что за план?
Ричард поглядел на Жан-Клода, они переглянулись, и это мне лучше всяких слов сказало, что они сговариваются за моей спиной.
Ричард сел на край кровати. Трусы прилегали слишком плотно, чтобы не смущать, и мне пришлось смотреть в сторону, так что я стала смотреть на Жан-Клода. Тоже не успокаивает, но зато он хотя бы по большей части прикрыт.
-

Вы помните, как меньше полугода назад, на Рождество, мы случайно выпустили какую-то магическую энергию у вас в квартире? - спросил Жан-Клод.
-

Помню, - ответила я.
-

Мы с мсье Зееманом считаем, что мы трое могли бы соединить свою силу, стать триумвиратом.
Я посмотрела на одного, на другого:
-

Объясните подробнее.
-

Между мной и волками есть связь. Между вами, моя маленькая некромантка, и мертвыми тоже есть связь. Вожделение и любовь всегда несут в себе некоторую магическую энергию. Я мог бы познакомить вас с конкретными чарами, которые могут использовать связь между вампиром и его животными, между некромантом и вампиром. И нам не следует удивляться, что между нами есть сила.