Чтение 30–й страницы книги ~Жертва всесожжения~

- Да, все так и было.
- Отчего она в наручниках?
Он вытаращил глаза и выдал мне великолепную мальчишескую улыбку. Обаятельный парень этот детектив Пэджетт. Не важно, что он напоминал пугало, зато умел выезжать на шарме. По крайней мере с женщинами. Но я могла спорить, что на Лоррен он подействовал еще меньше, чем на меня.
- Она же ликантроп, - сказал он с улыбкой, будто это все объясняло.
- Она вам это сказала? - спросила я.
- Нет, - удивленно ответил он.
- Вы решили, что она оборотень... почему?
Улыбка его увяла, сменившись гримасой - скорее недовольной, чем гневной.
- Она сумела толкнуть мужчину в стену так, что у него череп раскололся.
- Старые бабушки поднимают автомобили, чтобы вытащить внуков. Они тоже ликантропы?
- Нет, но...
Лицо его замкнулось, готовое к отпору.
- Мне говорили, что вы не особо любите оборотней, Пэджетт.
- Мои личные чувства не влияют на мою работу.
Я расхохоталась, и он вздрогнул.
- Пэджетт, наши личные чувства всегда влияют на нашу работу. Я приехала взвинченной, потому что поругалась с бывшим кавалером, и накинулась на Мэрдока из-за расстегнутой кобуры. Почему вы не любите ликантропов, Пэджетт?
- У меня от них мурашки ползут по коже.
Меня осенило.
- В буквальном смысле?
- То есть?
- В присутствии оборотней у вас действительно покалывание кожи?
Он глянул на остальных копов, наклонился и понизил голос, и я знала, что угадала правильно.
- Будто жуки ползут по всему телу, стоит мне оказаться рядом с ними.
Он уже не выглядел двенадцатилетним. Страх и отвращение добавили ему столько лет, что он выглядел ближе к тридцати, чем к двадцати.
- Вы ощущаете их энергию, ауру.
Он отдернулся:
- Черта с два!
- Послушайте, Пэджетт, я поняла, что вы экстрасенс, как только пожала вашу руку.
- Фигню городите! - ответил он. Он боялся. Боялся сам себя.
- Дольф объявил, что ищет всех копов, имеющих в этой области способности. Почему вы не подали заявление?
- Потому что я не урод.
- Ага, вот и правда выплыла. Вы не ликантропов боитесь, вы себя боитесь.
Он замахнулся кулаком - не на меня, просто надо было куда-то девать злость.
- Вы ничего обо мне не знаете!
- У меня от них тоже мурашки ползут по коже, Пэджетт.
Это его успокоило - слегка.
- И как же вы выдерживаете возле них?
Я пожала плечами:
- Привыкаешь.
Он замотал головой, его почти передернуло.
- Я бы никогда не привык.
- Они это делают не нарочно, детектив. Одни оборотни лучше умеют прятать свою суть, другие хуже, но все они выделяют больше энергии в момент сильного волнения. Чем больше вы их допрашивали, тем они сильнее напрягались, тем больше выделяли энергии и тем хуже вам было.
- Я был с этой женщиной наедине в комнате, и мне казалось, что у меня сейчас шкура сползет с мяса.
- Погодите-ка, наедине? Вы ей зачитали ее права?
Он кивнул.
- Она вам что-нибудь сказала?
- Ни слова.
- А остальные?
- Мужчины ни в чем не виноваты.
- И свободны уйти, если хотят?
- Тот, большой, ее не оставит, а второй в палате с двумя ранеными. Говорит, что не может бросить их без охраны. Я ему сказал, что мы их сами можем охранять, он ответил, дескать, сами видите, что не можете.
Я была согласна с Кевином.
- У вас есть свидетели, показывающие, что она не хотела причинить этому человеку вред. Он даже еще не умер. Почему же она в наручниках?
- Одного она сегодня уже убила. Я думаю, этого хватит.
- Два момента, детектив. Первое: она может разорвать эти наручники, как только захочет. Второе: будь она человеком, вы бы ее уже отпустили домой.
- Это неправда! - возмутился он.
Я посмотрела на него в упор. Он попытался выдержать мой взгляд, но отвел глаза первым и сказал, глядя куда-то поверх моей головы:
- Этот человек умирает. Если женщину отпустить, ей это может сойти с рук.
- Что сойти с рук? Она увидела, что полицейскому сейчас снесут череп, и, чтобы его спасти, бросилась на вооруженного мужчину. Она его не резала, не рвала, просто толкнула в стену. Поверьте мне, детектив: если бы она собиралась его убить, это было бы сделано более тщательно. Она рисковала жизнью, чтобы спасти жизнь вашего человека.
- Ничем она не рисковала. Пули не убивают оборотней.
- Серебряные пули убивают. Действуют, как на человека обычные пули. Все убийства, которые сегодня расследуются, совершались серебряными пулями, Пэджетт. Лоррен могла погибнуть, но она не колебалась. А если бы она заколебалась, у нас был бы сейчас на руках мертвый полисмен. Часто ли штатский рискует жизнью, чтобы спасти копа?
Он наконец посмотрел на меня, и глаза его от злости потемнели до синих теней.
- Вы меня убедили.
- Правда?
Он кивнул:
- Да. - Отойдя к полицейским в форме и плачущей вервольфице, он приказал: - Снимите с нее наручники.
- Сэр? - переспросил Мэрдок.
- Снимите, Мэрдок, - повторил Пэджетт.
Мэрдок не стал больше переспрашивать, просто наклонился к Лоррен и отпер наручники. Его напарник расстегнул кобуру и отступил на два шага назад. Я сделала вид, что не заметила. Мы побеждаем, так что не надо ругаться.
Как только Лоррен освободили, она бросилась ко мне. Я знала, что она не причинит мне вреда, но в коридоре заскрипела кожа. Я повысила голос:
- Ребята, все о'кей. Все о'кей. Остыньте.
Лоррен упала на колени, обняв меня за ноги, плача громко и некрасиво. Я держала руку ладонью наружу, показывая ее в оба конца коридора. Тедди встал, и тут же на него обратилась половина всех стволов. Еще чуть-чуть - и может стать по-настоящему плохо.
- Пэджетт, придержите ваших людей.
Я глянула на него и увидела, что и у него ствол направлен на Тедди. Хреново.
- Пэджетт, уберите пистолет, и они последуют вашему примеру.
- Пусть он сядет, - сказал Пэджетт ровным и очень серьезным голосом.
- Тедди, - попросила я тихо, - пожалуйста, сядь обратно, очень медленно и без резких движений.
- Я же ничего не сделал!
- Не важно, просто сядь. Пожалуйста.
Он сел под пристальным взглядом полудюжины пистолетов, положил мощные руки на колени, ладонями вниз, показывая, что он не вооружен. Будто не раз тренировался демонстрировать безобидный вид.
- Теперь уберите пистолет, детектив, - сказала я.
Пэджетт секунду смотрел на меня. Мне показалось, что он не собирается убирать пистолет. В этих огромных синих глазах я видела что-то опасное. Страх, такой глубокий и сильный, что Пэджетту надо было уничтожить его причину. Он пистолет убрал, но этой секундной обнаженности его глаз мне хватило. Надо будет спросить у Дольфа, нет ли у Пэджетта на счету убийства оборотней. Я готова была спорить, что есть. "Обвинения сняты" - это еще не означает "невиновен".
Я потрепала Лоррен по макушке.
- Все в порядке. Все хорошо.
Надо было их отсюда увести. Хорошие парни были сейчас почти не меньшей угрозой, чем плохие.
Лоррен посмотрела на меня, глаза припухли, из носа течет. Настоящий плач - как настоящий секс, после него не слишком красиво выглядишь.
- Я не хотела его убивать, - шепнула она.
- Я знаю. - Я оглядела копов в коридоре, некоторые отвели глаза. Покачав головой, я помогла Лоррен встать. - Я их отведу в палату к Стивену и Натэниелу, детектив Пэджетт. Вы не возражаете?
Он покачал головой.
- Отлично. Тедди, пошли.
- Мне можно встать? - спросил он.
Я поглядела на Пэджетта:
- Вы с вашими людьми можете перестать играть в Рэмбо?
- Если он будет себя прилично вести - можем.
Пэджетт больше не старался быть обаятельным. Наверное, ему было неловко за этот спектакль. Я знала, что он все еще злится, то ли на меня, то ли на себя. Не важно, лишь бы не начал стрелять.
- В палате тоже есть полицейский?
Пэджетт коротко кивнул.
- Он так же любит хвататься за пистолет, как и все вы, или я могу открыть дверь, не попав под пулю?
Пэджетт шагнул к двери и постучал.
- Смит, это я, Пэджетт. К тебе детектив.
Он с шиком распахнул дверь и широким жестом пригласил нас с Лоррен войти.
За дверью сидел молодой полисмен - в форме. Кевин скорчился на стуле напротив, держа в углу рта незажженную сигарету. Одного взгляда было достаточно - у вервольфа очень недовольный вид. И дело не только в никотиновой абстиненции.
Я подтолкнула Лоррен в палату, потом вернулась за Тедди. Протянула ему руку, помогла встать, хотя в помощи он не нуждался.
- Спасибо, - сказал он, и это относилось не к протянутой руке.
- Не стоит, - ответила я и отвела его в палату. Когда он оказался там, я повернулась к Пэджетту. - У меня есть к вам разговор. Я бы предпочла говорить наедине, если получу гарантию, что здесь без меня никого не подстрелят.
- Ты как там, Смит? - спросил Пэджетт.
- Отлично! - ответил молодой коп. - Я вообще животных люблю.
Выражение лица Тедди испугало даже меня. Неотмирная энергия взметнулась теплой жалящей волной.
- Если этот милый полисмен будет себя хорошо вести, отвечайте ему тем же, - сказала я.
Тедди смотрел прямо на меня.
- Я умею выполнять приказы.
- Отлично. Пойдемте куда-нибудь и поговорим, детектив.
Пэйджетт дышал быстро, почти с одышкой, он тоже учуял этот прилив энергии.
- Можем говорить здесь. Я не оставлю своего человека с этими... созданиями.
- Все о'кей, босс, - сказал молодой коп.
- Ты не боишься? - спросил Пэджетт.
Такой вопрос копы редко задают друг другу. Они спрашивают, все ли у тебя в порядке. Признают, что малость нервничают. Но о страхе - никогда.
Полисмен Смит чуть вытаращил глаза, но покачал головой.
- Я знаю Кроссмена. Отличный парень. Она ему жизнь спасла. - Смит сел чуть прямее и произнес тихо: - Не могут они быть плохими парнями.
Щеку Пэджетта передернуло тиком. Он открыл рот, закрыл, потом резко повернулся на каблуках и вышел. Дверь за ним закрылась. Молчание вдруг повисло густой пеленой.
- Анита! - сказал Стивен и протянул ко мне руку. Лицо его было невредимо - ни шрамов, ни каких бы то ни было следов.
Я взяла его за руку и улыбнулась:
- Знала я, ребята, что на вас все быстро заживает, но чтобы так быстро! У тебя в прошлый раз был вид совершенно жуткий.
- У меня еще худший вид был, - произнес тихий мужской голос. На соседней кровати лежал Натэниел. Длинные рыжеватые волосы висели блестящим занавесом вокруг лица - пожалуй, ниже талии. Никогда не встречала мужчин с такими длинными волосами. Лица его я не видела, потому что смотрела только ему в глаза. Они были сиреневатыми с бледно-голубым оттенком и завораживающе-притягательными. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы все-таки отвести от них взгляд и посмотреть на Натэниела. Сейчас он выглядел на несколько лет старше, чем в состоянии обморока - лет на шестнадцать или семнадцать. Вид у него был все еще больной, истощенный и уставший, но поправлялся он быстро.
- Да, у тебя был вид еще хуже, - согласилась я.
Стивен обернулся к полисмену Смиту, как к старому другу:
- Можем мы немного поговорить наедине?
Смит поглядел на меня:
- Вы не возражаете?
Я кивнула.
Он встал:
- Не знаю, как это понравится Пэджетту, так что если хотите обменяться секретными кодами или там еще что, то побыстрее.
- Спасибо, - сказала я.
- Не за что. - Он остановился перед Лоррен, подходя к двери. - Вам спасибо. У Кроссмена жена и две дочери. Они бы вам тоже сказали спасибо, если были бы здесь.
Лоррен покраснела и кивнула, пробормотав:
- Всегда пожалуйста.
Смит вышел, и я подошла к кровати Натэниела.
- Рада познакомиться, раз ты очнулся.
Он попытался улыбнуться, но было видно, что это ему трудно. Натэниел протянул мне левую руку - на правой стояла капельница.
Пожатие у него было дрожащим и слабым. Он подтянул мою руку к губам, будто хотел поцеловать. Я не сопротивлялась. Он был так слаб, что рука у него дрожала.
Потом он прижался губами к моей руке, закрыв глаза, будто отдыхая. На секунду я подумала, что он потерял сознание, но тут высунулся его язык - быстрый и влажный.
Я отдернула руку, подавив желание вытереть ее о джинсы.
- Спасибо, вполне достаточно было бы рукопожатия.
Он нахмурился:
- Но ты же у нас leoparde lionne, - сказал он.
- Да, мне это уже говорили.
Он повернулся к Стивену.
- Ты мне соврал, - сказал он, и в светлых глазах его задрожали слезы. - Она не будет нас питать.
Я посмотрела на Стивена:
- Я что-то пропустила?