называл так женщин: что же, по-вашему, и это не абстрактное мышление?
Затем Фэрнес, придавливая язык орангутанга лопаточкой, научил его
произносить слово "cup" [чашка (англ.)]. Возможно, такой метод покажется
вам искусственным, но с тех пор орангутанг всегда говорил слово "cup",
когда ему хотелось пить: что же это, как не абстрактное мышление? Затем
Фэрнес попытался научить его произносить артикль "the" - это ведь уж
абстракция чистой воды. К несчастью, молодой орангутанг умер, так и не
усвоив звука "the"...
друзей-французов, право же, людей достаточно смышленых, которые так и не
смогли научиться произносить это слово... Бедная обезьянка... Но мы,
кажется, не совсем правильно поставили наш вопрос. Комиссии хотелось бы
знать: не приходилось ли вам самому наблюдать, или, может быть, вам
известны факты, что кто-то другой заметил у обезьян хотя бы зачатки
метафизического мышления?
опустил голову, отчего у него сразу же появилось три подбородка. - Что вы
понимаете под этим термином? - наконец спросил он.
чувство страха перед неизвестным, желание объяснить необъяснимое,
способность верить во что-то... Словом, не приходилось ли вам встречать
обезьян, у которых были бы свои амулеты?
же, как ребенок привязывается к своему плюшевому медвежонку. Они играли с
полюбившимися им предметами и не расставались с ними даже ночью. Но это
вовсе не амулеты. Явление несколько другого порядка я наблюдал в Калькутте
у молодой мартышки, отличавшейся чрезмерной стыдливостью: она никогда не
засыпала, предварительно не прикрыв все что полагается зеленой сандалией,
с которой никогда не расставалась. А вот амулеты?.. Нет... Но, черт
возьми, - вдруг воскликнул он, - почему вы хотите, чтобы у них были
амулеты? Они живут в природе, в непрерывном общении с ней и не боятся
природы! Ее боятся только дикари! Только дикари задают себе все эти
дурацкие вопросы! Но какая им от этого польза? Если они, не в пример
обезьянам, недовольны своим существованием и не желают быть такими, какими
их создал бог, то гордиться здесь еще нечем! Они просто анархисты.
Бунтари, которым ничем не угодишь. Почему вы хотите, чтобы мои славные
шимпанзе начали задавать себе всякие дурацкие вопросы? Амулеты? Покорно
благодарю!
его сэр Артур. - Мы просто хотели бы получить от вас точный ответ:
действительно ли у обезьян полностью отсутствует метафизическое мышление,
нет хотя бы его следов?
капитан, торжествующе щелкнув ногтем по зубам.
не задаетесь подобными вопросами?
христианин, я верю в бога, а отсюда все качества. Почему же вы... Вы что,
за дикаря меня принимаете, что ли?
принимает, поблагодарил за выступление, и тот удалился. Затем один за
другим выступили Грим, Вильяме, Крепе и отец Диллиген; они подробно
рассказали о своих наблюдениях над тропи и о тех опытах, которые они с
ними проделали. Им задали всего несколько вопросов. Было очевидно, что
защита не пытается даже добиться каких-либо преимуществ и выиграть лишнее
очко, она лишь постоянно уравновешивала силы, то есть делала все
возможное, чтобы вопрос остался нерешенным: всякий раз, когда обвинение
заостряло внимание на какой-либо детали, свидетельствующей о том, что
тропи - люди, защита со своей стороны тотчас же обращала внимание на
какой-либо факт или наблюдение, которые бы доказывали обратное. Но если,
напротив, один из свидетелей приводил слишком веские доказательства в
пользу того, что тропи животные, защита незамедлительно выдвигала новое
доказательство, подтверждающее их человеческую природу. При этом прокурор
торжествующе потрясал своими широкими рукавами, а окончательно сбитые с
толку присяжные только дивились такой странной системе защиты.
даже сумел несколько разрядить напряженную атмосферу, царившую в зале: он
говорил в основном о языке тропи и даже несколько раз крикнул, подражая
им. Во всякой иной аудитории его выступление встретили бы дружными
аплодисментами; когда он возвращался на свое место, его перехватила
пожилая дама и завела с ним бесконечную беседу о своих любимых попугаях, и
бедный отец Диллиген не знал, как от нее отделаться.
белых пальцев. Он умолк и, словно во время молитвы, наклонил голову,
предоставив присяжным любоваться безукоризненными локонами своего парика.
Затем, подняв голову, он произнес:
замешательство.
совершил преднамеренное убийство. Мы полагаем, даже защита не попытается
отрицать этот факт.
относительно самой природы жертвы. Желая добиться оправдания обвиняемого,
она профанировала одну из наших судебных традиций, наиболее дорогую нашему
сердцу, наиболее прочно вошедшую в наши обычаи: традицию "разумного
сомнения".
основание для разумного сомнения в природе жертвы? Если вам кажется, что
таковое сомнение существует, поверьте мне: это всего лишь иллюзия.
вопроса, она вела дебаты сразу на двух фронтах, в двух совершенно
различных планах: в плане юридическом, законном, и в плане зоологическом;
и она с завидной ловкостью перепутала все нити.
разобраться в самом факте убийства или же решать ученые споры?
убедились, что они не могут договориться между собой даже в вопросе, что
есть человек. Неужели же вам надлежит объяснить им это? Неужели же вам
решать их споры?
Наача? Действительно, это так. Но можно было не сомневаться в том, что
защита вызовет в суд ученых, которые будут доказывать уже известный вам
тезис. Их необходимо было опередить, иначе вы, чего доброго, поверили бы
им.
лишь одно: от вас требуют, чтобы вы знали больше, чем эти ученые. Но разве
это входит в вашу обязанность и можно ли говорить о сомнении, "_заложенном
в самих фактах_", лишь потому, что вы знаете не больше, нежели ученые
мужи. Только потому, что вас запутали слишком сложными и непонятными для
вас аргументами? Нет, вы собрались здесь не для того, чтобы выяснить
специфичность черт той или другой зоологической классификации или
установить, права ли школа, называющая Paranthropus то существо, которое
другая школа именует homo faber [трудящийся человек (лат.)]. Вы собрались
здесь для того, чтобы судить о фактах с точки зрения суда и закона.
Можно ли сомневаться в том, что обвиняемый преднамеренно умертвил
рожденного от него ребенка, которого он сам зарегистрировал и окрестил,
дав ему имя Джеральд Ральф Темплмор?
считаете, что в любом случае лучше оправдать преступника, чем наказать
невиновного? Быть может, вы считаете, что, коль скоро существует хоть
какая-то неясность, пусть даже вызванная этими учеными спорами, все же
лучше оправдать обвиняемого, будь он даже тысячу раз виноват?
только об одном обвиняемом. Если в результате вашей снисходительности вы
отпустили бы на свободу убийцу. Но разве так обстоит дело в данном случае?
Можно ли считать, что здесь решается судьба лишь _одного_ обвиняемого?
Нет, конечно, нет: это только видимость! Сейчас решается судьба тысяч,
десятков тысяч, а может быть, десятков миллионов!
практику я, пожалуй, никогда еще не чувствовал такой ответственности. Ибо
ваш вердикт может вызвать в будущем последствия, несравнимые по своему
значению не только с судьбой обвиняемого, не только с вашей судьбой, не
только с нашей судьбой, но даже с судьбой всего британского правосудия.
преминет осыпать вас самыми резкими упреками, вы послушаетесь голоса
своего сердца и проявите снисходительность; желая быть справедливыми, вы
сочтете, что обвиняемый, умерщвляя свою жертву, искренне верил, что
убивает обезьяну; короче, представьте себе, что, стремясь оправдать
подсудимого, вы признаете его невиновным! Тем самым сразу же, во
всеуслышание, быть может, даже против своей воли, вы признаете, что убита
была _обезьяна_ - во всяком случае, такое мнение должно будет сложиться не
только у наших сограждан, но и миллионов людей за границей, которые ждут
вашего вердикта и, конечно, только так и смогут истолковать его. Таким
образом, одно ваше слово навсегда исключит тропи из человеческого
общества. И не только тропи, но и множество других племен, ибо, как вы
сами слышали, ученые утверждают, что, признав тропи животными, будет