от осязания, которое, однако не согревало ей сердце. Она взяла простую нить
жемчуга, когда-то принадлежавшего матери, и, надевая ее, вспоминала о дне
своего венчания. Жемчуг считается несчастливым для невесты, но она ожидала,
что ей придется плакать в тот день, и потому, остановив выбор на ожерелье,
бросила вызов судьбе.
повороте лестницы и увидела, что туман стал совершенно непроницаемым.
Шуршание ветвей, доносившееся со стороны сосновой рощи, казалось
таинственным и жутковатым, а дом - пустым и нежилым. Она была рада застать в
salotto Яниса, с уютным посвистыванием задергивающего шторы. Все лампы были
зажжены, а в камине пылающие сосновые поленья шипели и распространяли аромат
хвои.
и Домини осторожно потрогала цветы, поставленные Янисом в вазу на маленьком
столике, подвинутом к камину. Он включил приемник и до них донеслась из-за
закрытого туманом моря, из Афин, нежная мелодия из "Сельфид".
пододвинутое им кресло.
критского вина, которое, как всегда говорил Поль, надо пить с диким инжиром
и медовыми кексами, так, как в старину, - без них не обходился ни один ужин
любовников.
согреться, отхлебнула немного вина.
посыпал на горящие поленья можжевеловые иголки, и их аромат сразу же
распространился по всей комнате. - А теперь я принесу вам суп.
не было аппетита. Столик убрали, и она пила кофе, сидя в глубоком кресле
Поля, когда в дверь вдруг громко постучали. Сердце у Домини бешено
заколотилось от волнения. Когда дверь в salotto распахнулась, Домини
стояла.., поспешно вошел Никое Стефанос.., а за ним высокий и светловолосый
Берри Созерн.
Глава 14
и взял ее за руки. Пальцы Домини в его руках были холодны, как лед, и сильно
дрожали. Она была уверена: что-то случилось... Поль с Карой попали в аварию
по дороге домой. Глаза ее, как бы с мольбой, обратились к Берри, потом она
обернулась Никосу:
Берри сунул руки в карманы автомобильной куртки. Поднятый воротник лохматил
ему волосы, а глаза, когда он встретился с Домини взглядом, потемнели.
Домини болезненно перевела дыхание.
поспешно подошел к бару, где стояли графины. Послышался звон открываемой
пробки, Берри удостоверился, что в графине находится бренди, и налил в
маленькую рюмочку. Когда он шел через комнату с рюмкой к Домини, Никое
сказал ей:
рюмка оказалась у самых ее губ. Она выпила, сознавая, что он дает ей бренди,
так как Никое должен сказать что-то еще, гораздо худшее, чем то, что он уже
сказал ей.
воротником черного матросского свитера страшно расстроено.
Домини, захочешь побыть с ним.
Никое, расстроенный и не совсем уверенный что нужно говорить в подобных
случаях. - Берри как раз был у нас в доме, потому мы приехали на машине
вместе. На нижних склонах туман был очень густ, но сейчас стало немного
получше...
По лицу слуги ясно, что он слышал все, что Никое сказал о Поле. Печально
покачивая головой, Янис пошел за пальто и шарфом для Домини. Это было очень
красивое пальто из меха оцелота, и Берри помог Домини надеть его и поднял
большой воротник, чтобы закрыть от влаги голову, застегнул пуговицы, а
волосы она сама прикрыла шелковым шарфом, купленным у уличного торговца на
Плаке. На Плаке, где она бродила с Полем.
Лита стояли в дверях дома, похожие на призраков, и наблюдали, как Никое
развернул машину и направил ее в почти непроницаемую массу тумана. Голова у
Литы прикрыта черной шалью и глаза - мокрые.
в голове; ею овладело чувство, будто она долго-долго всматривалась в туман и
только теперь начала различать что-то.
предвестниками, и это объясняло многие его слова и поступки.
уменьшить тревогу. Машина шла очень медленно в этом густом тумане по крутому
склону горы, то продвигаясь на несколько ярдов, то снова приостанавливаясь,
когда Никое чувствовал, что колеса начинают проскальзывать на покрытом
травой склоне.
что машина парит рядом со звездами, как колесница Аполлона. Сейчас звезд не
видно, только в тумане, начавшем немного рассеиваться, изредка появлялись
силуэты деревьев.
огня маяка, находящегося между Анделосом и соседним островом. Это означало,
что они приближались к гавани и больнице.
сидела, откинувшись на плечо Берри, благодарная за его силу и молчаливую
поддержку. О чем он думал, сидя так тихо и держа ее за руку? Что судьба туже
натягивает связывающую их нить, сближая все теснее по мере того, как уходила
жизнь человека, вставшего между ними?
горле и не дававший ей говорить. - Ты был в доме тети Софулы, когда.., когда
Полю стало плохо?
сгущался, и мы вернулись в гавань. Мы с Алексис немного выпили у Ванхузенов.
Потом я проводил ее до дома, так как туман стал очень густым. Мы пришли как
раз когда отъезжала машина скорой помощи с Полем. Кара и ее тетка поехали с
ним. Никое был дома, чтобы рассказать нам о случившемся... Алексис и мне.
Домини, знавшая, как девочка обожала Поля.
очищенные "дворниками" участки ветрового стекла. - Она как будто сразу стала
взрослой.
встречают с сухими глазами, не показывая сердечную боль. Все равно, очень
хорошо, что рядом с Карой есть Никое, к которому она может обратиться за
поддержкой. Их поездка сквозь туман заняла около двух часов, но вот наконец
они разворачиваются на стоянке перед зданием больницы. Никое помог Домини
выйти из машины. Все трое направились к входу, где швейцар в форме направил
их по лестнице, ведущей на тот этаж, где находилась отдельная палата месье
Стефаноса.
и, уже поднимаясь по лестнице, заметила, что у нее на ногах греческие
домашние шлепанцы без каблуков. Они были разукрашены яркой вышивкой и
выглядели нелепо на солидных каменных ступенях.
и когда они подходили, из дверей вышла медсестра, держа небольшой поднос с
инструментами, накрытыми белой тканью. Никое подошел к ней и спросил, можно
ли жене пациента увидеть его. Сестра повернулась к Домини и что-то сказала
по-гречески. Никосу пришлось объяснить ей, что мадам Стефанос - англичанка.
Потом он перевел Домини, что сказала сестра: сейчас у Поля врачи и им
придется подождать вместе с остальными родственниками в комнате для
ожидания. Сестра показала им куда пройти, комната находилась чуть дальше по
коридору.
Ее огромные глаза на побледневшем личике напоминали об испуганной серне, -
темные, полные боли и недоумения.
Поля?
себе.
***
тикали, и туман за окнами постепенно рассеивался и открывал полуночное небо.
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Русанов Владислав
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Суворов Виктор