read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



мощью. Они выказывают редкую склонность к трагической манере поведения.
Преступление начинается с берета, надетого набекрень. Эти законы рождены не
абстрактными указами: их преподал некий герой, спустившийся с небес Силы и
Красоты, плоть и дух которого суть на самом деле от божественного права.
Впрочем, им и не удается избежать судьбы героев, и во дворе колонии всегда
можно, среди смертных, встретить их в чертах булочника или слесаря. Брюки
колонистов имеют только один карман: это тоже отдаляет их от мира.
Один-единственный карман, слева. Вся общественная система расстраивается
этой простой деталью костюма. Их брюки имеют всего один карман, как трико
дьявола вовсе не имеет их, как брюки моряков не имеют ширинки, и это,
несомненно, унижает их, как если бы у них отняли мужскую плоть - вот о чем
речь; карманы, которые играют в детстве такую большую роль, являются для нас
символом превосходства над девочками. В колонии, как и на флоте - это брюки,
и, если хочешь быть мужчиной, "береги портки". Меня восхищает смелость
взрослых, которые предназначили семинарию детству, готовящему себя к роли
героя мечты, и так хорошо смогли распознать детали, которые сделают из детей
маленьких чудовищ -злобных или ласковых, легкомысленных, блестящих, суровых,
коварных или простодушных.
Идею бежать подсказал Кюлафруа вид монашеских одежд. Ему оставалось
только осуществить план, который задумали сами эти одежды. Монахини на всю
ночь развешивали свое белье в сушилке, а чулки и чепчики складывали в общей
комнате, дверь в которую и способ ее открыть Кюлафруа скоро нашел. С
осторожностью шпиона он рассказал о своем плане одному расторопному
пареньку.
- Если бы кто-то захотел...
- Так что, бежим?
- ...Ага!
- Думаешь, далеко уйдем?
- Конечно. Дальше, чем так (он указал на свою смешную униформу), а
потом можно будет собирать милостыню.
Не объявляйте это неправдоподобным. То, что последует дальше, -
неправда, и никто не обязан принимать это за чистую монету. Правда -- не мой
случай. Но "нужно лгать, чтобы быть правдивым". И даже идти дальше. О какой
правде хочу я говорить? Если я и в самом деле арестант, который разыгрывает
(разыгрывает для себя самого) сцены своей внутренней жизни, то вы не станете
требовать ничего, кроме игры.
Итак, наши дети дождались, когда настанет ночь, благоприятная для их
предприятия, и стащили каждый по юбке, кофте и чепчику; вот только не найдя
ничего на ноги, кроме слишком тесных туфель, они остались в своих башмаках.
Из окна туалета они выбрались на темную улицу. Было около полуночи. В
подворотне они быстро переоделись, помогая друг другу, тщательно надели
чепчики. На несколько мгновений мрак был потревожен шуршанием шерсти,
скрипом булавок в зубах, шепотом: "Затяни мне шнуровку... Подвинься." На
маленькой улочке у окна послышались вздохи. Этот постриг в монахини
превратил город в мрачный монастырь, мертвый город, долину Скорби.
Судя по всему, в колонии не сразу заметили кражу одежды, потому что за
целый день никто так и не бросился "в погоню за беглецами". Шагали они
быстро. Крестьяне не особенно удивлялись; их скорее восхищал вид этих двух
сестричек с серьезными лицами - одна в башмаках с деревянными подошвами,
другая прихрамывающая, -спешивших по дороге, мило приподнимая двумя тонкими
пальчиками три оборки тяжелых серых юбок. Через некоторое время голод свел
им желудки. Они не решились попросить у кого-нибудь хлеба, но, поскольку
находились на дороге, ведущей к деревне Кюлафруа, то, конечно, скоро
добрались бы туда, если бы вечером к Пьеру не подбежала, принюхиваясь,
пастушья собака. Пастух, молодой и воспитанный в богобоязни, посвистел было
ей, но овчарка не послушалась- Пьер решил, что раскрыт, и дал деру,
подгоняемый проворным страхом. Спотыкаясь, он добежал до ближайшей одинокой
сосны на обочине и вскарабкался на нее. Кюлафруа забрался на другое дерево.
Увидев это, собака опустилась на колени под голубым небом, в вечернем
воздухе, и произнесла молитву: "Сестры, как сороки, вьют гнезда на соснах.
Так отпусти мне мои грехи, Господи!" Затем, перекрестившись, она поднялась и
возвратилась к стаду. Она пересказала чудо о соснах своему хозяину, и все
окрестные деревни были извещены о нем в тот же вечер.
Я вернусь к рассказу о Дивине, но о Дивине в своей мансарде, между
Нотр-Дамом, каменным сердцем, и Горги. Будь она женщиной, она не была бы
ревнива. Не питая ни к кому злобы, она согласилась бы по вечерам в одиночку
ловить клиентов среди деревьев бульвара. Какое ей было бы дело до того, что
эти два самца проводят свои вечера вместе? Напротив, семейная обстановка,
свет абажура наполняли бы все ее существо; но Дивина еще и мужчина. Прежде
всего она ревнует к Нотр-Даму - простодушному, молодому и прекрасному. Он
рискует поддаться очарованию своего собственного имени: Нотр-Дам,
бесхитростному и жеманному, как англичанка. Он может спровоцировать Горги.
Это проще простого. Вообразим их сидящими однажды днем в кино, бок о бок во
мраке искусственной ночи. - Сек, у тебя есть платок? При этих словах его
рука ложится на карман негра. О! Фатальный жест. Дивина ревнует к Горги.
Негр - ее мужчина, а этот разбойник Нотр-Дам молод и красив. Под деревьями
бульвара Дивина разыскивает старых клиентов, и ее терзает ужас двойной
ревности. К тому же Дивина, будучи мужчиной, думает: "Мне нужно кормить их
двоих вместе. Я рабыня". Она раздражается. В кино, благоразумные, как
школьники (но стоит школьникам разом наклонить головы к парте, как над ними
начинает витать готовая к броску безумная шалость), Нотр-Дам и Горги курят и
видят лишь картины на экране. Сейчас они спокойно пойдут выпить по кружечке
пива и возвратятся в мансарду, причем Нотр-Дам будет разбрасывать по
тротуару пистоны, а Горги, забавляясь, щелкать их стальными краями своих
ботинок так что под ногами у него, как свистки сутенеров, звучат и
вспыхивают искорки.

Они спустятся с мансарды втроем. Они полностью готовы. Горги держит
ключ. У каждого во рту сигарета. Дивина чиркает кухонной спичкой (она каждый
раз подносит огонь к хворосту, сложенному для ее собственной казни),
зажигает свою сигарету, сигарету Нотр-Дама, протягивает спичку Горги:
- Нет, - говорит он, - только не третьим: плохая примета. Дивина:
- Не шути с этим: неизвестно, что к чему приведет.
Она кажется уставшей и роняет спичку, почерневшую и истончившуюся, как
цикада. И добавляет:
- Начнешь с простого суеверия, а потом окажешься у Бога в объятиях.
Нотр-Дам думает: "Точно - в постели у кюре". Вверх по улице Лепик есть
маленькое кабаре, о котором я уже рассказывал: Тавернакль, где колдуют,
составляют снадобья, гадают на картах, на кофейной гуще, расшифровывают
линии на левой руке (если ее расспрашивают, судьба склонна отвечать правду,
говорила когда-то Дивина), где красивые молодые мясники иногда превращаются
в принцесс, одетых в платья со шлейфом. Кабаре маленькое, с низкими
потолками. В нем заправляет Монсеньер. Там собираются: все, но прежде всего
Первое Причастие, Банджо, Королева Румынии, Жинетта, Соня, Персефесса,
Хлоринда, Аббатиса, Агнесса, Мимоза, Дивина. И их кавалеры. Каждый четверг
дверца со штифтиком закрывается для любопытных обывателей и случайных
прохожих. Кабаре предоставлено "нескольким избранным". Монсеньер (однажды:
"Они плачут от меня каждую ночь", говоря о взломанных сейфах, скрипевших под
его ломом) играет роль тамады. Мы были как у себя дома. Фортепианная музыка.
Нам прислуживали три официанта с глазами, полными лукавства, порочные и
веселые. Наши мужчины играют в кости и покер. А мы танцуем. Чтобы прийти
сюда, принято одеваться, как мы. Никого, кроме безумных ряженых женщин,
ластящихся к молоденьким "котам". И ни одного взрослого. Грим и освещение и
так хорошо изменяют внешность, но здесь любят надеть еще черные полумаски и
взять в руки веер, чтобы доставить себе удовольствие узнавать друг друга по
походке, взгляду, голосу, удовольствие ошибаться, примерять друг к дружке
разные лица. Это место было бы идеальном для совершения убийства, такого
таинственного, что перепуганные и охваченные паникой девочки (хотя одна из
них, исполнившись материнской строгости, быстро сумела бы превратиться в
стремительного и точного полицейского) и прижавшиеся к ним с перекошенными
от ужаса лицами и с напряженными животами мальчики-"коты" тщетно будут
пытаться понять, кто жертва, а кто убийца. Преступление в маскараде.
Для той вечеринки Дивина отыскала два шелковых платья покроя 1900-х
годов, которые она хранила, как воспоминание о великопостных четвергах. Одно
из них черное, с черной оторочкой; она наденет его, а другое предлагает
Нотр-Даму.
- Ты что, больна? А наши друзья?
Но Горги настаивает, и Нотр-Дам знает, что это развеселит всех
знакомых, и никто из них не станет насмехаться: они уважают его. Платье
заключает в оболочку тело Нотр-Дама, обнаженное под шелками. В нем он
чувствует себя прекрасно. Его ноги сблизились, и покрытые пушком, даже чуть
мохнатые бедра соприкоснулись. Он наклоняется, поворачивается, смотрится в
зеркало. Под платьем, которое как раз по фигуре, выделяется его зад,
напоминая виолончель. Вставим в его растрепанные волосы бархатный цветок. Он
надевает дивинины туфли из желтой кожи, с пряжкой и на высоком каблуке, но
оборки юбки полностью скрывают их. В тот вечер они собрались быстро,
поскольку их ожидала масса удовольствий. Дивина надела платье из черного
шелка, поверх нее - розовую жакетку, и взяла веер из тюля с блестками. На
Горги - фрак и белый галстук. Далее следует приведенная сцена со спичкой.
Они спустились по лестнице. Такси. Тавернакль. Портье, совсем молоденький и
до невозможности красивый, бросает на них три беглых взгляда. Нотр-Дам
ослепляет его. Они вступают в фейерверк, вспыхивающий в шелковых воланах и
кисее, сливающихся с табачным дымом. Здесь танцуют танец дыма. Курят музыку.
Пьют из уст в уста. Друзья устраивают овацию в честь Нотр-Дам-де-Флера. Он
не учел, что его крепкие бедра будут так сильно натягивать ткань. Вообще-то
ему плевать, если кто-то видит, как набухает его член, но не до такой же
степени, не перед своими приятелями. Он хочет скрыться. Он поворачивается к
Горги и, слегка розовея, показывает ему свое вздувшееся платье и шепчет:
- Сек, куда мне это спрятать?



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 [ 30 ] 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.