выпрямился, мягким и сильным движением качнулся вперед и, одновременно
опустив левую руку, правой послал свою модель в воздух.
слегка нагнувшись. В нем все устремилось вперед: и взор, и протянутая рука,
и выпяченная напряженно губа плотно сжатого рта, и каждая клеточка тела, -
все тянулось за летящей моделью, только что выпущенной из пальцев, и словно
поддерживало ее в воздухе.
городом. Он уже пролетел над лапидарием, потом, как чайка, подхваченный
восходящим потоком, который снес его чуть в сторону, описал широкую кривую,
словно очерчивая пространство вокруг горы. Наверное, его видели и у школы
на Пироговской, и на улице Ленина, и, может быть, даже птицелов Кирилюк
поднял сейчас голову к небу, любуясь полетом чудесного аппарата, не
подозревая, что видит дело рук своего маленького приятеля из школы имени
лейтенанта Шмидта...
теплые воздушные токи поднимались от нагретой за день земли, подпирая
невесомые крылья и не давая модели снижаться. "Юасы", рискуя свернуть себе
шеи, бежали вниз по крутому склону, закинув вверх головы, кричали что-то
восторженно, спотыкались на осыпях известняка и античной черепицы,
поднимались и снова бежали вслед за летящей моделью.
заскользила по траве, замерла и чуть-чуть шевельнулась снова, тронутая
ветром. Прибежавший сюда Володя подхватил ее.
модель. Володя поискал глазами Женю Бычкова.
сказал Женя. - Ты знаешь, Володя, она норму в полтора раза перекрыла
наверняка.
приземления модели. Сколько метров от утеса до вершины, было всем известно.
Гора была уже давно размечена "юасами". Подсчитали, сложили, и оказалось,
что модель пролетела по прямой без малого две нормы. А сколько она еще
прошла по кругу!
все поднялись снова на вершину. - Еще немножко поработаешь - назначим тебя
инструктором, новеньких обучать. Теперь могу сказать: своего добился.
не стал уточнять. Ему было очень хорошо. Пространство, уходившее внизу в
густеющую синь вечера, теперь казалось ему досягаемым. Он там словно рукой
ко всему прикоснулся. Стоя на вершине Митридата, он глубоко вдохнул в себя
становившийся прохладным душистый вечерний воздух. Запахло морем, травой,
далеким дымом - словом, всеми ароматами жизни, необъятность которой он
сейчас вдруг ощутил...
рук его друзей, "юасов", взмыли вверх, понеслись по прозрачным, воздушным
скатам, кружась, взлетая и приземляясь, ловко сработанные модели, за
которыми ревнивыми и мечтательными глазами следили стоявшие на вершине
древней горы мальчики, гордые покорители воздуха.
Володя и строго оглядел сидевших перед ним малышей. - Потому что наши
летчики - лучшие из всех в мире, они - смелые соколы! Им ничего не страшно.
И конструкторы - это которые выдумывают и строят новые самолеты - у нас
тоже самые лучшие. Ну, я все понятно рассказал?
спрашивать, кто что запомнил.
поручение, проводил беседы с ребятами первого класса. Началось все с того,
что Володя как-то заступился на школьном дворе за маленького
первоклассника, к которому приставал здоровенный парень из седьмого класса.
Обидчик был на голову выше Володи, которому с ростом никак не везло: Володя
все еще продолжал оставаться самым маленьким в классе. Но Володю, когда
дело доходило до драки, рост не очень смущал. У него даже выработались
особые приемы, сообразно росту. Он обычно налетал снизу и так ловко
подсекал высокого противника, что тот кубарем летел через него. Прием этот
Володя разработал, испробовав его на терпеливом Жене Бычкове. Впрочем, до
настоящей драки на этот раз дело не дошло. Услыхав, что малыш плачет и
просит отдать отнятый у него красно-синий карандаш, Володя нагнал
долговязого грабителя и сказал:
хватать? - задал вопрос Володя.
парламенте". Получив сверху "леща" по макушке, Володя успел ударить лбом
под ложечку противника, отчего тот перегнулся разом в поясе, весь
скрючился, а Володя, забежав сзади, ловко вскарабкался к нему на спину,
колотя по шее и крича:
стукнуть его о стену, пришлось сдаться и отдать Володе отнятый карандаш.
раз помни, что у меня такое слово: если сказал - значит, уж не отступлюсь.
мог успокоиться - очень уж велика была обида - и все всхлипывал. Володя сел
перед ним на корточки, раскрыл свою сумку, поискал в ней бумажку и, так как
свободной не нашлось, вырвал, не думая о последствиях, листок из тетрадки.
Быстро переворачивая в пальцах карандаш, он нарисовал малышу синее море,
красный корабль, из труб которого валил синий дым, а над ним синий самолет
с красными звездами на крыльях. И малыш, окончательно осчастливленный,
пошел домой, неся перед собой надетый на карандаш в виде флага этот дивный
рисунок.
разглядывая его, дивясь силе и смелости этого тоже на вид не очень
большого, но, очевидно, уже умудренного жизненным опытом мальчика. Володя
охотно рисовал первоклассникам самолеты и корабли. Бумажные же голуби,
которыми он одаривал малышей, побивали в первом классе все рекорды
дальности полета.
Смирнова, должно быть по наущению Юлии Львовны (так, по крайней мере,
подозревал сам Володя), нагрузила пионера Дубинина культурно-шефской
работой в первом классе. Так и было записано в протоколе сбора.
их, этих малят! Носы вытирать?.. О чем я говорить им стану? Модели они
строить еще не способны. Ну, назначили бы, в крайнем случае, по футболу
тренировать их или плавать учить. Это я бы еще - туда-сюда. А то - веди
работу! Как ее делать-то, эту культурно-шефскую?" Но потом с ним поговорила
Юлия Львовна. А Юлия Львовна умела так говорить, что самые простые,
обыкновенные вещи вдруг оказывались необыкновенно интересными, а самые
сложные дела на поверку становились не такими уж трудными. Юлия Львовна
посоветовала рассказать малышам о том, что интересует прежде всего самого
Володю.
рассказывать?
иной раз такие вопросы, что Володя попадал впросак. Поэтому он стал
основательно готовиться к занятиям, чтобы не уронить перед малышами
высокого звания шестиклассника. Сегодня он провел беседу "Исторические
перелеты советских летчиков". Ребята слушали его хорошо. Володя держал
малышей строго.
столу. - Вы у меня смотрите! Я разгуливаться не дам. У меня главное -
дисциплина. Понятно?
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Березин Федор
Махров Алексей