назад, весьма возможно, что и двадцать; но, ежели считать, как полагается, с
рождения, то и все сорок.
красивую руку к губам больного. - Помолчи, тебе вредно волноваться!
состояние пациента, и он подтвердил слова Изабеллы. Капитан Лоутон
отправился выразить соболезнование Роноки, который пострадал прошлой ночью,
сделав сальто-мортале вместе со своим седоком. К великой радости драгуна,
ординарец сообщил, что лошадь последовала примеру хозяина и дело пошло на
поправку, после нескольких часов беспрерывных растираний ее ноги вновь
обрели, по выражению Лоутона, способность "систематически передвигаться".
Драгун велел оседлать Роноки, намереваясь присоединиться к кавалеристам,
стоявшим на постое в деревне Четыре Угла, - правда, не раньше, чем он
отведает вкусные яства на предстоящем пиршестве.
утешениям к полковнику вновь вернулось хорошее расположение духа. Он решил
подняться с постели и уже был готов встретиться с противником, о котором
отзывался с полным пренебрежением, хотя, как показали события, не имел на то
никаких основании. Уортон прекрасно знал, что причиною их беды - так оба они
называли свое поражение - была опрометчивость полковника, но он добродушно
приписывал все лишь несчастной случайности; из-за нее-то англичане лишились
в бою своего командира и в их отряде произошло смятение.
- то, что случилось, можно объяснить стечением ряда досадных обстоятельств;
даже ваша лошадь вдруг понесла, и вам не удалось передать майору мой приказ
ударить во фланг мятежников.
туфлю, - если бы нам удалось открыть по ним сильный огонь, мы обратили бы в
бегство этих бравых виргинцев.
тому же нам пришлось выбивать пехотинцев из засады, а это и дало виргинцам
возможность обрушиться на пас.
Уж майор Данвуди никогда такой возможности не упустит.
полковник вставая, - мы весьма основательно изменили бы положение. Впрочем,
и сейчас мятежники могут бахвалиться лишь тем, что взяли меня в плен, - ведь
им так и не удалось вытеснить нас из леса.
заметил капитан и бросил Уэлмиру остальные принадлежности его костюма.
военном искусстве самое главное - найти тактику, которая устрашает врага.
воспользовался бы нашим перевесом, и мы поменялись бы с янки ролями!
перед обитателями коттеджа. Он снова был преисполнен самого высокого о себе
мнения и нисколько не сомневался, что попал в плен по причинам,
неподвластным человеческой воле.
готовиться к торжественному обеду еще более усердно. Сара, ответив на
приветствие этого джентльмена, начала сердечно расспрашивать, не беспокоят
ли его раны, затем она поторопилась на кухню, чтобы советом и делом принять
участие в подготовке к пиршеству - развлечению, столь часто украшавшему
сельскую" жизнь в те времена и, пожалуй, сохранившемуся в обиходе и до наших
дней.
Глава 13
уголки коттеджа, и кое-какие особенно соблазнительные запахи, поднимавшиеся
из подземных владений Цезаря, сообщили драгуну приятную уверенность в том,
что его обоняние, не менее острое в таких случаях, чем его зрение - в
других, его не подвело. Чтобы полнее наслаждаться ароматами поблизости от их
источника и не дать ни одной струйке испарений, насыщенных пряностями
Востока, унестись к небесам, минуя его нос, капитан устроился у окна над
кухней. Однако, прежде чем запять эту выгодную позицию, он не забыл достойно
подготовить к званому обеду собственную персону, конечно в меру возможностей
своего скромного гардероба. Кавалерийский мундир всегда открывал ему доступ
в самые лучшие дома; правда, этот предмет одежды уже несколько потускнел от
бесцеремонного с ним обращения и долгой службы, но для такого торжественного
случая его тщательно вычистили и отутюжили. Голова капитана, которую природа
украсила черными, как смоль, волосами, теперь блистала снежной белизной, а
его жилистая рука, так искусно владевшая саблей, выглядывала из-под
кружевной гофрированной манжеты почти с девичьей робостью. Вот, пожалуй, и
все изменения в туалете капитана, если не считать более чем празднично
сверкавших сапог и шпор, искрившихся в лучах солнца, хотя они и были сделаны
из самого обыкновенного железа.
выражение, чем накануне, когда он выполнял свой печальный долг перед
покойным Б"рчем. Послушный приказу своей хозяйки, он рано вернулся от
гробовщика, куда его послал утром разносчик, и тотчас же принялся за
неотложные дела. Обязанности Цезаря были теперь так значительны, что он мог
лишь урывками делиться впечатлениями об удивительных событиях прошедшей
знаменательной ночи со своим черным собратом, явившимся в "Белые акации"
вместе с мисс Синглтон. Впрочем, не упуская ни одной свободной минуты,
Цезарь успел рассказать столько глав из своего повествования, что у гостя от
изумления глаза полезли на лоб. Врожденная страсть к чудесам могла бы
завести слишком далеко этих негров, если б не вмешалась мисс Пептон и не
приказала Цезарю отложить конец его истории до более подходящего времени.
переживая все то, что ему хотелось рассказать. - Ох, и страшно было увидеть
Джонни Б"рча на ногах, когда он уже помер!
в дальнейшем, что он и сделал, рассказывая об этом необычайном событии
подолгу и по многу раз.
мисс Пейтон потекли как по маслу. К тому времени, когда полуденное солнце
совершило свой двухчасовой путь от меридиана, началось церемониальное
шествие из кухни в гостиную во главе с Цезарем. Он шел в авангарде, держа с
ловкостью эквилибриста индейку на своих вытянутых морщинистых ладонях.
шагал, словно приноравливался к поступи своего коня; в руках у него был
жирный окорок истинно виргинского происхождения - дар брата мисс Пейтон из
Аккомака <Аккомак - городок в штате Виргиния.>. Солдат, которому было
доверено столь ароматное блюдо, не спускал с пего глаз с чисто военной
привычкой к дисциплине. Когда он достиг места назначения, трудно было
сказать, где было больше сока - у него ли во рту пли в аккомакском беконе.
с фрикасе из цыплят, а в другой - пирожки с устрицами.
громадную суповую миску, - вероятно, она больше всего напоминала ему
знакомые предметы его ремесла, - и не выпускал ее, пока пар от супа совсем
не затуманил стекла его очков - знак его медицинской профессии. Когда он
дошел до гостиной, то, вынужден был опустить свою ношу на пол и снять очки;
лишь тогда он увидел, как можно было пробраться между столами, заставленными
фарфором и грелками для посуды.
соразмеряя свой аппетит со здоровьем раненого капитана, он нес всего лишь
двух жареных уток; однако их дразнящий аромат заставил его раскаяться в том,
что он совсем недавно уничтожил один завтрак, приготовленный для него
самого, и другой - для сестры капитана.
коттеджа; он стонал под тяжестью блюд со всевозможной зеленью, которыми
нагрузила его сбившаяся с ног кухарка, не рассчитавшая его слабых сил.
Цезарь поставил на стол индейку, которая всего лишь неделю назад летала в
горах Детчеса, даже не мечтая так скоро возглавить столь роскошный стол, как
он тотчас же, словно заведенный, повернулся на каблуках и снова отправился
на кухню. Его пример заразил остальных; прежним строем они торжественно
проследовали друг за другом сперва на кухню, потом обратно в гостиную.
были водворены стаи голубей и перепелок, все виды вальдшнепов и целые косяки
камбалы и морского окуня.
лука, свеклы, шинкованной капусты, риса, - словом, всего того, что еще
требовалось для отменного обеда.
одобрительным взглядом эту выставку яств и передвинув каждое блюдо,
поставленное не его руками, Цезарь пошел докладывать хозяйке дома, что
благополучно выполнил доверенное ему дело.
столь же непостижимым образом, как исчезают ласточки перед наступлением
зимы. Но вот настала весна их возвращения, и все общество собралось в
комнате, которая называлась гостиной только потому, что в ней не было
Контровский Владимир
Грабб Джеф
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Флинт Эрик
Суворов Виктор