изображавшими чудесные исцеления, совершенные водами источника, когда
никто этого не видел, - никто, кроме ангелов. Ангелы всегда вылезают на
палубу, когда совершается чудо, - вероятно для того, чтобы попасть на
картину. А они любят это не меньше, чем пожарные; можете проверить по
картинам старых мастеров.
была вода, монахи доставали ее с помощью ворота и ведра на цепи и
переливали в желоба, по которым она стекала в каменные резервуары,
помещавшиеся снаружи; и в часовню, где находился колодец, никто не имел
права входить, кроме монахов. Однако я вошел в нее - с любезного
разрешения моего собрата по ремеслу и подчиненного. Сам он туда не входил.
В работе он прибегал только к заклинаниям; к разуму он не прибегал
никогда. Если бы он вошел в эту комнату и, вместо того чтобы напрягать
свои поврежденные мозги, оглядел ее собственными глазами, он нашел бы
способ исправить колодец естественными средствами, а потом мог бы выдать
это за чудо, как обычно делается; но нет, он был старый дурень, он был из
тех колдунов, которые сами верят в свое колдовство, а колдун, одержимый
таким суеверием, никогда не добьется успеха.
обрушилось и образовалось отверстие, через которое уходит вода. Я измерил
цепь, - длина ее равнялась девяноста восьми футам. Затем я вызвал двух
монахов, запер дверь на замок, взял свечу и заставил их спустить меня в
колодец на ведре. Когда цепь размотали до конца, я при свете свечи
убедился в правильности своих предположений: значительная часть стены
вывалилась, образовав большую трещину.
кое-что другое, более выгодное для чуда. Мне вспомнилось, что в Америке,
много веков спустя, когда нефтяной фонтан переставал бить, его снова
вызывали к жизни, взрывая землю динамитом. Если бы оказалось, что колодец
просто высох без видимых причин, я мог бы благородно удивить всех,
заставив какого-нибудь не особенно ценного человека бросить в него
динамитную бомбу. У меня была даже мысль использовать для этого Мерлина.
Однако теперь я убедился, что бомбу бросать не придется. Обстоятельства не
всегда складываются так, как мы хотим. Деловой человек не должен
поддаваться разочарованию, он должен сообразить, как бы ему получить свое.
Так я и поступил. Я сказал себе, что торопиться некуда, что я могу и
подождать; дойдет черед и до бомбы. В свое время и дошел.
лесу; глубина колодца оказалась равной ста пятидесяти футам, а вода
держалась в нем сейчас на уровне сорока одного фута. Я позвал монаха и
спросил:
так говорит предание, унаследованное нами от наших предшественников.
только двадцать или тридцать футов цепи носили следы употребления, а вся
остальная часть ее была заржавлена и, видимо, никогда не опускалась в
колодец. Каким образом в прошлый раз вода сначала исчезла, а потом
появилась вновь? Несомненно, какой-то практичный человек спустился в
колодец и заделал течь, а потом пришел к настоятелю и заявил, что, если
разрушат купальню, вода вернется. А теперь снова образовалась течь, и эти
простаки молились бы, и устраивали бы крестные ходы, и звонили бы в
колокола, пока сами не высохли бы и ветер не развеял бы их на все четыре
стороны, - и никому из них не пришло бы в голову спустить в колодец
рыболовную лесу или самому спуститься туда и исследовать, в чем собственно
дело. Преодолеть укоренившиеся навыки мышления труднее всего на свете. Они
передаются от поколения к поколению, как черты лица; и если у человека той
эпохи появилась какая-нибудь мысль, которой не было у его предков,
начинали подозревать, что он незаконнорожденный. Я сказал монаху:
сотворить, если моего брата Мерлина постигнет неудача. Брат Мерлин очень
способный чародей, но его специальность - салонные фокусы, и здесь он
может не добиться успеха; да, по всей вероятности успеха он не добьется.
Но в этом нет ничего постыдного, ибо человек, способный творить такие
чудеса, может открыть отель.
может сотворить такое чудо, управится и с постоялым двором. Это чудо мне
по силам, я его сотворю; но не скрою от вас, что, для того чтобы сотворить
это чудо, мне придется напрячь все свои чародейские способности до крайней
степени.
гласит, что в тот раз восстановление источника оказалось настолько
трудным, что потребовало целый год. Как бы то ни было, мы будем молиться
богу и просить у него для вас успеха.
будто сотворить такое чудо очень трудно. Иногда самые незначительные вещи
приобретают огромное значение благодаря рекламе. Этот монах был потрясен
трудностью того, что мне предстояло совершить, - он потрясет этим других.
Через два дня сострадание ко мне станет всеобщим.
отшельников. Я сказал:
спектакли?
скажи, ничего не понимает. Спрашиваю тебя самыми простыми словами: когда
они закрывают лавочку? Когда они кончают игру? Когда они гасят свет?
вещей.
не удается угодить вам, но я всего только простая дева, и меня ничему не
учили, не окрестили меня с колыбели в глубоких водах познания, окропивших
того, кто приобщился к самому благородному из таинств, того, на кого с
благоговением взирают очи смиренных смертных, сознающих, что их невежество
- лишь прообраз иных несовершенств, скорбя о которых, люди облачаются во
власяницу и посыпают пеплом горестей свои головы; и когда в мрак,
окутывающий разум такого невежды, проникают такие золотые слова,
исполненные высокой тайны, как, например: "закрыть лавочку", "кончать
игру", "гасить свет", только милосердие божие спасет невежду от того,
чтобы не лопнуть от зависти к тому, чей разум способен вместить, а язык
способен произнести столь величавые, благозвучные и чудесные речения, и
путаница, возникающая в - смиренном уме невежды, и неумение постигнуть
божественное значение этих чудес проистекают не из тщеславия - оно
искренне и правдиво, и вы должны понять, что оно - самая сущность
благоговейного преклонения, никогда не проходящего и хорошо вам известное,
если вы изучили склад души моей и моего разума и поняли, что я не _не
хочу_, а _не могу_, а раз не могу, то ничего не могу поделать, если бы и
хотела, и не в нашей власти превратить _хочу_ в _могу_, и потому я прошу
вас, мой добрый господин и драгоценный лорд, быть снисходительным к моей
вине и простить мне ее по доброте вашей и по вашему милосердию.
уловил и почувствовал себя пристыженным. Неблагородно было обрушивать
технические выражения девятнадцатого века на невежественную дочь шестого и
потом бранить ее за то, что она не понимает; она изо всех сил старалась
понять смысл моих речей, и не ее вина, если это ей не удалось; и я
извинился. Мы вместе пошли по извилистым тропкам к норам отшельников,
мирно беседуя между собой и чувствуя, что стали еще лучшими друзьями, чем
прежде.
этой девушке; всякий раз, когда она пускала в ход свой поезд и он мчался
через беспредельные материки, волоча за собой одну из ее фраз, мне
казалось, что я стою перед страшным ликом самой праматери германских
языков. Порой, когда она принималась изливать на меня такую фразу, я,
полный невольного благоговения, снимал шлем и стоял с непокрытой головой;
и если бы слова ее были водой, я, несомненно, утонул бы. Она поступала,
совершенно как немцы: когда ей хотелось что-нибудь сказать, - все равно
что - ответить ли на вопрос, произнести ли проповедь, изложить ли
энциклопедию или историю войн, - она непременно должна была всадить все
целиком в одну единственную фразу или умереть. Так поступает и всякий
немецкий писатель: если уж он нырнет во фразу, так вы не увидите его до
тех пор, пока он не вынырнет на другой стороне своего Атлантического
океана с глаголом во рту.
высшей степени странный зверинец. Казалось, отшельники соперничали друг с
другом главным образом в том, кто превзойдет остальных нечистоплотностью и
разведет вокруг себя больше насекомых. Все их повадки свидетельствовали о
необычайном самодовольстве. Один анахорет, например, гордился тем, что
лежит голый в грязи и разрешает насекомым кусать себя; другой тем, что
стоит весь день у скалы, на виду у восхищенных паломников, и молится;
третий тем, что, раздевшись догола, ползает на четвереньках; четвертый
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Андреев Николай
Доценко Виктор
Пехов Алексей
Сертаков Виталий