которые прокричали нам в мегафон, когда катер приблизился.
выход в озеро закрыт. Подняты штормовые сигналы!
ответил по-гэльски 44. Полисмены попались
смелые, они сделали несколько попыток добраться до папы, но в конце концов
зачерпнули бортом большую волну. Опасность пойти ко дну была настолько
близка, что блюстители порядка решили предоставить нас, иностранцев,
избранной нами судьбе.
"Скотч-Боннет", дважды пересекло Атлантику. Это всего лишь легкий бриз для
redningsskoite 45. Теперь приготовься
сняться с бочек, когда я поставлю кливер.
"Боннет" уже шло, и рассекаемая его форштевнем вода шумела, как горный
каскад.
ветре парусности этой было более чем достаточно. Не успели мы миновать
острова Торонто-Айленд, как увидели впереди странное зрелище. Сначала
казалось, что к нам из штормового сумрака с трудом приближается пьяный лес.
Мы изумленно глазели на это явление, пока папа не понял, в чем дело.
Рочестера!.. Яхтсмены... салаги... они идут в укрытие с голыми мачтами.
действительно без парусов. Ни на одном из двух десятков судов не было
поднято и клочка парусины, даже на больших восьмиметровых яхтах. На них было
жутко смотреть, они так глубоко зарывались носом, что зеленая вода
прокатывалась по всей длине их палуб, а их кокпиты 46 походили на частные плавательные бассейны.
покичиться своим превосходством.
грот 47.
голландцу", и при этом во все горло орали песню "Молодцы шотландцы из
доброго старого Данди".
курс вдоль берега на восток, я вспомнил, что уже с полчаса не видел Матта; я
спустился в каюту и нашел его па моей койке впереди грот-мачты, где качка
ощущалась сильнее всего.
лапы безжизненно свесились с койки. У него был такой вид, как будто он верил
и даже надеялся, что уже мертв. Не обращая внимания на мое появление, он
только закатил глаза так сильно, что вид налитых кровью глазных яблок
внезапно напомнил мне о состоянии моего собственного желудка, и я поспешил
вернуться на палубу.
на ногах и не отставал от нас; но позже, когда вывешивались штормовые
сигналы, он уже не проявлял того энтузиазма к плаванию, как в первый день
нашего выхода в озеро.
той или другой из многочисленных бухточек у высоких берегов графства
Принс-Эдвард. Тогда он мог наслаждаться лучшей из двух стихий. Мы обычно
швартовали ялик вплотную к борту "Скотч-Боннет", и, когда бы Матту ни
вздумалось растянуться на земле, ему надо было только прыгнуть в ялик,
перевалиться через его борт и плыть к берегу. Мы, конечно, предпочитали
стоять в уединенных и довольно диких бухточках, что позволяло Матту вдоволь
наслаждаться одной из своих любимых забав -- ловлей раков.
озеро, пока вода не доходила ему по плечи. Тогда он опускал голову в воду и,
широко открыв глаза, выискивал плоские камни, под которыми любят прятаться
раки. Он орудовал носом, чтобы переворачивать камни, а в прозрачной воде ему
было отчетливо видно, как намеченная жертва поспешно удирает в поисках
нового пристанища. Принадлежа к семейству омаров, рак имеет грозные клешни,
но клешни были совершенно бесполезны против Матта, который откусывал их
передними зубами и сразу же лишал рака его оружия. Когда раки оказывались
беззащитными, он брал их в пасть, поднимал голову из воды и с явным
наслаждением пережевывал.
зрелище, от которого мне было не оторваться. Впрочем, я знал одного фермера
с залива Куинт, который мог стоять и наблюдать добрый час за этой ловлей, в
то время как за его спиной впряженные в плуг лошади беспокойно били копытами
по нетронутой пашне.
охотился на лягушек. Он делал это только ради развлечения, так как никогда
не ел пойманных лягушек. Лягушку на суше он не ловил, такая ему была не
нужна. Фокус состоял в том, чтобы загнать ее в воду и под воду и там
постараться обнаружить ее, когда она застынет на дне. Тогда голова Матта
врезалась в воду со скоростью и точностью, которой обладает только главный
его конкурент -- большая голубая цапля. Обычно он выныривал с лягушкой,
бережно зажатой зубами. Он относил ее на сушу, отпускал на землю, а затем
опять загонял в воду -- на второй раунд.
с каким-нибудь фермером в результате давней склонности гонять коров, ему
надо было только броситься в воду бухточки и доплыть до ялика. Такая жизнь
была ему как раз по нутру.
идущее в отличную погоду между островами по протокам залива Куинт. В то
время у меня уже было разрешение на кольцевание птиц, а мириады островков и
песчаных отмелей, разбросанных вокруг графства Принс-Эдвард, изобиловали
колониями чаек и крачек. "Скотч-Боннет" в конце концов доставило меня почти
на все эти гнездовья, и в течение двух летних плаваний я окольцевал более
тысячи оперившихся птенцов.
совершили к тезке нашего "Скотч-Боннет".
Принс-Эдвард, и автоматический маяк, который стоит на ней, не обслуживается
смотрителем. Этот скалистый островок посещают только один-два раза за сезон,
когда необходимо пополнить газовые баллоны. Освобожденные от вмешательства
человека, огромные стаи чаек и больших бакланов избрали теперь эту скалу
своим домом, местом для выведения птенцов.
июньский день, когда ровный бриз наполнял наши паруса, а сверкающее солнце
освещало вздымающиеся волны. Из-за большого волнения и усиливающегося бриза
папа был вынужден ходить под парусами контркурсами и лавировать, в то время
как я греб к скале на ялике. Матт попросился со мной, так как мы уже
довольно долго не подходили к берегу и он страдал от отсутствия деревьев.
ялик, он взлетал и падал, и я часто не видел ни островка, ни нашего судна.
Но зато я мог видеть больших бакланов, черных и тяжелых, наблюдать их
медленный полет с районов промысла рыбы к своим гнездам, спрятанным на этом
островке.
вокруг меня чайки взлетали с сердитыми криками возмущения, а так как ветер
дул поперек острова и прямо мне в лицо, я мог убедиться, что это место
населено густо. Матт бросился искать дерево, но деревьев, увы, не было, и
после некоторого замешательства он в конце концов воспользовался маяком,
несомненно слишком грандиозным столбом, по мнению собаки, которой
приспичило.
желудками. Птенцы бакланов остаются голыми, пока не достигнут половины роста
взрослой птицы, и их длинные шеи и некрасивые животы не делают их
обаятельными. Гнезда представляют собой примитивные сооружения, замусоренные
рыбными отбросами и перепачканные пометом. Когда к молодым бакланам
приближается кто-то подозрительный, они встречают незваного гостя
укоризненными взглядами, а затем, подпустив на близкое расстояние, внезапно
делают конвульсивное движение и отрыгивают на него свои обеды, частично уже
переваренные.
осторожностью. Матт же не обладал предварительным опытом.
через гнездовье. Сперва он огибал молодых бакланов, но любопытство взяло
верх, и он приблизился к одному, в знак дружбы выставив свой нос-картошку.
Баклан мигом сделал соответствующее моменту движение и угодил Матту прямо в
морду.
чтобы увидеть, как Матт не разбирая дороги мчится через центр птичьей
колонии, вдоль всего пути представляя собой соблазнительную мишень для
каждого молодого баклана.
любовь имеют свои пределы, и я поспешно вскарабкался на выступ скалы, куда
он не мог добраться. Под этим выступом Матт на миг остановился, в отчаянии
бросил на меня укоризненный взгляд и затем, повернувшись к берегу озера, не
раздумывая бросился в воду.
буруны остались позади, Матт бесследно исчез. Когда маленькая лодка
оказывалась на гребне волны, я обшаривал воды взглядом. Наконец мелькнула
черная голова, и я сообразил, что пес плывет к берегу озера в девяти милях