Чтение 30–й страницы книги ~Атолл "Морская звезда"~

газету:

- Прочитайте. - Он ткнул пальцем в крупно набранный заголовок статьи
в центре первой страницы.

"РУССКИЙ ДИПЛОМАТ ЧУГУНОВ:

"НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ?

НЕТ, ПРЕДНАМЕРЕННОЕ УБИЙСТВО!"

Далее шел текст интервью:

"Вїоїпїрїоїс. Мистер Чугунов, прокомментируйте сообщение о несчастном
случае, в результате которого погиб ваш соотечественник Петр Брызгалов.

Оїтївїеїт. Это не был несчастный случай. В войну я служил офицером
бронетанковых войск и не раз видел, как машины подрывались на минах. Если
заряд срабатывал под передними колесами, автомобиль как бы вставал на дыбы
- его отбрасывало назад. Свидетели происшествия с доктором Брызгаловым
утверждают, что его "ягуар" повел себя именно так - вздыбился и едва не
опрокинулся на крышу. Как видите, версия о взрыве горючего в бензобаке
автомобиля несостоятельна.

Вїоїпїрїоїс. Кто же, по-вашему, виновник катастрофы?

Оїтївїеїт. Адресуйте свой вопрос полиции. Заодно пусть она ответит,
почему представителям советского посольства отказывают во встрече с Анной
Брызгаловой.

Вїоїпїрїоїс. Но вы беседовали с ней по телефону. Она не желает
контактов с работниками вашего посольства.

Оїтївїеїт. В этом я сомневаюсь.

Вїоїпїрїоїс. Надо ли понимать ваши слова так, что вы разговаривали не
с миссис Брызгаловой?

Оїтївїеїт. Нет, это была она. В трубке звучал ее голос. Я его хорошо
запомнил, потому что в Москве бывал на лекциях профессора Брызгаловой.

Вїоїпїрїоїс. Ну вот, мы в тупике. Вы беседовали с миссис Брызгаловой,
слышали ее отказ от дальнейших контактов с вами, а теперь утверждаете...

Оїтївїеїт. Убежден, придет время, и раскроется тайна странных реплик
Анны Брызгаловой во время нашего телефонного разговора.

Вїоїпїрїоїс. "Странные реплики". Что вы имеете в виду?

Оїтївїеїт. Только то, что реплики были странны. Будто Брызгалова не
очень хорошо понимала, о чем говорит.

Вїоїпїрїоїс. Это очень серьезное обвинение, мистер Чугунов. Вы
основываетесь на фактах?

Оїтївїеїт. Да.

Вїоїпїрїоїс. Где же эти факты?

Оїтївїеїт. Они будут обнародованы.

Вїоїпїрїоїс. Когда?

Оїтївїеїт. Думаю, ждать недолго..."

На этом интервью было закончено.

- Что скажете? - Лашке отложил газету, обернулся к Медику. -
Полагаете, у этого русского и впрямь существуют какие-то доказательства?
Не верю, что так может быть. Меня волнует другое. В интервью нет ни слова
о краже в магазине и о провозе фальшивых денег. Почему? Полиция
придерживает эти козыри? Или то и другое - вовсе не козыри, и полицейские
протоколы погребены в недрах архивов?..

- Не погребены, - сказал Джозеф Болл. - Копии полицейских протоколов
с допросами Анны Брызгаловой переданы профессору Лаврову. И это могла
сделать только Джоан Гибсон.

- Очень странная история, - сказал Медик. - Вчера шефу операции
Мортимеру Данлопу потребовалась моя консультация по лечению Анны
Брызгаловой на дому профессора Лаврова. Так вот, в ходе беседы Данлоп
выразил опасение, что сведения о допросах Брызгаловой могут просочиться в
печать. Он имел в виду первый этап операции - "кражу" и "фальшивую
валюту".

- А теперь копии этих протоколов вдруг оказываются в руках у
профессора Лаврова?! - воскликнул Лашке. - Он же передаст их прессе...

- Или, что еще хуже, отправит в советское посольство, - сказал Медик.

- Надо действовать! - Лашке взволнованно заходил по комнате. - Ведь
будет не только раскрыта цель операции, но и обнародовано местонахождение
объекта. Смею уверить, в этих обстоятельствах противник проявит
оперативность. Чем мы ответим?

Наступило молчание. Из своего врачебного саквояжа Медик извлек карту,
аккуратно разложил ее на столе.

- Есть одна мыль, - он пришлепнул ладонью по карте. - Я исхожу из
того, что профессор Лавров будет стремиться передать протоколы советскому
посольству в самое ближайшее время - быть может, в ближайшие часы, -
постарается переправить туда и свою пациентку. Для нас хорошая возможность
взять игру на себя. Но все это при условии, что самолет наготове, - Медик
взглянул на Лотара Лашке.

- Не беспокойтесь, - сказал тот. - Самолет может быть вызван
немедленно. Это летающая лодка.

- Очень хорошо, пусть будет летающая лодка. - Медик помедлил, что-то
прикидывая, потом решительно наклонил голову: - Пожалуй, так даже лучше. -
Он снял трубку телефона, набрал номер: - Хэлло, мне нужен катер, способный
взять на борт пять-шесть человек. Он должен быть готов сегодня вечером...
Понял, я знаю этот причал. - И Медик положил трубку.

- Что вы надумали? - спросил Лашке.

- А вот слушайте...

Все трое склонились над картой города и порта.

Одиннадцатая глава

Состояние Анны Брызгаловой не улучшалось. В течение нескольких суток
она не могла заснуть. Короткое забытье приходило лишь перед рассветом. И
тогда в сознании возникал один и тот же сюжет: за ней гонятся люди в белых
халатах, вот-вот настигнут, а она не может бежать, ноги словно из ваты.
Пробуждение наступало в момент, когда один из преследователей вонзал ей в
руку шприц...

Очнувшись, полумертвая от пережитого, она часами лежала в
неподвижности и плакала.

И все же она не сдавалась. Выдержать, перетерпеть. Тогда ее
обязательно спасут. Она стала тренироваться - тайком от Лаврова, которого
подозревала в сговоре с полицией, покидала постель и ходила по комнате. Ее
шатало от слабости, дважды она падала и подолгу лежала на полу, не имея
сил подняться. И все же продолжала свои попытки.

Окно ее комнаты легко открывалось - она убедилась в этом. Можно было
попытаться раздобыть бумагу и карандаш, написать записку в посольство. Но
как ее передать? Бросить за окно, чтобы подобрал какой-то прохожий? А где
гарантия, что он не окажется агентом полиции?.. Случись такое, и ее
положение еще более ухудшится - заберут из дома Лаврова, упрячут в тюрьму,
и тогда шансы на спасение вообще исчезнут. Нет, нельзя рисковать. Как же
быть? Она пришла к решению продолжать тренировки и ждать.

Была еще одна возможность: дозвониться до посольства. Но который день
не работает телефон!.. А может, ее обманывают, телефон исправен?

Сейчас, когда, как она знала, отсутствует экономка и куда-то
отлучился Лавров, было подходящее время проверить, не обманывают ли ее с
телефоном.

Она села в кровати, нашарила ступнями туфли. Несколько минут ушло на
то, чтобы перебороть дрожь в ногах, надеть халат и толкнуть дверь. И вот
она на лестнице, ведущей вниз, в кабинет хозяина дома. Всего двадцать
четыре ступени. Одолев их, женщина привалилась к перилам, несколько минут
отдыхала, потом заковыляла к рабочему столу Лаврова. Вот и телефон.
Подержав трубку возле уха, разочарованно опустила ее на рычаг.

Что же теперь? Надо возвращаться к себе, пока не появился профессор.
Как ни странно, усилие, которое потребовалось, чтобы спуститься в кабинет,
пошло на пользу - Анна почувствовала себя увереннее.

От стола начинались стеллажи с книгами. Она задержалась возле одной
из полок, подняла руку и попыталась снять томик Уолта Уитмена - давно
хотела прочитать в оригинале его "Листья травы". Том в желтом кожаном
переплете был снят с полки. При этом лежавший поверх книги длинный
холщовый свиток упал и покатился по полу.

Анна опасливо оглянулась на дверь, попыталась поднять свиток. Ноги
дрожали. Пришлось стать на колени - только так она могла дотянуться до
свитка. Взяла его, механически развернула и едва не вскрикнула. Она
держала в руках свой собственный портрет. Юная, розовощекая, с веселыми
искорками в глазах - такой она была в предвоенном, сороковом году. Тогда
же поступила в университет и сфотографировалась для студенческого билета.
Ровно год спустя это фото было отправлено вместе с письмом самому дорогому
для нее человеку - Алеше Лаврову, в прошлом студенту одного с ней
факультета, а теперь солдату Красной Армии.

И вот на коленях у нее лежит холст - писанный маслом портрет,
сделанный с ее фото!

Она скорее почувствовала, чем услышала, как поворачивается ключ в
замке входной двери. Попыталась скатать холст, но руки были как чужие - не
удалось согнуть пальцы. Попытка встать на ноги тоже окончилась
безрезультатно.

Такой и застал ее Лавров, войдя с улицы, - беспомощно сидящей на полу
с холстом на коленях.

Сбросив на стул шляпу и плащ, подбежал к Анне, усадил ее в кресло,
зажег сигарету. До сих пор он не проронил ни слова.

Сигарета была выкурена, а они все молчали. Тишина в доме была такая,
что отчетливо слышалось тиканье часов-кукушки в кухне - за две двери
отсюда.

- Ты был в крематории, Алексей? - Брызгалова задала вопрос почти