Чтение 30–й страницы книги ~Таганский перекресток~

– Садись, – кивнул Пивоваров.

Девушка была одета в синюю куртку и голубые джинсы. Стройная. Наверное, худенькая, из-за объемной куртки непонятно, но судя по лицу – худенькая. Светлые волосы собрана в пучок на затылке. Светло-серые глаза прячутся за стеклами очков. Светлая улыбка – очаровательна.

Девушка красива. Но остановился Пивоваров не поэтому.

Он вдруг понял, что устал кататься по Москве в одиночестве.

«Пойти работать в такси?»

– …северный, пять-семь метров в секунду.

– Спасибо, – поблагодарила девушка.

– Не за что. – Борис нажал на кнопку, заставляя магнитолу вернуться к записи, помолчал и зачем-то сообщил: – «King Crimson».

– Что?

– Группа, которую мы слушаем, – пояснил Пивоваров. – «King Crimson».

– А-а…

Девушка помедлила, размышляя, стоит ли поддерживать разговор, после чего кивнула:

– Хорошая музыка для пробок.

– Пожалуй, – улыбнулся Пивоваров. Очередной светофор. Их взгляды встретились.

– Борис.

– Даша.

– Очень приятно.

– Мне тоже. «И что дальше?» «И что дальше?»

В соседней машине – Даша ее не замечает, потому что смотрит на Бориса, – сидит крупная женщина с огромной копной черных как смоль волос. Она скучающе поворачивает голову влево, и Пивоваров видит ее большие зеленые глаза. Ленивые, томные и хитрые, словно у кошки. Женщина прищуривается. А рядом с ней, на переднем сиденье, сидит маленькая, лет шести, девочка – рыжая и зеленоглазая.

Кошка с котенком.

Кошка, готовая выпустить когти.

Когти…

Что-то острое царапнуло спину. Пивоваров вздрогнул. Брюнетка расхохоталась. Даша удивленно посмотрела на Бориса.

– Вы кого-то увидели?

Зеленый, как глаза незнакомки, сигнал светофора. «Кошачий» джип резко стартовал и умчался далеко вперед.

– Нет, нет… – Пивоваров натужно улыбнулся. – Хотел спросить: едете на работу?

– Ага.

– Не рано? – всем своим видом Борис давал понять, что шутит.

Разумеется, шутит, ведь вторая половина дня.

– Я преподаю в музыкальном училище, – ответила Даша. – Сегодня у меня занятия во вторую смену.

– Вы учительница музыки?

– Вокала.

– Всегда завидовал тем, у кого есть слух.

– Напрасно, – ровно ответила Даша.

– Наверное, вы правы. Глядя на современную эстраду, понимаешь, что слух скорее мешающий фактор.

Девушка улыбнулась. «И что дальше?» «И что дальше?»

Судя по тому, что в голове не вертелось ни одной подходящей мысли, с которой можно было бы продолжить разговор, Даша Борису действительно понравилась.

Иногда эмоции делают нас слабее.

И в школе, и в институте Пивоваров не был обделен женским вниманием. Достаточно высокий, плечистый, лицом мужественный – не слащавый красавчик, но и не уродец, опять же – с мозгами. Уже на втором курсе Борис устроился на работу программистом и через пару месяцев стал неплохо зарабатывать, так что денег на ресторан для красивой девушки хватало. И Пивоваров не терялся: легко знакомился, охотно увлекался, мог и рассмешить, мог и умный разговор поддержать, коли попадалась интеллектуалка. Победы свои он не афишировал, но счет им давно потерял. Вот только когда девчонка Борису действительно нравилась, до замирания сердца, до прерывистого дыхания, происходило нечто странное: доведенные до автоматизма навыки дружно отказывали, и Пивоваров превращался в растерянного мямлю, неспособного связать двух слов.

Такая загадка природы.

Вот и получалось, что внешне все у Бориса было хорошо: приятели завидовали его успехам, девчонки постоянно вились вокруг, но те, кто был по-настоящему дорог, уходили. Нина Рубина вышла замуж за Герку, а с Пивоваровым даже в кино ни разу не сходила – не приглянулся. И Катю Зурину, в которую Борис был страстно влюблен на четвертом курсе, он упустил – дальше первого свидания дело не пошло.

«Черт, что она обо мне подумает?»

«Какой он забавный!»

– А почему вы не поете?

«Идиот! Вдруг у нее не получилось? Идиот!!»

«К чему этот вопрос?»

– Я пою, – спокойно ответила Даша. – Но не на эстраде – она меня не привлекает.

– А где?

– Там, где нужен живой звук и настоящий голос.

– По-другому не хотите?

– Я себя уважаю.

– Мне понравилось, как вы это сказали. «Она гордая».

«Я глупая».

Даша замолчала, повисла пауза… ощущаемая как неловкая. Оба хотели говорить, но… «О чем?» «О чем?» Но иногда молчание не золото, а глупость.

– Однажды мне предложили по-быстрому перелицевать программу и выдать ее за свою, – не понимая, зачем он это говорит, произнес Пивоваров. – Я отказался. Две недели мучился, но сделал свой продукт. Получилось лучше оригинала.

– Вы программист?

– Вроде того.

Борис никогда не начинал знакомство с рассказа о том, что созданная им фирма оценивается в несколько миллионов долларов.

– Кстати, вы проехали поворот.

– Черт!!

Пивоваров покраснел. Увлекшись разговором, он забыл перестроиться в нужный ряд, и теперь съезд на Марксистскую оказался далеко справа.

– Сейчас развернусь. Даша улыбнулась.

– Извините, – пробормотал смущенный Борис.

– Ничего страшного. У меня еще есть время.

Песни на диске закончились, и магнитола автоматически перескочила на последнюю выбранную радиостанцию.

– …ромный выбор комнатных растений и грандиозная коллекция деревьев бонсай! Вы будете любоваться живыми цветами всю зиму. «Мир садовода» – мечта садовода!

«Может, остановиться и купить ей охапку цветов?»

«Кажется, я все-таки опоздаю…»

На этот раз все вышло как надо. Борис уверенно вклинился в казавшийся сплошным поток автомобилей, въезжающих на Таганку с Больших Каменщиков, проехал несколько метров, лихорадочно размышляя, что лучше: попросить у Даши номер телефона или дождаться ее у училища… и едва успел среагировать на загоревшиеся у идущей впереди машины стоп-сигналы.

– Что случилось?

– Авария!

Две легковушки не поделили дорогу с троллейбусом, намертво перекрыв выезд на Марксистскую.

– Проклятие!

«Ну почему мне так не везет?» «Угораздило же меня с ним связаться!»

– Борис, спасибо, дальше я попробую сама.

– Даша!

Пивоваров выскочил из машины вслед за девушкой.

– Я действительно опаздываю.

– Давайте проедем через Таганскую…

– Борис, мне некогда.

– Даша, подождите! Не уходите! Даша! Я хочу вам позвонить…

Синяя куртка растворилась в толпе, а за спиной загудели клаксоны – водители требовали от Пивоварова вернуться за руль.

Выбравшись из затора, Борис прорвался сквозь поток уходящих на Таганскую машин и вернулся на разворот.

«Ушла? Некогда? Ну и ладно! И черт с тобой! Нашла мальчика, блин!»

Выехать на Большие Каменщики, затем на Андропова и домой. Приехать в большую квартиру, обставленную дорогой мебелью, плеснуть в бокал немного коньяка и усесться перед телевизором.

«В конце концов, именно ради этого я и отменил назначенные на вечер деловые переговоры! Мне надо отдохнуть».

Он хотел вернуться домой.

Он не хотел возвращаться домой.

«Или все-таки купить цветы и отправиться к музыкальному училищу?»

И снова проехал мимо съезда на Большие Каменщики.

«Черт!!»

Пивоваров пристроился в хвост большому черному «Лендроверу» с иногородними номерами, аккуратно повернул следом на развороте, проехал еще несколько метров и вновь встал. Два ряда, уходящие па Большие Каменщики, несмотря на горящий зеленый, не двигались.

– Что за хреновина?! Борис выскочил из салона.

– Когда поедем?

– Вернитесь в машину! – распорядился стоящий у обочины милиционер.

– А когда поедем? Опять авария, что ли?

Судя по всему, всклокоченный вид Пивоварова произвел на постового нужное впечатление: мужчина сильно торопится, мужчина нервничает. Взгляд милиционера чуть смягчился.

– Если спешите, езжайте по Таганской. Большие Каменщики перекрыты – ждем кортеж.

– Черт!

Милиционер сделал вид, что не услышал последовавшее далее ругательство. Усмехнулся и отвернулся.

Пивоваров вернулся за руль и торопливо выехал следом за черным джипом.

Опять светофор, опять по кругу… Марксистская все еще перекрыта. Хвост на Таганскую тянется от Больших Каменщиков, а улица узенькая, да и на пересечении с Абельмановской вечная пробка.

«Надо выехать на набережную!!»

«Лендровер» неожиданно остановился, замигал аварийными сигналами.

– Блин! Только этого не хватало!

Борис включил поворотник, посмотрел в правое зеркало, чуть повернул руль, дожидаясь момента, когда можно будет перестроиться. На противоположной стороне улицы висел указатель: «Круг Любителей Покушать» ресторация» и стрелка в сторону Воронцовской, но добраться до ресторана можно было только пешком – Воронцовка односторонняя.

«Может, пойти пообедать? – Борис вспомнил, что уехал из офиса, так и не поев. – Ладно, ближе к дому…»

– Слышь, мужик! – Водитель джипа постучал и окно. – Открой.

Борис опустил стекло:

– Что случилось?

– Мужик, ты чего за мной едешь? – поинтересовался джиповод.

Пивоваров опешил:

– Я не за тобой, я сам по себе.

– Волну не гони, мужик, ты уже двадцать минут на моем бампере сидишь как приклеенный.

«Двадцать минут?! – Борис перевел взгляд на часы. – Сколько времени было, когда вышла Даша? Кажется, половина… или меньше? И почти сразу же я оказался за „Лендровером“… Нет, не сразу…»

– Убедился?

Убедился Пивоваров лишь в том, что не может вспомнить, сколько времени он крутится по едва шевелящейся Таганке. Но спорить с угрюмым джиповодом Борис не стал. Вместо этого он тоже включил аварийку и вышел из машины.

Помолчал, после признался:

– Свернуть не могу.

– Да ну? – прищурился джиповод.

– Вот тебе и «да ну»!

Шоферы, вынужденные объезжать остановившиеся в левом ряду автомобили, бросали на Пивова-рова и владельца «Ленлровера» недобрые взгляды. Один, видимо, особо нервный, даже опустил стекло и поинтересовался:

– Чего встали?

– Не видишь – разбираемся, – отрезал джиповод.

«Вольво» и «Лендровер» почти соприкасались бамперами, и разобрать, действительно ли случилась авария, не представлялось возможным. Нервный поехал дальше.

– Любопытный какой, – пробурчал Пивоваров и достал сигареты.

– Дай закурить, – поколебавшись, попросил джиповод.

– Бери.

– Спасибо.

– На здоровье.

Джиповод хмыкнул. Закурил. Пустил дым. Подумал и цветасто выругался.

– Силен, – одобрил Пивоваров.

– Станешь с вами, – проворчал джиповод. – От одних ментов уже тошнит. Как увидят чужие номера на приличной машине, так сразу: стой! Достали, блин!

– Ты чего злой такой? – поинтересовался Борис. – Бандит, что ли?

– Я?

– Ты.

Джиповод вдруг понял, что выбрал не самую лучшую линию поведения. Демонстрация плохого воспитания даже в каменном веке не считалась признаком хорошего тона.

– Не, я нормальный, – вздохнул джиповод. – Я по делам в Москву приехал, а заодно жену с детьми привез. Они сейчас в центре гуляют. Красная площадь, там, собор Блаженного, парк Александровски и…

– Сад, – машинально поправил его Борис. – Александровский сад.

– Один хрен, – буркнул джипопод. – Главное. что они там меня ждут, а я здесь.

– Заблудился?

– Нет. – Мужик отвел глаза. – Я… я уже почти час по этой площади катаюсь. Мне на Садовое надо, а я выехать не могу.

Он помолчал, ожидая насмешливого возгласа или в крайнем случае кривой ухмылки. Не дождался. Пивоваров задумчиво курил.

– Чего молчишь?

– Думаю.

– О чем?

«Первый раз я проскочил поворот, потому что заболтался с Дашей. Затем случилась авария. Затем я снова задумался. Затем оказались перекрыты Большие Каменщики… Не слишком ли много совпадений?»

Привычка требовала рассуждать логически. Найти, где ошибка в алгоритме, и исправить ее. В крайнем случае – принудительная перезагрузка.

Вот только отчего-то не хотелось следовать логическим построениям.

Точнее, появилось чувство, что они не верны.