Чтение 30–й страницы книги ~Фитнес для красной шапочки~

- Бензин, между прочим, денег стоит, а зарплата у меня...

- Про зарплату ты уже говорил.

- Слушай, паспорт у тебя есть, отправилась бы ты куда-нибудь...

- Подальше, - подсказала я.

- Вот-вот. А мы бы тут спокойно во всем разобрались.

Подошел троллейбус, и интересную беседу пришлось прервать.

Мы вышли у областной библиотеки и свернули в переулок, по левой стороне
он насчитывал всего четыре дома, одноэтажных, деревянных и древних. Второй
по счету дом был снабжен табличкой на фасаде, из которой я узнала, что это
как раз то, что мы ищем. Юра направился к дверям, а я, признаться,
замешкалась. Он распахнул дверь, выразительно взглянул на меня, и я
прибавила шагу.

Запах в коридоре был специфическим, но на первый взгляд в обстановке не
было ничего зловещего. Обычный коридор, в который выходят обшарпанные двери.
Царила тишина, близкая к могильной. Дверь с цифрой 2 распахнулась, и мы
увидели тучную женщину в халате с сигаретой в зубах. Заметив нас, она
притормозила и грозно поинтересовалась:

- Вам чего?

Юра приблизился, протянул удостоверение и как мог объяснил цель нашего
прихода. Но дама не подобрела.

- Чепуха какая-то, - сказала она хмуро. - Делать вам, что ли, нечего...
Идите в шестнадцатый кабинет, это по коридору направо, спросите Всеволода
Ивановича, он поболтать любит.

Дама еще раз окинула нас недовольным взглядом и скрылась в кабинете
напротив. А мы пошли искать шестнадцатый кабинет.

Найти его оказалось делом пустяковым. Юра постучал, услышал "да", мы
вошли и обнаружили за столом сухонького старичка, который пил чай с
баранками.

- Приветствую, молодые люди, - улыбнулся он, - вы с радио или с
телевидения?

- А что, часто беспокоят? - проявил Юра любопытство.

- Не поверите, чувствую себя звездой экрана. Истории мои нарасхват,
супруга советует книгу написать. А что? Может, и засяду, есть что вспомнить.
За сорок пять лет много чего накопилось. Так вы откуда?

- Из милиции, - вздохнул Юра. Старичок сразу посерьезнел:

- Присаживайтесь... Как вас по батюшке?

- Можно просто Юра, Это Полина.

- Какие красавицы в милиции работают. Вам бы на телевидение, о погоде
рассказывать.

- Почему о погоде? - не поняла я. Мужчины переглянулись и дружно
вздохнули. - Мы, собственно, вот по какому вопросу, - решила я не тратить
времени даром. - Вы вчера на радио выступали...

- Выступал, - удовлетворенно кивнул Всеволод Иванович.

- И рассказывали о курьезном случае: якобы из морга исчез покойник, а
потом появился.

- Было такое.

- Что было? - опешила я.

- Случай этот действительно имел место семь дней назад.

- Семь дней? - переспросила я, лихорадочно высчитывая, когда убили
Мелеха.

- Вы расскажите поподробнее, - кашлянув, попросил Юра.

- Собственно, подробностей никаких нет. Привезли бомжа с отравлением,
подобрали на вокзале. Провели вскрытие... акт вас интересует?

- Давайте пока без акта.

- Как знаете. Пристроили мужичка в уголочке, вдруг привозят еще двоих
после аварии где-то часов в двенадцать ночи. А бомжа-то на столе нет. Что
тут делать прикажешь? Валентиныч, его дежурство было, грешным делом решил,
может, поторопились с мужиком, может, жив, очухался на холоде да и сбежал?

- А как же вскрытие? - удивленно спросила я.

- То-то и оно. Валентиныч на акт взглянул, все как положено, не мог мужик
уйти, если и был жив до вскрытия... это шутка, - поспешно заверил меня
старичок, обратив внимание на выражение моего лица. - Когда в таком месте
работаешь, юмор обостряется.

- Что шутка? - насторожилась я.

- Никто не сомневался, что мужчина был мертв, - терпеливо пояснил он,
должно быть, решив, что шутить со мной не стоит.

- Но он пропал?

- Да, какое-то время отсутствовал.

- И где он мог быть?

- Не знаю. В этом и курьез, так сказать. Меня же просили вспомнить
курьезный случай.

- Подождите, - вмешался Юра, - вы говорите, бомж лежал в уголке, так?

- Лежал, - охотно согласился Всеволод Иванович.

- Потом вдруг исчез.

- Валентиныч утверждал, что так и было.

- И что ваш Валентинович стал делать, в милицию сообщил? - допытывалась
я.

- Валентиныч решил, что торопиться не следует, у него дела поважнее были,
а когда освободился, оказалось, что труп лежит на месте. Так что Валентиныч
только удивился, что труп таким подвижным оказался.

- А вы сами что об этом думаете?

- Честно? Думал, Валентинычу спьяну привиделось, но тут одна загвоздка.
Не придумал все это мой коллега, потому что за время своего отсутствия труп
лишился кисти руки.

- Что? - в два голоса завопили мы.

- Да. Обнаружили это только утром.

- И что?

- В каком смысле?

- Куда делась эта кисть?

- Понятия не имею. По крайней мере, мы ее не нашли.

- Возможно, чья-то глупая шутка, - вздохнул Всеволод Иванович и вдруг
заявил:

- Зря я эту историю рассказал, хотел пошутить, а выходит, уже не смешно.

- Я что-то не пойму, - нахмурился Юра, - человек, то есть труп, лишился
руки, и что, никакого следствия?

- Отчего же, - обиделся Всеволод Иванович, - мы как положено заявили, а
нам сказали: не морочьте голову. Бомжа зарыли - и весь сказ, никому его рука
не интересна. Вот если б ее нашли...

- Тогда что?

- Ничего. Могли бы узнать, кому и зачем она понадобилась.

- Та-ак, - вздохнул Юра, - а с Валентиновичем этим поговорить можно?

- Нельзя. Два дня назад у него случился инсульт, сейчас в больнице.
Надеемся, что выкарабкается, но в реанимацию вас не пустят. К тому же вам
лучше с Петраковым поговорить, с дежурным санитаром. Сдается мне, оно
пропаже больше Валентиныча знает.

- Почему?

- Часто пребывает в белой горячке, а тогда людям занятные фантазии
являются.

- Странное здесь у вас, однако, место, - не удержалась я.

Всеволод Иванович согласно кивнул, а Юра спросил:

- Где найти этого Петракова?

- Сегодня у него выходной, но вы скорее всего застанете его дома, он
отлучается только за бутылкой. Живет рядом, восьмой дом, квартиры не помню,
у соседей спросите.

Петраков сидел на скамейке возле подъезда в компании пса неизвестной
породы и что-то внушал ему, грозя пальцем. Пес слушал, время от времени
зевая.

- Вы Петраков? - приблизившись, спросила я.

- Петраков, - помедлив, ответил он, прищурил один глаз, мотнул головой и
спросил:

- А вам чего?

- Мы из милиции, - со вздохом сообщил Юра, сунув ему под нос
удостоверение. Появление данного документа произвело на Петракова прямо-таки
целебное действие, он выпрямился, разлепил глаз и посмотрел на нас вполне
осмысленно.

- Слушаю вас очень внимательно, - сказал он церемонно.

- Нас интересует труп, - влезла я, - тот самый, что куда-то исчез, а
потом вернулся без кисти левой руки.

- Так ведь... - начал Петраков, переводя взгляд с меня на Юрку.

Мой напарник вдруг посуровел и, наклонясь к лицу Петракова, зловеще
прошептал:

- За осквернение трупов статья полагается. До трех лет лишения свободы.

- Да вы что, - охнул Петраков. - Да я... о господи... я пальцем его не
тронул, зачем мне его рука? У меня и в мыслях... вот сволочи, верь людям
после этого...

- Вы нам про людей расскажите, - вкрадчиво предложила я.

- Про каких? - испугался он.

- Которым верить после этого нельзя.

- После чего? Так ведь никому...

- Не пойдет, - перебила я сурово, - нас конкретные люди интересуют. Так
что если три года лишения вам не подходит, рассказывайте.

- Ох, как нескладно-то, - принялся бормотать Петраков, раскачиваясь и
постукивая себя по колену.

- Ты, дядя, не дури, - заговорил Юра, - мы к тебе по-хорошему, выкладывай
все как есть без протокола, а начнешь ваньку валять, я тебе махом...

- Понял, - с готовностью кивнул Петраков, - без протокола я пожалуйста, я
даже с удовольствием. Я, можно сказать, сам в переживаниях и рад грех с души
снять, потому что хоть виноватым себя не чувствую, если только самую
малость, но грех, как ни крути, мой. Хотя если разобраться по существу, так
покойнику все равно - с рукой или без руки... Вот мне, к примеру...