взял под контроль выход из дома. Литвинов и Коренев задержались внизу,
Рывков лифтом поднялся наверх и медленно, стараясь не производить ни
звука, начал спускаться, осторожно нащупывая ногой каждую ступеньку.
Квартира Литвинова располагалась на шестом, значит, ждать его будут на
полэтажа выше или ниже. Переполненный мусоропровод издавал тошнотное
зловоние. Роман почти физически ощущал, как гулкий подъезд ожидает рез-
ких выстрелов. У него вспотели ладони, и он вытер правую о брюки, зажав
на миг пистолет под мышкой.
между шестым и седьмым этажами. Роман заметил их с поворота лестницы и
сразу привычно гаркнул:
нулась, выпуская засаду, но деваться им было уже некуда - только идти
напролом. Одному удалось прорваться: Панкратов отлетел к стене, впеча-
тался в нее затылком и, обхватив руками пострадавшее место, оглушенно
замер. Саша Котов ударил второго в лицо, сбив его на холодную бетонную
площадку, и упал сверху, прижимая отчаянно бьющееся жилистое тело. С ме-
таллическим лязгом отлетел в сторону видавший виды потертый "ТТ". Пры-
гавший через три ступеньки Роман на миг остановился и кулаком левой уда-
рил задерживаемого по голове. Раздался глухой звук, будто палкой с раз-
маху саданули по тыкве. Тот обмяк.
мелькала в двух пролетах внизу.
ющихся Коренева и Литвинова, он с ходу открыл огонь.
обратно. В такие минуты думать некогда, действия зарождаются на уровне
рефлексов. Если нет навыков участия в перестрелках, то человек впадает в
ступор и не делает ничего. Или делает то, чего делать нельзя. Или то,
что надо, но не так...
боевых наград. Нужные рефлексы у него выработались давно. Рука сама нап-
равила ствол в обтянутую синей курткой спину, выровняла мушку, палец уп-
руго вдавил спуск, а интуиция еще до выстрела подсказала, что промаха не
будет.
придал бегущему дополнительное ускорение, так что ноги отстали от туло-
вища и сломанное тело с размаху грохнулось на изгибы лестничного марша.
Эхо снова пробежало вверх-вниз, и наступила жуткая тишина. Тяжеленный
пистолет оттягивал руку Романа до пола.
кое-то хрипенье, он откашлялся, преодолевая спазм, и повторил:
шел к лежащему человеку, ногой отбросил его оружие (тоже "ТТ" - обратил
внимание Роман), только потом наклонился, потрогал на шее пульс и замет-
но расслабился.
автоматами наперевес...
ноги дрожали, мощное тело тоже сотрясала крупная дрожь. Несмотря на бое-
вой опыт и награды, он не привык убивать людей. Наверное, к этому невоз-
можно привыкнуть.
лов двери должны распахнуться, и взбудораженные жильцы вывалят на пло-
щадки выяснять, что же случилось у них в доме. Лет десять назад так бы и
было. Но не сейчас. Запуганные беспределом, люди затихли в своих кварти-
рах, надеясь, что все обойдется и неизвестная беда их минует. Вполне
возможно, что и в милицию никто не позвонит, тем более что телефонов в
доме негусто.
лестнице второго чеченца.
тупнику под подбородок. - А самим подыхать нравится? На, посмотри на
своего дружка! Смотри, сука! Где остальные? Говори, а то шлепну и рядом
положу!
пистолета с такой силой, что казалось, перекусит закаленную сталь. Раз-
дался скрежет и хруст. Но сталь оказалась крепче. На пол посыпались об-
ломки зубов.
кровью, орал бандит. - Стреляй в меня, стреляй! Мне хуже не будет, тебе
хуже будет!
ударил.
настроении шел по набережной навстречу приятному свежему ветерку, любо-
вался донскими пейзажами и наслаждался сигаретой с анашой. Это была не
его территория, но он считал своим весь город.
он, но Султан слышал каждое слово вожака. - Пусть Валет позлится...
расположенном на границе Дагестана и Чечни. Удаленное от центров цивили-
зации, это место осталось в средневековье, и даже местная парторганиза-
ция жила не столько по Уставу КПСС, сколько по горским адатам. Здесь ни-
когда не прекращались набеги с целью захвата скота, здесь всегда ворова-
ли невест и ни на миг не переставала действовать кровная месть. Причем
примирительные комиссии в Анди были бессильны, и уголовная статья за ук-
лонение от примирения не могла никого напугать: долг кровника получали
только кровью.
хой прятал харбук - однозарядный переломный пистолет крупного калибра,
которые, де очень-то скрываясь, изготовляли местные кустари. Ему было
пятнадцать, когда вероломные соседи перешли границу и пытались угнать
стадо баранов. Дядя - Али отстреливался из двустволки, а он подобрался к
неприятелям сзади и открыл, огонь из харбука. Нападающие бросили баранов
и ушли в Чечню, вместо добычи они уносили труп соплеменника и обяза-
тельно должны были вернуться, чтобы отомстить за него.
отправить его на равнину, к сестре, потому что вступать в междуусобицу
ему было рано. Так он оказался в Махачкале, которая по сравнению с род-
ным селом казалась столицей мира. Но Джафару не нравились широкие улицы
и многоэтажные дома новых районов, он забивался в кривые переулки старо-
го города и здесь проводил время с чумазыми пацанами, игравшими деревян-
ными кинжалами.
ходилось прятать кинжал и харбук в кладовке под всяким хламом. Муж сест-
ры работал в милиции, иногда он приходил на обед и вешал на стул пояс с
тяжелой кобурой. Джафар подкрадывался и гладил толстый кожзаменитель, с
трепетом ощущая непреодолимо влекущие его линии настоящего оружия. Так
влюбленный ласкает обутую ножку своей любимой, безошибочно различая под
грубой кожей ее нежные пальчики.
украл пистолет и убежал за сорок километров в Буйнакск, где в первый же
вечер поссорился с более старшими парнями и, компенсируя недостаток си-
лы, выстрелил одному в колено. Парень стал инвалидом, мужа сестры выгна-
ли из милиции, а сам виновник получил четыре года, которые отбывал в
воспитательной колонии для несовершеннолетних неподалеку от Тиходонска.
ность перегрызть горло врагу очень хорошо ощущается всеми даже на расс-
тоянии. А когда люди чувствуют такое, то ведут они себя совсем по-друго-
му: уступают во всем, отдают лучшие куски, стараются не злить и избегают
конфликтов.
порядок и прокантовался на малолетке до двадцати лет без перевода на
взросляк. Впоследствии, на воле, такая активность и сотрудничество с
ментами сослужили плохую службу: братва не приняла его в свои ряды. Джа-
фар обозлился: очень многие нынешние авторитеты приспосабливались в зо-
не, и это впоследствии им не мешало. Он решил рассчитывать только на се-
бя, вернулся в Махачкалу, собрал несколько десятков "солдат" и занялся
рэкетом на рынке.
с немалым риском: обиженный вполне мог позвать на помощь отца, дядю,
братьев, а с толпой вооруженных и разгневанных родственников не могла
справиться никакая группировка. После одного такого конфликта Джафара
вызвали на разбор местные авторитеты и предписали в три дня покинуть го-
род. Весть об этом решении вмиг облетела республику, значит, оставаться
в ней было нельзя. И он отправился в Тиходонск, где внаглую потеснил
местные криминальные круги.
сильная воровская община, которая мирно разрешала все возникающие конф-
Семенова Мария
Сертаков Виталий
Лукин Евгений
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Флинт Эрик