отделения крест четвёртой степени без листьев дали Ханю, Микки и Фатих получили
медали "За отвагу" вместе с первым чином "обер-десантника". Вообще наш взвод
оказался самым богато украшенным. Что, собственно говоря, и неудивительно.
Другие не сидели пять дней под завалами.
от пуза. Можешь даже напиться. Хотя лучше приберечь запал для Сибири и
девочек-феечек. Нам полагаются приличные боевые, и, само собой, казначей
"Танненберга" с чисто немецкой пунктуальностью уже прокредитовал наши счета.
Ещё один закон десанта - боевые не задерживают ни на один день. Деньги ждут
солдата, едва он ступит на землю базы. Будет на что гульнуть.
своим помощником-заместителем, написал ему представление на ефрейтора, которое
наш лейтенант подмахнул с удивительной быстротой. Хань с чисто китайской
мудростью принял бразды правления, а я...
Господин обер-лейтенант Иоахим фон Валленштейн.
сидели мой лейтенант, сам господин новоиспечённый оберст-лейтенант (то есть
подполковник) и уже знакомый мне по Кримменсхольму секурист непонятного звания.
Прошлый раз он надевал погоны ритт-мейстера, а сейчас носил простой чёрный
комбинезон танковых войск, но без знаков различия.
взглянул на меня. - Поздравляю с наградой, солдат.
настоящим молодцом-десантником. Вслед за твоим лейтенантом повторю - побольше
бы таких солдат. Тогда Империи не страшны были бы никакие Чужие, - Валленштейн
хлопнул меня по плечу. - Садись. Мы хотим послушать твои соображения. По поводу
тех тварей, с которыми мы столкнулись на Зете-пять.
выслушать свидетелей как можно подробнее. Что ты говорил о биологической войне?
столкнулись с противником, практикующим биологическую войну. Специализированные
организмы, способность к репродукции их в огромных количествах, кардинально
перестроенный метаболизм, совершенно ясно, что новый тип генной регуляции,
очевидно - новые, неизвестные нам катализаторы ферментативных реакций плюс
очень небольшой индивидуальный "запас прочности" каждого такого создания. Иными
словами, как я уже упоминал, они быстро "сгорают". Бойцы-однодневки. Накопление
опыта каждым индивидуумом невозможно и несущественно, знания аккумулирует
популяция. Невольно я вспомнил о схожем с богомолом существе, которое я
подстрелил из гранатомёта. Из-за длинных антенн его так и тянуло поименовать
"наводчиком" или "корректировщиком".
к самообучению (а он наверняка способен) - он пойдёт по пути миниатюризации
своих "боевых средств". Сперва, очевидно, спустится до вирусов и патогенных
бактерий. Но скорее всего стабилизируется на уровне пчёл, ос или шмелей.
погладывал на секуриста - вот, мол, какие у меня обер-ефрейторы, так сразу и не
подумал бы, что русский, что не "стержневой нации" человек...
Дети, которых ты подстрелил в Крим-менсхольме? Псионические способности
противника как вписываются в твою картину?
какой-либо теории. Если дети были настоящими, а щупальца нам просто привиделись
- то почему бы просто не отдать нам приказ перестрелять друг друга? Для чего
такие сложности? Универсальный закон стратегии - простота и рациональность.
Рациональности я в данном конкретном случае не видел.
закидывая ногу за ногу. Я увидел, как поморщился Валленштейн. - И первое из
этих предположений... Скажи, обер-ефрейтор, ты не думал, что под ментальным
контролем были не дети, которым наш неведомый неприятель отдаёт псионический,
невербальный приказ на сверхчувственном уровне, - а ты и твоё отделение? Что
вам приказали увидеть то, что вы увидели? Я пожал плечами.
вместо рук. Но я не верю, чтобы эти детские руки сумели бы продавить кевларовый
воротник брони Гарротой его так просто не возьмёшь. - И поэтому?.. - ласково
подбодрил меня секурист. Лейтенант выразительно кашлянул, фон Валленштейн
нахмурился, уже не считая нужным скрывать своих чувств. - И потому я не верю,
что эти дети были детьми, - твёрдо закончил я. - Почему бы не предположить,
что... - Не заговаривайся, обер-ефрейтор, - поморщился секурист. - Ты, конечно,
не хочешь сказать, что мы вынесли своё суждение, потому что наш, - он
усмехнулся, - наш "неприятель" исказил показания приборов и данные тестов, так
что мы приняли чудовищных монстров за тела невинных детей?
по-уставному выпучив глаза и вскинув голову, рапортовал я.
резко повернулся секурист. - Убиты дети. Их родители уже подали петиции со
всеподаннейшей просьбой покарать злодеев. Как ещё можно им объяснить смерть их
детей от пуль?! Лемуры огнестрельным оружием не обладают. Ты, обер-ефрейтор, -
голос риттмейстера зазвенел, - ты с Нового Крыма. Ты неблагонадёжен. Как и все
твои, гм, соплеменники. И я утверждаю - ты намеренно убил этих детишек.
Движимый ненавистью к "стержневой нации", опоре нашей славной Империи.
Валленштейна. - Если вы выдвигаете обвинения в адрес моего обер-ефрейтора...
ним в других обстоятельствах и в другом месте, - мрачно огрызнулся секурист. -
Мне было важно проверить мои предположения. Я же вас предупреждал. Разве не
так?
что, обер-ефрейтор? Ты продолжаешь настаивать? Я ведь могу на самом деле
выдвинуть против тебя обвинения, и тогда...
наручников. Старого образца, такие давно уже не применяются в войсках.
поступите так, как вам велят долг верноподданного Империи и честь офицера.
офицерской чести. Трусость в таком случае очень легко скрыть под маской
благородства и милосердия.
был. Он только усмехнулся в ответ на моё высокопарное заявление.
можем игнорировать петиции верноподданных нашей великой Империи. Так что мы с
тобой ещё поговорим... после. А пока можешь идти. И подумай как следует, что ты
скажешь дознавателям, когда мы вернёмся на базу. Можешь идти.
Валленштейн. - Господин риттмейстер, мне кажется, ваши непосредственные
обязанности требуют вашего присутствия в помещении аналитического отдела. Не
смею больше вас задерживать, господин риттмейстер.
последствиями, однако риттмейстер только рассмеялся.
выяснил уже всё, что хотел. - Он полез в карман, выудил плоскую серую
коробочку, перемигивавшуюся многочисленными разноцветными светодиода-ми. -
Нет-нет, господа, не волнуйтесть. Наша беседа не записывалась. Это не
регистратор, а, с вашего позволения, пробник. Тестер. Меня интерсовал ваш
обер-ефрей-тор, а теперь я удаляюсь. С вашего разрешения, господин
подполковник... господин лейтенант... - Он небрежно вскинул руку в салюте и
шагнул за порог.
иначе и не скажешь. Фон Валленштейн мучительно двигал шеей и кадыком, словно
ему нестерпимо жал туго накрахмаленный воротничок. Я ещё ни разу не видел
командира полка небрежно или неаккуратно одетым. Даже полевую камуфлированную
броню он ухитрялся носить так, словно это был вечерний фрак.
преступника, покушавшегося на свя-/щенную особу Его Императорского Величества
кайзера.
вся эта история. - Мне тоже, герр оберет, с вашего разрешения.
Железный крест, ты дрался как настоящий десантник. Но что за история с детьми?
Я читал отчёты. Контрразведка любезно переслала мне копии. Я знаком с твоими
показаниями. Но я не понимаю, для чего Карлу потребовалась эта мизансцена.
Слушай, Рус. Ты хороший солдат. Я не слишком люблю господ из контрразведки. Это
не секрет ни для кого в "Танненберге", в том числе и для них самих. Я
постараюсь прикрыть твой тыл. Но скажи - тогда, з деревне... ты был полностью
убеждён, что имеешь дело с монстрами?
потому непригодно для серьёзного анализа.
медленно осведомился Валленштейн. Я позволил себе пожать плечами.
Николаев Андрей
Роллинс Джеймс
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Андреев Николай