нам надо как можно быстрее все выяснить. Ты не знаешь, куда он собирался из
Москвы ехать?
Потом он пожимает плечами.
и не слыхал никогда о таком. Хотя мы на выездах во многих городах играли.
звали.
знакомил. Один раз я, правда, застал у него одного, тот уже уходил. Толстый
такой, пиджак еле сходится и брючки короткие, болтаются. Потеха. Расстроен
он чем-то был.
дальше... Семенович, кажется. Не помню точно. Они уже прощались. Этот
толстяк все канючил: "Только не погуби..." Противно слушать было. А еще
одного я в коридоре встретил. Днем...
удовольствие, когда его так внимательно слушают.
машинально закуривая новую сигарету. - Этот, второй, худенький такой, с
портфелем, увидел, что я из соседнего номера выхожу, подходит и так, знаешь,
вежливенько, робко спрашивает: "Не скажете, сосед ваш, Иван Харитонович,
дома?" Я говорю: "А вы постучите. Может, и дома". - "Пробовал, - говорит. -
Не отзывается. Думаю, вдруг да отдыхает? Тогда и беспокоить неудобно...
Придется попозже зайти". Я ему говорю: "Он обычно вечерами дома". - "А как
бы его днем застать, не подскажете? Вечером я никак не могу". - "А днем, -
говорю, - его не бывает". В общем, культурненько так поговорили.
запоминается мне, и мысли невольно начинают вращаться вокруг него. И в самом
деле, странно он вел себя. Почему он только днем может прийти? Почему даже
позвонить не может вечером? И почему он у соседа спрашивает, почему не у
дежурной по этажу? Она же точно знает, дома Николов или нет.
выхожу в коридор и смотрю на часы. Уже шесть часов вечера. Значит, просидел
я у Виктора часа два, не меньше. Однако не зря просидел, нет, не зря.
захожу в кабинет заместителя директора гостиницы и прошу разрешения
воспользоваться его телефоном. Он знает, откуда я, и, сделав широкий
приглашающий жест, деликатно выходит. Я звоню Вале Денисову, он мой помощник
в этом новом деле. Я даю Вале задание и договариваюсь о встрече через два
часа.
небольшом уютном холле с мягкой мебелью и неизменным телевизором. За
столиком возле лифта немолодая полная женщина в очках и белоснежном
хрустящем халате что-то записывает в тетрадь. Мы здороваемся как старые
знакомые. Она меня, конечно, помнит, я же ее тем более. В ответ на мои
расспросы Екатерина Осиповна задумывается, снимает очки, и тогда только я
вижу, какое у нее немолодое, усталое лицо.
пришел человек - этого я запомнила, - солидный такой, румяный, пальто,
знаете, расстегнуто, пиджак тоже, жарко ему было, что ли. А уж веселый,
любезный, разговорчивый, "у прямо куда там. Очень он мне понравился
поначалу. Даже проводила его до "люкса".
оттуда ну, прямо скажу, на себя не похожий. Белый как мел и ноги еле
передвигает, а рукой все, знаете, сердце под пальто трет. До моего стола
добрел, в кресло плюхнулся и говорит: "У вас капелек сердечных не найдется?
А то у моего друга нет". Уж как до дома дошел, не знаю даже. Дня два он у
меня из головы не выходил.
красивая, с длинными волосами. Вы не видели?
вспоминать свой разговор с Виктором. - Спрашивал...
странная, что я невольно умолкаю, боясь ее упустить и в то же время не
находя ей места в ряду уже известных, установленных фактов.
еще надо.
живет Виктор. К счастью, он никуда не успел уйти. Виктор, конечно, удивлен
моим внезапным возвращением и даже слегка встревожен.
которого днем в коридоре встретил? Ну который еще Николова тревожить не
хотел.
вопросов. Нет, лучше пока об этом не думать. Уславливаюсь с Виктором, когда
он завтра придет к нам в отдел.
обдумываю добытые за день сведения. Их немало. Они довольно определенно,
хотя и не совсем четко, характеризуют Николова. Фигура эта становится все
более интересной. Но вот относительно того, куда он делся, никаких данных
пока нет. Может быть, Валя что-нибудь откопал?
медленно. Меня в проходе стиснули так - часы "пик" все-таки! - что и
держаться за перекладину под потолком необходимости нет, при самом резком
торможении падать просто некуда. Тоже своеобразное удобство. Ростом бог меня
не обидел, и потому поверх всех голов я наблюдаю за кабиной водителя и за
пассажирами, выходящими на очередной остановке.
что, по моим сведениям, он должен быть сейчас совсем в другом конце города.
Еще более странно то, что рядом с ним я замечаю довольно симпатичное и
смутно мне знакомое личико одной девушки, которую никакие служебные
обязанности не могут свести с Игорем, хотя она в некотором смысле и наша
коллега. Они молчат и даже смотрят в разные стороны, словно чужие. Гм... Мне
хорошо виден профиль моего друга. Он невозмутимо спокоен. Впрочем, я
достаточно изучил его лицо и в профиль, и анфас. Нет, Игорь не спокоен, он
хмур, насторожен и в то же время чем-то доволен. Странное состояние.
чтобы осуществить это намерение. Но бесполезно, я зажат намертво. А слишком
суетиться, толкать людей и привлекать к себе общее внимание, в сущности,
повода нет. Постепенно и неуклонно поток людей и так приблизит меня к Игорю,
выходить-то нам на одной остановке.
они по-прежнему ведут себя как незнакомые люди - неожиданно начинают
пробираться к выходу задолго до остановки, которая нужна мне. Ну что ж.
Увидимся с Игорем завтра, и тогда я все узнаю, конечно.
наконец и моя остановка.
внимательно читает за моим столом. При моем появлении Валя поднимает голову,
и теперь видны его огромные голубые глаза. Взгляд их, однако, строг и
суховат, он сразу меняет представление о Валином характере Я знаю, втайне
Валя недоволен своей чуть женственной, хрупкой внешностью. Отсюда его
неистовое увлечение самбо и плаванием, отсюда и его первые разряды в этих
видах. Однако внешний облик его от этого нисколько не изменился, он стал
лишь еще больше обманчив, и, конечно, никто не поверит, что Валя иногда
одерживает победу даже над Петей Шухминым, чемпионом по самбо московского
"Динамо". Но истинное увлечение Вали - это шахматы, и здесь тоже у него
первый разряд. Когда он все успевает, для меня остается загадкой. Правда,
семьи у него нет, и потом, как я заметил, Валя мало читает.
какую-нибудь шуточку в своем духе. Валя же серьезен и деликатен, он себе
ничего лишнего в таком случае никогда не позволит.
приходом.
хотя многих раздражает и смешит, например Петю Шухмина. Последнее, впрочем,
неудивительно. Петя даже галстук не может завязать аккуратно в тех редких и
торжественных случаях, когда он вообще вытаскивает его из кармана.
разговаривал, это продолжительность разговора в минутах, это номера
телефонов, которые он там вызывал, дальше дни и часы, когда происходил
разговор. А вот это пустая пока графа, сюда я тебе завтра впишу фамилии лиц,