но Ториль остановила ее.
подожди немного.
постепенно сужающегося по мере того, как сужались круги рассыпающего
порошок Молота. Вода превращалась в непонятное тягучее желе, становилась
такой прозрачной, что можно было видеть все, что творится глубоко внизу.
Ни малейшая волна не поднималась на поверхности мертвой воды, гладкой, как
стекло.
уже под самыми веслами Галеры. Рюби снова подняла копье, но Ториль
перехватила ее руку. И случилось то, что должно было случиться, - одно из
весел треснуло Молота по хребту. Акула дернулась от неожиданности, уронив
пустой сундучок, и ошеломленно уставилась глупыми глазками на Галеру.
Молот не понимал, что произошло и куда теперь плыть. Перед ним была
широкая полоса Мертвой воды. Молот оглянулся на Галеру. В его налитых
кровью глазах мелькнул испуг. Он сильно ударил хвостом и бросился
напрямую, но вода словно расступилась под ним, такая же мертвая на всю
глубину, и без единого всплеска акула, судорожно извиваясь, ушла вниз,
оставив после себя только полузадушенный вопль.
внимание, что весла Галеры беспомощно бороздят воду. Напрасно - корабль не
двигался с места ни на шаг.
начал мурлыкать беззаботную песенку о веселом утенке, который... Что
именно натворил утенок, никто так и не успел узнать - певец замолчал.
Замолчал против своей воли.
воды, из глубины моря медленно поднималась бесформенная белая масса,
колышущаяся и студнеобразная. Но это не был неподвижный, неощутимый кисель
Мертвой воды. Белесое желе было упругим и гибким, оно двигалось, в нем все
время что-то сверкало. Чудовище корчилось и извивалось, было видно, что
солнце причиняет ему страшную боль, но все-таки оно поднималось.
огромных, больше человеческой головы, глаза тускло светились фосфорическим
синеватым блеском. Затем что-то в них мигнуло, и Чани увидел, что в каждом
глазу по два зрачка - один черный, второй зеленый. Слабый зеленоватый
свет, струившийся из вторых зрачков, обдавал Чани волнами тяжелого
животного ужаса, заставлявшего руки бессильно опускаться, язык костенеть и
умолкать, ужаса, застилавшего глаза темнотой.
побледневший, с полуоткрытым ртом, содрогаясь всем телом, увидел, как
разворачиваются тугие клубки и в воздух поднимаются толстые щупальца,
усаженные черными крючковатыми когтями и бледно-розовыми присосками. Они
росли и удлинялись, плавно извивались, тянулись к Золотой Галере, и Чани
мерещилось, что они вот-вот схватят его и уволокут туда, в глубину.
По-прежнему не раздавалось ни звука - Ториль и Рюби или не замечали
появившуюся опасность, или тоже не могли ничего сделать.
палубу в двух шагах от Чани. Хищно щелкали когти, сокращаясь, чмокали
присоски, и щупальце прочно ухватилось за поручни. Следом за ним появилось
второе, третье... Словно клубок белесых скользких змей копошился на палубе
Галеры. Чани, собрав в кулак всю свою волю, попытался было встать, но
сумел лишь чуть-чуть приподняться и рухнул обратно.
мог отвести головы. На концах щупалец были надеты позеленевшие бронзовые
кольца с выбитой на них четырехлучевой звездой... И Чани понял каким-то
шестым чувством, что это чудовище не подчиняется Морскому Королю, что
кто-то иной, гораздо более сильный, выгнал его наверх...
студень. Чани остановившимися глазами следил, что же произойдет дальше. И
вдруг Галера сдвинулась с места. Чудовище, видимо, решив расправиться с
нею наверняка, жадно обхватило нос Галеры и потащило ее к себе.
Мертвой воды, и о борт с веселым плеском разбилась первая волна, обдав его
солеными брызгами. Но перед глазами все завертелось, мелькнул летящий
сзади столб огня, что-то зашипело, щупальца внезапно взметнулись вверх,
желто-зеленым огнем засветились вторые зрачки чудовища...
Легкомысленная веселая зелень - заросли тамариска, раскидистые оливы, лавр
- сменялись постепенно угрюмым жестким можжевельником. Гроты и скалистые
стены поросли плющом, он на глазах становился сухим и коричневым. Хани
казалось, что изменения эти происходят именно тогда, когда молчаливые
стройные ряды Ледяных, мерно отбивая шаг, проходят мимо. Само солнце
как-то меркло над холодной змеей армии, извивавшейся по причудливо
петляющей дороге. Цветы и растения никли и увядали, опаленные холодом,
расползавшимся в стороны от мрачной колонны.
происходит. Кажется, это было не совсем то, чего он желал. Постоянно
вспыхивали стычки между генерал-капитаном Ледяных и командиром Жемчужной
гвардии. Королю никак не удавалось погасить их, да он и не пытался,
перебравшись на всякий случай в середину строя своей гвардии.
востоке, постепенно таявшей в дымке пыли и тумана. Армия миновала пологие
холмы предгорий, поросшие хвойными деревьями - соснами, пихтами, кедрами.
Тревога короля все возрастала. Ему постоянно мерещились какие-то странные
шорохи, стуки. Хани со злорадством видел, как король дергался и вскакивал,
слыша хлопанье крыльев птицы. Однако армия не поворачивала, она шла прямо
к Радужному ущелью. Прежде Хани намеревался завести Короля туда, но Фрозен
без всякого приказа сам направился в ту сторону.
обрывалась, как отрезанная, упершись в большой гранитный валун с
высеченными на нем непонятными знаками. Вниз, на дно ущелья, петляла
узенькая тропинка. Хани улыбнулся, заметив на серых скалах, стискивавших
ущелье, знакомое поблескивание разноцветных огоньков. Одно лишь тревожило
его - постепенно усиливающийся ветер с запада нес с собой ворох
растрепанных облаков, временами застилавших солнце, и тогда огоньки
гасли...
в сторону.
совсем истрепавшуюся за время пути.
глухим, словно Фрозен не вылезал из глубокого сырого погреба.
темные провалы глаз и поманил к себе Тэннэна, командира Жемчужников.
преминул бы напасть, когда армия спустится вниз.
почудился треск ломавшихся льдинок.
наконец момент поквитаться с Радужниками. Я долго, слишком долго ждал
этого дня и не отступлю, когда цель так близка.
изогнутое лезвие.
перед лицом врага. Мы должны быть едины, как наши противники.
все выясним. Может быть, наши споры напрасны, и, хотя я тоже предпочел бы
миновать это ущелье стороной, нам все-таки придется пройти через него.
Семенова Мария
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Шилова Юлия
Марко Джон
Корнев Павел