вулх рядом со мной замер, как будто все понимал. Может, и понимал.
взмыл в воздух.
заняло считанные мгновения. Но, наверное, в такие моменты время идет
по-другому. Или идет какое-то другое время.
невесомо, словно птица. Несколько мгновений, которые длился прыжок,
выпали для меня из обычного хода времени. Они были особыми, отдельными
от всего. И я навсегда запомню черный силуэт взвившегося в прыжке
скакуна на фоне темно-багровых скал.
от меня. Я судорожно вдохнула - потому что, конечно, забыла дышать.
я не успела удивиться его поведению. Рядом со мной хрипло заворчал
вулх, прижимаясь к ноге.
вниз было равносильно смерти.
наконец-то нас догнало.
яростная река, вспухшая от наводнения. Бурая волна наступающего
паводка оставляла на каменных стенах кровавую пену. От нестройного
топота сотен копыт земля снова задрожала, как от землетрясения.
вожак стада, - промчался прямо под нами, едва не задев рогами нижние
грани каменных блоков. Я услышала его отрывистое, загнанное дыхание;
успела заметить безумный блеск налитых кровью глаз. И почуяла острый,
кислый и страшный запах его пота. Запах смерти. Один из ее запахов.
бежали молодые и сильные животные - тяжело дыша, с клочьями пены на
боках. Самые слабые оставались позади, затоптанные копытами более
удачливых собратьев. Странное каменное сооружение, уносящее вверх
меня, вулха и коня, окончательно превратилось в моих глазах в мост -
мост над бурной рекой. Коричневые спины быков продолжали мелькать под
нами. Стадо бежало вперед, и многие из этих животных на самом деле
мчались навстречу своей смерти.
растекалось по моим жилам, как живительный сок плодов многодрева.
взошедшего Четтана. Я отряхнулась и быстро натянула на себя магическую
одежду и сапоги. И то, и другое уже стало привычным, так что на
одевание я потратила не больше минуты. И даже необходимость снова
подгонять по себе ремни перестала раздражать, как только я поняла ее
причину.
между торцом моста и отвесной стеной ущелья есть зазор шириной в
два-три пальца. Забери меня Тьма! Выходит, мост плавает прямо в
воздухе...
каньона. И нас довез.
Ветра, наскоро обтерла его от пота и запрягла по новой. Вулх, склонив
голову, скептически наблюдал за мной.
и прикусила язык.
называл себя Одинцом, и прошлым синим днем он сказал свое имя Карсе. А
она передала его мне. Я уже научилась определять внутренние отклики
Карсы - когда она говорила со мной, мои мысли словно озарял неуловимый
синий отблеск Меара.
ошиблась. Но еще больше радует, что Лю держит слово: память о синих
днях пробуждается.
прочел-таки мою записку. Значит, по крайней мере читать обучен. А если
он и писать умеет, то у меня есть шанс найти где-то в сумке ответное
послание. Впрочем, в суматохе этого пересвета записка вполне могла
потеряться.
забраться в каньон?
мысленно обругала себя за несправедливость. Разве может зверь отвечать
за поступки своей человеческой половины? Ему бы свою серую шкуру
уберечь в сумасшедших переделках.
старина Унди Мышатник, нечего сваливать с больной головы на
отрубленную.
под хвост. Видать, все другие дороги тоже не шелком стелились.
нему, да только не успел до пересвета? Тьма! Что же мне теперь, все
время гадать, что он знает и чего не знает? Ох, и задал нам чародей
задачку...
недоуменно посмотрел на меня - мол, о чем говорить? Ясен пень, что не
пропадем! - и стал разглядывать медленно уползающую вниз каменную
стену.
нужен-то нам западный берег каньона!
имела, что станется с ним наверху. Магия - штука опасная. Особенно,
когда в ней не разбираешься. Не долго думая, я ухватила Ветра под
уздцы.
каньона. С середины моста я перешла на бег. Вулх вырвался вперед и
стелился по каменным плитам беззвучной тенью.
дрогнул под ногами и замер. Вулх перемахнул на твердую землю еще с
движущегося моста, а мы с Ветром покинули каменные плиты как раз в
момент остановки.
Что мост немедленно заскользит вниз? Что он рассыплется на части или
растает, как морок? Но мост оставался на месте и выглядел так, будто
он стоит здесь, соединяя берега каньона, не первый десяток кругов.
надежным. Он всем своим видом наводил на мысль, что путешествие на нем
со дна ущелья мне примерещилось. Я даже шагнула было к краю, чтобы
убедиться в том, что между землей и мостом есть щель.
коренастых всадников на таких же приземистых лошадках вылетели к
мосту. Я сразу узнала их по описанию караванщика Занты, двоюродного
брата Беша. Это были варвары южных пустошей, которые питаются землей и
песком, а жизнь проводят в седле. Занта рассказывал, что женщины
варваров рожают не одного ребенка, а целый выводок - пять-шесть
младенцев размером с крысу и таких же злобных. Но выживает все равно
один - тот, который еще в колыбели передушит остальных.
любимого крысеныша от других не защитила. Или не припрятала. Но
встречаться с ними, с варварами то есть, мне в любом случае не
хотелось. И какого хрена они забрались так далеко на север? Весь песок
в родных пустошах сожрали?
кучу на берегу - по-моему, решали, в каком порядке перебираться через
каньон. И, разумеется, они заметили меня.
потому что возможный результат стычки с целым отрядом был ясен и так.
плоскую каменистую равнину. Лишь вдалеке маячили невысокие холмы, а за
ними стеной высились горы, закрывая западный горизонт.
опередил бы любого коня. Но сейчас у него просто не осталось сил на
дальний забег. Значит, выбора у меня не было.