дал Николас Дани.
Дежурство было тягостным и бесконечным, как неудачный брак. Два нарка с
ножевыми ранами. Не могли разделить одну дозу героина на двоих. Зашивая
раны, доктор Пуласки подумал, что занимается на редкость бессмысленным
делом. Как только они придут в себя, снова начнут просить, требовать,
угрожать - им нужна будет очередная доза белого снадобья.
Интеллигентный старичок, у которого кто-то хотел отнять на улице
бумажник. Вместо того чтобы извиниться за то, что в бумажнике так мало
денег, сгаричок стал звать на помощь и получил ее в виде удара кулаком
по носу. Скорее даже кулачищем, потому что кости переносицы были
раздроблены, нос свернут на сторону. Плюс легкое сотрясение мозга. И
все за двенадцать НД.
Ребенок, сбитый машиной. Элегантно одетый джентльмен с четырьмя
перстнями на жирных пальцах и пятью автоматными пулями в груди. Как
будто не могли его отвезти прямо в морг...
Доктор Пуласки в последний раз не спеша вымыл руки. Каждый палец в
отдельности - привычка Можно было идти домой. Он доплелся до дежурной
комнаты, снял халат. Он устал. Раньше случалось оставаться на ногах по
две смены - и ничего. А теперь стал уставать. И не определишь сразу,
где накапливается усталость. Ломит спину, хочется расправить плечи,
поглубже вздохнуть, но плечи не расправляются.
Доктор Пуласки вытащил из кармана пачку мариси. Единственное, что
приносит успокоение и поднимает тонус - сигарета с марихуаной.
Вечно сестры оставляют включенным телевизор. Доктор Пуласки хотел было
протянуть руку, чтобы выключить его. но на экране загорелся зеленый
глаз - "Око". Новости. Черт с ними. Пусть будут новости, хотя
новости-то все далеко не новые: чья-то грандиозная свадьба. "Господи, -
подумал доктор, - хоть бы раз показали не свадьбу, а развод". Новые
весенние модели электромобилей. Волнения безработных.
Внезапно доктор Пуласки выпрямился. Из зеленого "шеворда" вылезли двое.
Какой-то тип и Оскар Клевинджер. Тот, у которого была раздавлена нога и
рука во время катастрофы на монорельсе. И которого забрал из больницы
его отец. Надменная скотина. Миллионер. Оскар Клевинджер шагнул
навстречу отцу и вскинул руки для объятия.
Доктор Пуласки едва успел вскочить и ткнуть пальцем в кнопку
стоп-кадра. Оскар Клевинджер застыл с поднятыми руками. Двумя здоровыми
руками. Стоя на двух здоровых ногах.
Может быть, протезы? Но доктор Пуласки знал, как выглядят люди с
протезами всего через два с небольшим месяца после ампутации руки и
ноги. Недаром он двадцать лет был хирургом.
Этого не могло быть. Кости не могли срастись. Там же не было костей. Он
вспомнил рентгеновский снимок.
Этого не могло быть. Никогда. И то, что в стоп-кадре стоял улыбающийся
Оскар Клевинджер, стоял на здоровых ногах, подняв здоровые руки, было
для доктора Пуласки оскорбительно. Оскорбительным было то, что он,
хирург с двадцатилетним стажем, считает это невозможным, а телевизор
доказывает обратное. Он оказался в дураках, а эта богатая сволочь
обнимает сына. Они всегда правы. Те, у кого есть деньги.
Он затянулся мариси, выключил телевизор, но Оскар Клевинджер
по-прежнему издевательски поднимал и опускал руки. Доктор Пуласки знал,
что не найдет себе места, пока не увидит Оскара Клевинджера
собственными глазами.
Он взял телефонную книгу, нашел номер Генри Клевинджера. Чей-то до
омерзения вежливый голос сказал, что Оскара Клевинджера в доме отца
сейчас нет, а адреса его резиденции в настоящее время он сообщить не может.
Он позвонил знакомому лейтенанту в городскую полицию и попросил узнать,
где остановился Оскар Клевинджер. Через пятнадцать минут тот позвонил
сам и назвал гостиницу.
Через полчаса Пуласки уже поставил машину на стоянке и вошел в вестибюль.
- Мне нужен Оскар Клевинджер, - сказал он молодому портье с боксерскими
плечами.
- Одну секундочку, - пробормотал портье и поднял телефонную трубку. -
Это портье. К мистеру Клевинджеру посетитель... Простите, - он
повернулся к доктору Пуласки, - как ваше имя?
- Доктор Пуласки. Оскар Клевинджер лежал у меня в больнице.
- Доктор Пуласки, - повторил портье в трубку, выслушал ответ и кивнул
доктору. - Пожалуйста, третий этаж, семнадцатая комната. Лифт налево,
прошу вас.
Портье проворно выскочил из-за стойки и почтительно повел доктора к лифту.
"Боже правый, - подумал доктор Пуласки, - неужели же еще осталось такое
обслуживание?"
Портье пропустил доктора вперед и захлопнул за ним дверцы. Лифт мягко
вознесся и тут же затормозил.
Триста семнадцатая комната была прямо напротив лифта, и доктор Пуласки
вдруг подумал, что будет выглядеть довольно глупо, когда спросит у
Оскара Клевинджера, почему у него сгибаются правая нога и правая рука,
хотя делать этого не должны. Но он уже поднял руку, чтобы постучать в
дверь с красивым медным номером, и знал, что отступать поздно.
Однако он так и не постучал. Дверь сама распахнулась навстречу ему.
- Пожалуйста, доктор, заходите.
- Спасибо, - кивнул доктор и вошел в маленькую прихожую.
Человек, впустивший его, повернул в двери ключ.
- Мне нужен Оскар Клевинджер, - неуверенно сказал доктор Пуласки. - Я
понял внизу, что он сейчас у себя.
- Кто вы такой?
- Я уже называл себя портье. Доктор Пуласки. Мистер Клевинджер-младший
попал ко мне в больницу некоторое время тому назад после катастрофы на
монорельсе...
- Ну, а зачем он вам? - подозрительно спросил человек, заперший дверь.
Он чем-то напоминал портье. Может быть, тем, что у него были такие же
мощные плечи и слегка сонные глаза. Доктор Пуласки вдруг почувствовал,
как а нем шевельнулась тревога, но он тут же отогнал ее.
- Ну, я же врач, вы понимаете... Меня интересует состояние его здоровья.
- Зачем он вам? - тупо повторил вопрос человек с сонными глазами.
- Я же вам только что ответил. Если его нет, я не настаиваю... - доктор
Пуласки повернулся к двери. Сердце его колотилось, и дыхание стало
прерывистым.
- Последний раз спрашиваю, зачем он вам? Кто вас прислал? Он сам? Или
второй? Где они?
- Позволите, позвольте, - доктора охватила паника, и он тоскливо
подумал, что нужно было все-таки выключить телевизор. - Позвольте, я
вас не понимаю... Я смотрел телевизор и увидел в программе новостей
"Ока" Оскара Клевинджера и его отца. Меня поразило, что всего через два
с небольшим месяца после катастрофы, во время которой ему раздробило
ногу и руку, он так поправился...
Доктор Пуласки видел, как человек взмахнул рукой. Ему казалось, что
взмахнул медленно, лениво, и он не сразу даже соединил это движение с
взорвавшейся на щеке болью. Голова его дернулась назад так, что
хрустнули шейные позвонки.
- Теперь скажешь, кто тебя подослал?
Земляной Андрей
Андреев Николай
Шилова Юлия
Майер Стефани
Лукин Евгений
Чернецов Андрей