повесив на него ушанку, Витюня сидел на обломке сланца, расстегнув телогрейку,
попивал теплое пиво из предусмотрительно захваченного из дому кувшина,
обмахивался на жаре веточкой, ею же отгонял слепней и без всякого интереса
смотрел, как великий воин Юр-Рик, верный друг и правая рука непобедимого
богатыря, дрессирует туземцев. Поддавшись на уговоры товарища по несчастью (или
по счастью -- как знать?), он уже давно не выходил из землянки без лома и
молчаливо признавал правоту Юрика: при виде стального стержня местные просто
цепенели, а один -- по виду, из младшего начальства, -- которому Витюня дал
подержать инструмент, побелел так, что едва не грянулся в обморок, зато потом
три дня ходил по деревне петухом, поминутно попадался на глаза и знаками давал
понять, что с радостью готов умереть за него, Вит-Юна.
наблюдающих каждодневное зрелище мальчишек, а еще ниже, где склон горы плавно
переходил в вытоптанную скотом плоскую низину, неровной двойной шеренгой
выстроились бойцы. Численностью -- до роты, копья -- к ноге, равнение -- на
середину.
орал, мешая русские и туземные слова, и временами принимался бегать
вправо-влево, как заводной, отчего равнение шеренги испытывало волнообразные
колебания.
дети природы! Животы убрать! Плечи шире, инвалидная команда! Ровнее строй!
Мелькан кышун! Мускат коньяк, убогие!.. Щиты сомкни, тухтам здай якк! С левой
ноги шагом... арш! Харррашо-о! Ать. Ать.
первая шеренга качнулась и нестройно двинулась вперед. Вторая помедлила и
потекла следом. Глаза Юрика сделались совсем полоумными.
муштра делала свое дело.
экзерцициях (для большего понта, как объяснил Юрик) на этой поляне, которую его
сотоварищ называл то плацом, то полигоном, -- ей-черт, ушел бы в землянку, где
уже наверняка ждет кувшин-другой свежего, холодного пива.
сказал! Ты, кривой, тебе говорю, где у тебя фланг? Ышари найза!.. Блин, не
левый фланг, а правый! Который к тебе ближе, туда и беги, понял, здай кышун?
Сулле юккаги шари!. Куда попер, образина, ты лучник, что ли?.. Фаланга, бегом
впе-еред!.. Сто-оп! Ты куда вылез, бестолочь, щель сделал? Арви ухара ахут,
беги так, чтобы щит щита касался, ферштейн? Спринтер хренов! Стоп, я сказал!..
Все назад!.. Вы кто, армия, блин, или стадо? Назад, сказано, на исходную! Все
сначала!.. Р-равняйсь!
успев даже перейти на бег, и в получившейся неразберихе некий зазевавшийся юнец
из второго ряда, подколол впереди идущего копьем пониже спины, за что заработал
от подколотого здоровенную плюху. Началась свара. Иные, побросав копья, уже
поплевывали в кулаки. Лишь бешеная ругань Юрика и, несомненно, авторитет
молчаливо присутствующего Витюни удержали рать от кулачной усобицы.
присаживаясь подле Витюни. -- Видал? Нет, я с ними сдохну, с кретинами!
Казалось бы, чего проще: непосредственно перед столкновением фаланга переходит
на бег, увеличивая силу удара, лучники прикрывают фланги -- блин, стройно и
красиво! Так ведь шиш, толпой бегают. -- Он поискал глазами вокруг и, прежде
чем Витюня успел ему помешать, схватил кувшин и радостно забулькал.
все-таки. Мигнул бы только -- тебе десять таких кувшинов вмиг притащат.
Скажешь, нет? Одна нога здесь, другая там. Вон как раз пацаны стоят -- сбегают,
только свистни... -- и Юрик вновь присосался к кувшину.
сидеть?
редкой курчавой бородке текло и пенилось.
землянку? Так ты на нее плюнь. Сколько надо, столько и будешь тут сидеть,
понял? У моих ландскнехтов без тебя дисциплина падает.
какие они, на хрен, ландскнехты. Так, с миру по нитке, фольксштурм...
продолжал Юрик, облизывая усы. -- Ну, сам понимаешь, от войска остались рожки
да... что?
Растаком зовут, он тут самый крутой... короче, мы с ним друг друга поняли. Не
числом надо воевать, а... чем?
строе вообще никакого понятия, кидаются толпа на толпу... Оружие тоже дрянь,
меч от ножа не вдруг отличишь, одни топоры ничего... до щитов и кожаных рубах
додумались, а о шлеме, чтоб бестолковку прикрыть, вообще никакого понятия, даже
не знают, что это такое... Ну дикие как есть! Вот я их и учу, а ты, значит,
присматриваешь и вроде осуществляешь общее... что?
наикрутейший авторитет. Теперь понял?
понимаешь, отсрочку продлили. Хотел поначалу вообще откупиться, да бабок не
собрал... Чего я в армии той не видел -- дач генеральских не строил? Траву не
красил? У дедов в шестерках не ходил?
дальше ворошить эту тему, и замахал руками, отгоняя слепня, нацелившегося в
лицо. -- Во пакость, а?..
фельдмаршал, ты это запомни. На безрыбье и мы сойдем. Будь спок, читано
кое-что, читано... Манипулярным строем я бы их не выстроил, врать не стану, а
фалангой -- запросто. Делов-то... Ничо, поймут, хоть и бестолковые. Как
научатся строй не рвать и понт свой не показывать, сам в первую шеренгу по
центру встанешь, а я покомандую. Потерпишь, фельдмаршал?
попью...
и даже прояснел лицом. -- Больно надо...
имей в виду, Носолом: в древние века полководцы дрались в общем строю. Чтобы
личным примером, понял? Или ты дерешься в первом ряду, или тебя не уважают,
только так...
хватит. Теперь-то на хрена? И с кем?
стройке ждут. Ход назад искать надо... -- Он помолчал и добавил с угрозой: -- А
ты, значит, развлекаешься...
удовольствии и воззрился на Витюню с неподдельным интересом. -- Сколько лет
живу, а такого тормоза впервые вижу. Я тебе, Носолом, о чем талдычил, а? Даром
они нас тут держат, как ты думаешь?..
представь себе, серьезным делом заняты. Для них это жизнь, а не кунсткамера,
ферштейн? Ясен пень, вождь воевать хочет, я только пока не усек, с кем. А ты --
великий воин Вит-Юн, понял? А я менее великий, но тоже ничего себе воин Юр-Рик,
уяснил наконец? Иначе кому мы тут нужны, тунеядцы, сам прикинь. Пристукнут --
вякнуть не успеешь. Медный век, дикие нравы.
вертелись все больше какие-то мелкие, да и те при попытке их ухватить
распадались на клочки. Ни к селу ни к городу вспомнилось, как однажды на
тренировке покатилась с грозным гулом неудачно брошенная на помост штанга и как
бежал от нее тренер... И как потом в незамысловатых выражениях высказал Витюне
все, что о нем думает.
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Каменистый Артем
Афанасьев Роман
Березин Федор