животное по горлу. Хлынула темная кровь и глаза погасли. Езмон окропил
алтарь кровью, затем быстро освежевал тельца и бросил нечистые
внутренности и сало его на жертвенный огонь. По закону тушу следовало
сжечь на тисовых поленьях во дворе храма, но зачем лишать себя куска
молодой телятины.
прости его гордыню и безумие.
Левит, 6, 26]
постоялом дворе в Атарофе?
давай отойдем в сторону.
Сидона, понимающе кивнул головой.
появившийся из-за камня иудей окликнул своего слугу.
незнакомец вновь назвал его Раммера и, главное, почему хозяин на этот раз
откликнулся на чужое имя. Или оно не чужое ему?!.
он лежал на остывающем трупе сидонского купца, а из перерезанного горла
уходила жизнь.
имел зла ни на одного из этих людей. Но он не любил оставлять свидетелей в
живых. Бог - свидетель и этому. Вот только какой бог. Его уста восхваляли
множество богов, а сердце не верило ни в одного. Он имел множество имен,
но те, кто его знали многие тысячи лет, именовали его лишь одним, тем, что
он любил более всего, тем, под которым он достиг наивысшего могущества,
тем, с которым он однажды погубил мир. То было имя великого номарха
легендарного Кемта Келастиса, и он любил его даже более, чем имя, данное
при рождении - Кеельсее.
Корабль держал путь в Тир. Оттуда он поплывет дальше - на Крит, однако об
этом купец еще не знал.
Сын Дария не отличался остротой ума, но ее и не требовалось, чтобы понять
- этот Артабан не задумываясь вытащит из ножен меч. А кроме того, в ночных
кошмарах то и дело являлась жуткая когтистая лапа, вырывающая
окровавленную плоть. Ксеркс счел за лучшее полностью самоустраниться от
дел, переложив их на плечи начальника стражи. Своих братьев, прорывавшихся
на первых порах в его покои с упреками, он прогонял криком. А затем они
перестали появляться, так как этого не хотел Артабан.
менее спокойно, оставался гарем, хотя наложницы стали более дерзки, чем
прежде, хотя здесь больше не было чаровницы-ионийки, проводившей свое
время в компании Артабана или внезапно вошедшего в фавор к хазарапату
Мардония. Почему вдруг начальник стражи полюбил своего воинственного
врага, царь не мог понять. А, может быть, боялся понять.
целовали край золотой туфли, когда царь появлялся пред ними, придворные
льстецы сочиняли небылицы о том, как обожает своего владыку народ, жрецы и
маги предрекали ему долгое благополучное царствование. Все было как
прежде...
приказу Артабана и вновь занял место старшего евнуха. Первым делом Кобос
расправился с завистливыми соперниками, претендовавшими на его место и
ради этого клеветавшими на него. Евнухи-интриганы были обезглавлены на
рыночной площади, а Кобос стал единовластным распорядителем в царских
покоях. Артабан правил державой, Кобос - дворцом.
вымолвил:
энергию и решимость. Отвесив небрежный поклон, хазарапат произнес:
тридцать солнц. Пора отправляться в путь.
молить Ахурамазду и Гаррона об успехе дела здесь, в Парсе.
великий царь, а не его слуги. Воины ждут своего владыку, который поведет
их на нечестивых эллинов!
оставляла надежда, что Артабан и Мардоний отправятся в поход без него, а
он тем временем призовет на помощь верных ему парсийских князей, при
содействии которых сможет избавиться от проклятого хазарапата. Царь
подумал: а не заявить ли, что он тяжело болен, но, взглянув на Артабана,
отказался от этой мысли. У вельможного лекаря всегда было наготове
лекарство - острое и надежное, излечивающее раз и навсегда.
начистили мелом щиты. Сатрапы и фратараки предупреждены о намерении вашего
величества отправиться в Сарды и позаботятся о покоях для великого царя и
о пище для его гвардии.
царь неохотно выдавил:
наложниц и взять мази и притирания.
стали облачать его...
сатрапий. И хлопотное вдвойне, если владыка выступает в поход.
тысячи отборных копейщиков, чьи кожаные доспехи были выкрашены серебряной
краской.
огнем. За алтарем шли тридцать жрецов Ахурамазды, а за ними - триста
шестьдесят пять юношей с посеребренными щитами и мечами.
прекрасных в мире. На нем был багряный плащ, а голову покрывала высокая
митра, увенчанная короной. Царя сопровождали родственники и эвергеты; их
одеяния и сбруя лошадей переливались золотом, серебром, дорогими камнями и
пурпуром.
наблюдавших за шествием земледельцев богатством доспехов и золотыми
яблоками, украшавшими копья.
полных одежд, драгоценной посуды, украшений, ковров, сладких лакомств и
любимых царем безделушек. Пятьдесят всадников-ариев охраняли караван