Чтение 30–й страницы книги ~Карми~

- Ты противоречишь сам себе, Стенхе, - закричала Сава. - Как же
понимать твои слова?

- Слова - ветер, - объяснил Стенхе. - Дела - камень. Но не кажется ли
тебе, госпожа, что тебе пора отправляться спать?

И в самом деле, было уже поздно; раскинутый на берегу озера лагерь уж
угомонился, костры догорали, люди укладывались спать - кто в шатрах, кто
под открытым небом.

Для Савы, конечно, тоже был приготовлен шатер, но она предпочитала
спать на свежем воздухе. Руттул не возражал, а Стенхе также ничего дурного
в том не видел; он ложился спать недалеко от нее, постоянно готовый
оградить ее от любых врагов.

В эту ночь Сава спала плохо; не то чтобы снились кошмары, но
пережитое за день то и дело напоминало о себе: яркое солнце пылало на
черном небе, затмевая звезды, голубая, в полосах облаков плыла планета, и
казалось Саве, что они с Руттулом летят среди черноты - просто летят, без
всякого глайдера, а навстречу им выдвигается громадный, в две лиги,
фотонник. Сава и представляла его обыкновенной иглой, только очень
большой, даже с ушком, и обрывок какой-то полупрозрачной ткани, продетый в
это ушко, белесым шлейфом заслонял небо. "Они нашли Руттула", - поняла
Сава, и невыносимая тоска сжала ей сердце. От этой тоски она и проснулась.

Сава открыла глаза и увидела над собой ночное небо; почти в зените
торчала луна; светила она ярко, но где ей было до высокого космического
солнца.

Кутая плечи пуховым одеялом, Сава села. Тут же зашевелился Стенхе:

- Что-нибудь случилось?

- Нет-нет, Стенхе, просто не спится, - поспешно сказала Сава.

- С чего бы это? - проворчал Стенхе, переворачиваясь на другой бок. -
Я в твои годы спал как убитый, не замечал ночи...

Сава по звездам определила, что до рассвета уж почти ничего не
осталось; она снова устроилась в постели; так, глядя в небо, могло даже
показаться, что она опять в глайдере. И воспоминание приятно согрело душу:
Руттул обещал, что и сегодня будет учить ее управлять глайдером. Сава
припомнила, как она вчера сама заставляла глайдер кувыркаться... И звезды
казались совсем близкими.

...Оказывается, Сава все-таки опять уснула. Утром разбудили ее
обычный шум просыпающегося лагеря, запах дыма от разводимых костров и
самое главное - свет.

- Вставай, - послышался голос Маву. - Сколько спать можно?

- Еще немножечко, - попросила Сава. Вылезать из согретых одеял совсем
не хотелось.

- Ладно, - отозвался Маву. - Стенхе сейчас на озере; когда
возвращаться будет, встанешь.

Сава потянулась сладко, потом опять скрутилась в комочек; спать ей уж
не хотелось, но потянуть время в теплой постели Сава любила. Она снова
уставилась на небо. Небо после вчерашних приключений неизбежно притягивало
ее, и она стала следить за гонимыми ветром голубыми облаками, и вдруг
показалось ей, что ранее незыблемая земля поплыла куда-то в сторону,
выскальзывая из-под спины, и Сава закричала и вскочила, потому что
испугалась этого головокружительного движения.

- Ты что? - поймал ее в объятия Маву. - Змея?

- Нет, нет, - лепетала Сава, прижимаясь к его груди. Он показался ей
надежнее и устойчивее, чем побежавшая вдруг под ногами почва. Внезапный
испуг вылился слезами. Маву оглянулся, оторвал Саву от земли, опустил в
постель, торопливо схватил платье:

- Ну-ка, одевайся, живо!

Сава послушно сунула в рукава руки, утерла слезы. Маву одернул подол
платья и сказал, берясь за башмаки:

- Что с тобой, госпожа?

- Почудилось...

- С утра? - удивился Маву. - Чудно...

Сава всхлипнула:

- Как я испугалась, Маву, как я испугалась...

Маву неловко погладил ее по голове:

- Ну что ты, милая. Я думал, у тебя сердце воловье, а оно у тебя
человеческое.

- Плохо иметь человеческое сердце? - спросила Сава.

- Хорошо, - ответил Маву. - Вообще всякое сердце хорошо по-своему. Ты
успокоилась?

Сава кивнула.

- Пойдешь купаться?

- Нет. Я к Руттулу.

- Ладно, - сказал Маву. - Или тебя проводить?

- Не надо, - Сава поднялась на ноги и пошла к шатру Руттула.

- Я видел трогательную сцену, - услышал Маву голос Стенхе. - Ты что
же это вытворяешь, ублюдок?

Маву посмотрел: Сава далеко, ей уже ничего не будет слышно. Тогда он
повернулся к Стенхе.

- Ты можешь поверить, что я ни в чем не виноват?

- Трудно поверить, - ответил Стенхе. - Я ведь твой нрав знаю.

- Она испугалась чего-то спросонья, - объяснил Маву.

- Это еще не повод прижимать ее к себе, - возразил Стенхе. - Ты что,
без объятий не мог обойтись?

- Мог? - ответил Маву. - Но только она не могла. А если ты так
беспокоишься о моем благонравии, Стенхе, ты бы сказал ей, чтоб она передо
мной голышом не ходила.

- Ну и голышом, - хмуро сказал Стенхе. - Ну и что с того?

- Я все-таки не каменный, - пояснил Маву.

- Жеребец, - дал определение Стенхе. - Я, кажется, не таким был в
молодости.

- Да уж, - согласился Маву и в глаза Стенхе припомнил:

Сердце волчье, рыбья кровь, -

Подскажите, кто таков...

Стенхе этого неуклюжего стишка давно не слыхал, с юности; услыхать
его снова от смазливого молокососа было очень обидно.

- Ладно, - сказал он. - Разберемся в замке Ралло.

- Из-за дразнилки? - поднял брови Маву.

- Из-за госпожи, - ответил Стенхе. - Ведь при виде хокарэми у тебя
грешные мысли не возникают?

- Возникают, - отозвался Маву. - Правда, не тогда, когда они,
полуголые, фехтуют. В остальное же время они мне больше нравятся, чем
обыкновенные женщины. Только я у них, увы, любовью не пользуюсь.

- Не сметь заглядываться на Саву, - предупредил Стенхе.

- Я не заглядываюсь, - отмел обвинение Маву. - Она же принцесса - не
про нашу честь. Но только порой уж очень на хокарэми похожа. Я бы на месте
Руттула не мешкал.

Хлоп! Маву замечтался и не успел парировать оплеуху, хотя вообще-то у
Стенхе реакции немного хуже. Маву приложил к щеке ладонь.

- Изумительно, пробормотал он, глядя с вызовом. - Будем драться или
подождем до Ралло?

- Ты не хокарэм, - тихо сказал Стенхе. - Ты не хокарэм.

Ранней осенью, пребывая в Савитри, Руттул пошел на берег реки;
сопровождал его Маву; не то чтобы это входило в его обязанности, просто
ему захотелось искупаться, и он решил составить компанию Руттулу. Такое
случалось вовсе не в первый раз; Маву знал, что Руттул плавает не хуже
его, и хотя принц много старше, угнаться за ним не так уж просто. Вот ради
этого-то нечастого соревнования Маву и любил купаться с Руттулом; Стенхе
же, хотя и хорошо плавал, без особой надобности в воду не залезал -
жаловался на ломоту в костях и стынущую кровь.

Когда Руттул и Маву спустились на берег реки, там на прогретом
солнцем песке сидел полуголый Стенхе; рядом валялась горка принцессиной
одежды, а сама принцесса была далеко, плыла, шлепая ладонями по воде.

Руттул остановился около Стенхе, разглядывая Саву.

- Хорошо плывет, - сказал он. - И дышит правильно.

Стенхе оглянулся и встал.

- Добрый вечер, - поклонился он. - Искупаться пришли?

И в это же время Сава, заметив их, крикнула:

- Господин, отвернись, пожалуйста!

- Да плавай, плавай, - махнул Руттул рукой. - Мы с Маву дальше
пойдем.

Но дальше по течению река уже была менее удобна для плавания, Сава
отлично знала это и не хотела пользоваться любезностью принца.

- Нет-нет, - прокричала она. - Я уже выхожу. Только ты отвернись,
господин.

Руттул послушно отвернулся. Маву собрал одежду, понес ее поближе к
Саве, выходящей из воды. Руттул с интересом проследил за ним.

- Не подсматривай! - возмущенно воскликнула Сава, прячась за маву.

Маву быстро накинул не нее большую шаль.

Руттул отвернулся, рассмеявшись.

- А вас с Маву она почему-то не стесняется, - сказал он Стенхе.

- Чего нас стесняться? - пожал плечами Стенхе. - Разве люди скрывают
что-то от своих башмаков? А мы для нее столь же привычны, как и обувь. -
Он глянул на Маву и Савири; те были достаточно далеко, чтобы расслышать
то, что он хотел сказать Руттулу. Стенхе продолжил: - Последнее время я