Чтение 30–й страницы книги ~Звездная тень~

или просто поискать приключения.

Так?

Наверное. Вот только что-то продолжало меня цеплять. Оставалась
нескладность.

-- Петр, смотри...

Джунгли кончились. Потянулись поля -- ухоженные, покрытые каким-то
злаком. А вдали, за зеленым ковром, высились строения.

-- Наша база.

Он мог бы и не говорить. Что-то общее есть во всех военных городках, в
любом мире и у любой расы. Даже казармы солдат-хиксоидов на космодроме
несли отпечаток военной структуры.

-- Дальше, у подножия, город,-- сообщил Снег. Ухмыльнулся.-- Очень
приятный городок. Понравится.

-- В ближайший месяц тебе будет не до развлечений,-- пообещал капитан.

Я не слушал их перепалку, больше похожую на ссору двух продавцов на
базаре, чем на разговор подчиненного с командиром. Я пялился на базу.

Когда-то, давным-давно, еще в училище, я мечтал быть военным летчиком.
Не космонавтом, не пилотом пассажирских самолетов -- а именно военным.
Причем -- чтобы жить в крошечном гарнизоне, у черта на рогах, где-нибудь на
китайской границе -- тогда все боялись, что Китай продолжит свою экспансию,
или на западной... хотя бы гонять на старом "Миге" юркие самолетики
украинских наркобаронов. В общем -- нормальный, кровожадный юношеский
романтизм, да еще и подстегнутый дедом.

Потом это прошло, конечно. Да и завоевывать Россию дальше вроде бы никто
не собирался, это уже никому не было нужно. А все равно иногда возникало
дурацкое чувство -- будто предал детскую мечту. И хоть сто раз повтори
себе, что в космосе я куда больше пользы принесу и стране, и всему
человечеству, приближу это самое гипотетическое светлое будущее, все
равно -- осадок оставался.

Теперь я видел перед собой насмешливую пародию на юношеские мечты. Ряды
длинных ангаров, короткие взлетные полосы, невысокие домики, в которых явно
выделялись жилые и служебные помещения, башенки радаров, решетчатую ограду.
Все было сделано из того же похожего на бумагу материала, что и наша лодка.
Значит -- обманчиво хрупкое на вид, но чертовски прочное... да еще и
напичканное внутри техникой.

Вот как осуществляются желания. Хотел служить в гарнизоне на
границе -- получай. Правда, на другой планете. Зато можно вдоволь
противостоять безумным экологам за компанию с не менее безумными пилотами.

-- Чему улыбаешься? -- поинтересовался Снег. Мы неслись прямо на
ограду. То ли лодка могла перемахнуть двухметровый забор, то ли перед ней
откроется проход.

-- Напоминает... одно знакомое место.

Удовлетворенный ответом, Снег кивнул.

Перед лодкой открылся проход. Секции забора словно сокращались,
втягивались друг в друга. Наверное, лодка не могла высоко подниматься над
землей. Вылетев на середину базы, она остановилась, медленно опустилась.
Вокруг никого не было видно.

-- Снег... устрой парня,-- Галис первым шагнул на каменные плиты,
выстилающие что-то похожее на плац.

-- Да уж можешь не объяснять, разберусь.

Капитан никак не отреагировал на подобный ответ. Кивнул мне:

-- Петр, если хочешь поговорить -- заходи. Буду рад.

Я смотрел, как он удаляется твердой уверенной походкой, широко расправив
плечи, всем видом воплощая представления о командире.

-- Странная у вас субординация,-- сказал я Снегу.-- Ты с ним разве что
не подрался.

Снег хмыкнул.

-- Сейчас -- можно. Тревоги нет.

-- А если бы была?

Лицо пилота на миг утратило расслабленное выражение:

-- Тогда -- заряд в лоб. Немедленно. Ты что, Петр! И не вздумай себя
так вести, если база будет на военном положении!

-- Спасибо,-- поблагодарил я. Особого впечатления предостережение не
произвело. Дисциплиной тут и не пахло, а уж более того -- трибуналами и
военно-полевыми судами.-- Предупредишь, когда это случится.

Снег хихикнул:

-- Ты и сам заметишь. Идем...

Безлюдность базы по-прежнему смущала меня. Мы прошли к приземистому
двухэтажному зданию, вошли внутрь. Я с жадным любопытством вглядывался в
обстановку. У Геометров, по сути, удовольствия от изучения чужого быта я
был лишен -- с отключенной памятью мне не с чем было сравнивать их мир.

Впрочем, и здесь трудно чем-то заинтересоваться. Слишком уж все земное.
Более того -- образца начала двадцать первого века. Помесь военного городка
с уютным отелем.

Сразу за входом -- проходная. Наличествовала низкая стойка, за которой,
по идее, положено находиться часовому. Над стойкой к тому же был включен
какой-то энергетический барьер -- угадывалось в воздухе слабое мерцание. Но
вход никто не охранял.

-- Только по тревоге,-- заметив мой взгляд, сообщил Снег.-- Все
строгости -- лишь в случае военных действий. У вас не так?

-- Не так.

-- Это ничего. Привыкнешь быстро...

Привыкать я не собирался, но говорить об этом, конечно, не стал.

-- Идем.

Мимо холла, вполне сгодившегося бы гостинице без особых
претензий -- кожаные кресла, столики, огромный экран на стене, мы прошли к
лестнице. Интересно, почему все расы в Галактике так цепляются за
экраны -- ведь технология, позволяющая проецировать качественное
изображение прямо на воздух, очень проста? Даже на Земле ее разработали без
всякой помощи чужих. Я старательно цеплялся взглядом за стены, пытаясь
отыскать какие-нибудь картины. Чужая культура -- самый верный путь к
пониманию.

Одну картину я заметил. Море -- или все же болото? -- в лунном свете,
серебристая дорожка на воде, парящая птица. Такие произведения искусства я
тоннами возил для хиксоидов. Блин. Какая близкая культура!

С каждым шагом мне делалось все более не по себе. И не потому, что
обстановка была чужой, а прямо наоборот. Ничего необычного. Разве что
силовой барьер перед пустующим постом... впрочем, после парализаторов,
сработанных умельцами ФСБ, такой барьер меня бы и в Звездном не удивил.

Близость культур?

Полноте.

У Геометров и то быт куда необычнее. А ведь Тень -- это цивилизация,
стянувшая сетью гиперпространственных ворот сотни планет. Цивилизация,
мимоходом обратившая в бегство маленьких, но таких кусачих Геометров. Будь
между ними и Геометрами серьезный конфликт, меня бы не приняли так легко и
беззаботно...

И вот я на их планете. В мире, где склеенные из бумаги лодки носятся со
скоростью гоночного автомобиля. На планете, где половина населения
модифицирует природу под себя, а вторая половина модифицирует себя под
природу. Здесь появление чужака не вызывает даже лишнего любопытства, а
этот самый чужак успевает выучить местный язык, сам того не заметив.

И ничего, совершенно ничего не режет глаз. Стены, окна, двери. Двери,
кстати, на петлях, и петли поскрипывают...

На втором этаже был еще один холл. Такой же казенный уют кресел и
столиков, неработающий экран. Я остановился, ожидая.

-- Тебе, вроде, все знакомо? -- спросил Снег.

-- Да. Почти все. Как-то... я и не надеялся на это.

-- Тоже не люблю перемен,-- согласился летчик.

Кажется, мы говорили, не понимая друг друга. Что-то в их жизни делало
мое появление не просто обыденным, а словно бы и запланированным. И то, что
я буду воевать на их стороне, и что смогу разобраться в чужой
технике -- все словно бы подразумевалось.

-- Я тебя устрою в комнате Лайда,-- сказал Снег.

-- А он против не будет?

-- Уже нет. Его сбили на вражеской территории, два дня назад. Со
спутников зафиксировали огонь... сожгли вместе с машиной, он и выбраться не
успел. После такого, знаешь ли, не возвращаются.

Говорил Снег обыденно-скучным тоном. Подумаешь, сбили и сожгли заживо.

Я уставился на него, в робкой надежде, что это просто черный юмор. Да
нет, таким не шутят. Снег был вполне серьезен.

-- Если накроют на чужой территории -- лучше покончи с
собой,-- посоветовал он.-- Пленных зеленые все равно не берут.

-- А вы?

-- Мы -- берем,-- Снег улыбнулся. Вот только улыбка была
нехорошая.-- Сходим попозже. В тюрьме сейчас сидит одна жаба.
Полюбуешься... врага надо знать в лицо.

Словно два разных человека. Первый пререкается с командиром и ведет
себя, будто хулиганистый бойскаут на военной игре. Второй -- холодно
кровожаден.

-- Давай, заходи.

Дверь в комнату, где раньше обитал неведомый мне Лайд, была полуоткрыта.
Никаких геометровских церемоний с чужим помещением. Снег вошел первым и
по-хозяйски огляделся.

-- Ну, вещички его можешь выкинуть. Или оставить, что понравится.

Я молча смотрел на предназначенное мне жилище. Ну и бардак. Опять
же -- ничего необычного в обстановке, стены -- нейтрального бледно-серого
цвета, безликие плафоны на потолке, деревянные шкафы, два кресла,
широченная кровать -- почему-то наводящая на мысль о шампанском, девушках и
дешевых немецких порнофильмах. Может быть, из-за фотографий на
стенах -- полуодетые красотки, преимущественно рыжие. Среди них затесался и