правая ее половина опять же превращена в пандус для въезда кентавров. Нет, они
все-таки молодцы! Небось в мэрии, к примеру, до такого бы в жизни не
додумались! Просто в голову не пришло бы.
кратко обрисую рабочую ситуацию, а вы сами решите, с чего начать.
уходят два ряда одинаковых строгих дверей с табличками: "Зам. нач. по науке";
"Бухгалтерия"; "Отдел планирования экспериментов"; "Зав. экспериментальной
частью"; а вот и "Комната совещаний".
форме буквы "Т", мягкие кресла с подголовниками, в углу - два журнальных
столика, пушистые коврики на полу (явно для кентавров; и это предусмотрели!);
на стене - плоский японский телевизор.
голодный птенец, и наш гид поспешно извлекает на свет Божий миниатюрную трубку
сотового.
через десять вернусь. Вы пока располагайтесь...
журнальном столике дистанционку и наугад жму кнопку первого попавшегося канала.
диктора. В голосе звучат тщательно выверенные трагические нотки. - Возбудитель
эпидемии пока не выявлен. Пекин объявлен карантинной зоной. Готовится эвакуация
еще не подвергшейся заражению части населения. Специализированные медицинские
бригады совместно с армейскими подразделениями осуществляют контроль...
повязками. Куда-то гуськом бегут люди в военной форме с кургузыми автоматами на
груди, кого-то на носилках загружают в санитарную машину с красным крестом...
моих знакомых этот канал не ловится, его транслируют только по спутниковому
телевидению. А здесь, выходит, ловится! Небось и своя "тарелка" на крыше
имеется. А на нее, между прочим, разрешение требуется, и получить его ой как
непросто! Фима в свое время пробовал. Не дали. Славно они тут устроились!..
течение последних месяцев наблюдались массовые волнения и беспорядки. В городе
введено чрезвычайное военное положение и комендантский час. Создана специальная
правительственная комиссия по чрезвычайному положению, в которую вошли
представители министерств обороны, внутренних дел, здравоохранения, начальник
комитета национальной безопасности и другие лица. Возглавил комиссию лично
президент Бразилии Хуан-Карлос де Сомарильо.
внизу - буйная тропическая зелень, которую разрезает уходящая к горизонту
асфальтовая стрела шоссе; и там, на том конце этой стрелы, медленно поднимается
к равнодушному небу зловеще-черное облако дыма...
употянут - то лишь в какой-нибудь газете, парой строчек мелкого шрифта на
последней странице. Вроде бы все к этому давно привыкли - а вот поди ж ты!
Дорвались, теперь и за уши не оттащишь!
газет - мелким шрифтом на последней странице.
Южной Каролины... - Знакомое название гулко отзывается в голове. Южная
Каролина... Да ведь там Пашка! Который уже не совсем Пашка или совсем не Пашка,
но все равно - он мой брат!
волнения в бразильском Манаусе: экран разом надвигается на меня, заполнив все
вокруг, заслоняя комнату для совещаний, и голос диктора набатом звучит в ушах:
внезапно возникла у Атлантического побережья США. В результате катастрофы пошли
ко дну одиннадцать военных транспортов, шесть кораблей сопровождения и
авианосец "Либерти". Имеются серьезные разрушения на побережье. Число жертв
уточняется, но уже сейчас количество погибших оценивается десятками тысяч. В
США объявлен трехдневный национальный траур.
море на момент катастрофы. Эпицентром землетрясения, вызвавшего цунами, по
предварительным данным, является Стрим-Айленд - небольшой остров у побережья
Южной Каролины. Однако сам остров совершенно не пострадал. Ученые пока не могут
объяснить этот феномен. А сейчас предлагаем вашему вниманию любительский
видеоматериал, в котором запечатлен фрагмент катастрофы.
обманчивая иллюзия. Стена не движется - она растет, словно подтягивая к себе
берег и человека с камерой. Как ему удалось уцелеть?
поглощает утлые скорлупки мечущихся в панике судов; мне кажется, я отчетливо
слышу, как рвет уши треск разламывающихся на части кораблей, предсмертные крики
ужаса обреченных...
спине гиганта, но сегодня мне дано видеть! И я вижу: чуждый океанский бог завис
над полем своей битвы, своего, личного Армагеддона, где лишь он волен карать и
миловать, дарить или отнимать жизнь, - а из лоснящейся спины, прямо из чешуи,
страшным наростом торчит голый человеческий торс со скрещенными на груди
руками. Человек и акула, апокалиптический кентавр, восставший из морских
глубин. В глазах человека мне чудится боль и в то же время - понимание; боль -
ему приходится творить кошмар; и понимание - по-другому нельзя!
возможном применении сейсмического оружия...
пойти на такое?! Еще тогда, на Выворотке, я понял: человеческие души равной
мерою не мерьте! - а нечеловеческие... Верю: иначе было нельзя. Верю: тот,
частью кого ты сейчас являешься, ведал, что творит... Пашка, Пол Рыборукий,
несчастный мальчишка! - что случилось на просторах твоего океана, против чего
тебе пришлось восстать во всей мощи акульего бога?!
силы обернуться.
заколотом тонкой змейкой с бриллиантовыми глазками, протягивает мне руку.
Машинально жму крепкую ладонь, бородач представляется, но его имя-фамилия
влетают мне в одно ухо, чтобы вылететь из другого - ощущение почти физическое.
Сейчас мне не до центра, не до Леля с бородачом, не до... Фима! Нет, все-таки
мне есть дело до происходящего здесь. А потом - Пашка. Я должен снова увидеться
с ним, не знаю как - но должен! После окончания нашей "экскурсии". Потому что
здесь - Фима.
личности.
голодный желудок...
вниз - питаться.
второе. И есть серьезное подозрение, что подземный этаж тут не, один. Такой же
коридор, как наверху. Только потолки пониже и пол не паркетный, а застелен
линолеумом. Двери по обе стороны белые, металлические - но тоже с табличками.
Дверь с надписью "Щитовая" оказалась приоткрыта, и я немедленно сунул внутрь
свой любопытный нос, едва не столкнувшись лбами с Ерпалычем, которого почему-то
тоже заинтересовала щитовая.
с многочисленными черными рычажками. В углу - большой железный шкаф, скалится
циферблатами приборов и мигает похмельными красными глазками индикаторов. Шкаф
весь расписан рунами с заговорными знаками, часть из которых я узнаю. У шкафа,
в совершенно неожиданном здесь офисном кресле, спиной к нам сидит Тех-ник в
синем рабочем халате. Он поглощен работой, и, приглядевшись, я обнаруживаю, что
он методично таскает туда-сюда вышитый платок, продетый сквозь хромированную
ручку. Платок потрескивает и искрит. Рядом, на деревянной подставке, горит
толстая витая свеча перед плохо различимым отсюда образком.
лампы.
чего мы наконец трогаемся дальше.
Корнев Павел
Мережковский Дмитрий
Маркеев Олег
Маккарти Кормак
Акунин Борис
Орлов Алекс