Подлиннее...
Они не успели протянуть к мешку руки, как перед пещерой заржала лошадь, и
послышались голоса.
- Люди, - сказал Избор.- Кто-то идет.
Исин бесшумно - без вздохов и кряхтения поднялся на ноги. Легкий свист,
прозвучавший в воздухе, показал, что он уже успел обнажить меч.
- Неужто опять остроголовые, - одними губами прошептал сотник. Оглянувшись, он
уже другими глазами посмотрел на пещеру. Теперь это была ловушка, из которой не
уйти и не выбраться в которой и драться-то неудобно.
Ни Избор, ни Гаврила не почувствовали опасности, но бездумно доверять своему
ощущению не тот не другой не стали. Конечно, остроголовые, с которыми им
приходилось иметь дело последнее время не допустили бы стольких ошибок, сколько
уже сделали эти неведомые люди очутившиеся перед входом в пещеру, но Бог бережет
только береженого. И никого другого!
Снаружи послышались голоса.
- Да здесь она!
- Попомнишь меня!
- Прокляну мерзавца!
Исин подвигал плечами, согнув руки в локтях, сделал несколько энергичных
движений. С неудовольствием посмотрел на низкий потолок. При таком потолке мечом
не очень-то помашешь, мелькнуло в голове сотника, ну, да ничего, справимся.
Избор так и не поднялся, остался сидеть там, где и сидел. Он прикинул, что в
случае чего успевает упасть за камень (место он себе уже приглядел), если
придется отвечать незваным гостям с помощью оружия, к этому он тоже был готов.
Под руками ждали своей секунды два ножа.
- Да здесь она! - плаксиво утверждал кто-то тонким голосам. - Что ж я не помню
что ли?
- Ой, помнишь ли?
- Ну, ей Богу помню! Вот вверх немного и будет пещера.
- Прокляну мерзавца! - донесся властный голос человека, по всей видимости,
привыкшего если и не повелевать, то, по крайней мере, что бы с ним держались с
особым почтением.
- Слышишь Клавдий, проклянем тебя! Жизни ведь не будет.
- Да найду я ее! Найду! - отбивался старческий голос. - Что ж я нарочно вас
сюда завел что-ли?
- Прокляну!
- Да вот она! - раздалось прямо перед входом.
Заслушавшиеся богатыри не успели перемолвиться словом, как перед ними
появилось четверо странников. За их спинами торчали четыре лошадиных морды.
- Ой, - сказал тот, что сунулся в пещеру первым. - Тут кто-то есть, - и
немного попятился.
И странники и лошади были и мокры и грязны. С них ручьями стекала вода, и
почему-то пахло псиной. Каждый, у кого имелись глаза видел, что они проделали
немалый путь, который проходил через особо грязные, а местами и, вовсе похоже,
непролазные места.
- Заходите, - радушно пригласил их Избор. - Мы вам рады....
" Чему радоваться- то" - недовольно подумал Исин, но потом и он догадался.
Рассвет еще не наступил, и его тоскливое ожидание эти люди могли скрасить.
Конечно, после такой ночи они могли оказаться неразговорчивыми, но Гаврила,
наверное, подумал и об этом. "А если возгордятся и ничего не скажут, пусть через
костер прыгают! Какое никакое, а развлечение!"
Ни слова не говоря - он свято блюл обычаи и не ни о чем спрашивать гостей до
тех пор, пока не накормит их - Избор приглашающе махнул рукой. Жест его можно
было истолковать и как приглашение зайти и как приглашение присоединиться к еще
не начавшейся трапезе. Бесстрашно странники вошли под кров и завели лошадей.
Сразу стало тесно, но как-то само собой все утряслось, и странники расселись
вокруг камня и присоединились к трапезе.
Утолив первые муки голода, залетные пташки откинулись назад и, давая отдохнуть
зубам, пустили в ход языки. Если у этой пещеры и были хозяева, то без сомнения
это были те, кто занял ее раньше других, и по праву хозяев вопросы тут задавали
именно они:
- Плохо в такую погоду без крыши над головой, - деликатно начал Избор, -
холодно и мокро и тоска заедает... Да и чудовище, говорят, где-то тут рядом
бегает...
Один из них склонив голову в вежливом поклоне, ответил:
- Чудовищ мы не боимся, а что до всего остального, то необходимость - мать
всякого действия и иногда даже мы не властны над своими поступками. В этих
случаях нас ведет Предначертание!.
Избору уже приходилось столковаться с подобными странниками, и он знал, как с
ними разговаривать. Выражаясь так же туманно, как и собеседник, он сказал:
- У всякого предначертания и есть имя. Каково имя вашего?
Самый старший вытер руки о бороду и, закатив глаза кверху, ответил на понятном
всем языке:
- Любопытство, невинное любопытство.
Избор задал свой вопрос, подняв бровь над правым глазом.
- Мы идем к славному князю Круторогу, на праздник.
- Это не в Журавлевское ли княжество? - оживился Исин.
- Да.
- Что же там нынче медом мазано? Кого не спросишь, так каждый туда едет.
Путники оживились. Как приятно было повстречать людей, которые ничего не знали
о празднике, и которые оказались настолько любезны, что накормили их ужином, за
который можно будет теперь рассчитаться таким простым способом.
- О! Это не обычный праздник! Князь Круторог собирает волхвов и волшебников со
всех концов Руси...
Он замолчал, словно ожидая вопроса.
- И вы... - начал Избор.
- И мы оказались в числе приглашенных!
Старик распустил хвост и Избор решил пощипать оттуда перышки.
- А чем знамениты вы, уважаемые незнакомцы?
Старцы напыжились, а тот, что самый младший, ходивший, верно в учениках,
сообщил:
- Мы - величайшие волхвы во Вселенной!
Трудно было сказать, что хотели увидеть странники после этих слов на их лицах,
но все это на побратимов не произвело никакого впечатления.
- Неужели? - довольно холодно поинтересовался Гаврила, до сих пор молча
наблюдавший за странниками, меч он сунул в ножны, как только ощупал глазами
одежду их и убедился в безобидности странников.
- Да!- в ответе ученика не было даже понимания того, что ему тут не верят. - А
особенно велик среди нас Визуарий.
Он указал пальцем на того самого разговорчивого старика. Старик благосклонно
кивнул:
- Величие мое беспредельно!
Исин и Избор переглянувшись, улыбнулись. Тщеславный старик развеселил их.
- Мы благодарим случай, приведший вас в наше убежище! - немного напыщенно
сказал Гаврила. Своим тоном он скрывал плохо скрытую насмешку - всемогущие
волшебники не смогли справиться с непогодой. Визуарий этого, похоже, не понял,
или не показал, что понял, и Гаврила решил ткнуть его носом в столь выпирающее
обстоятельство.
- Мы сожалеем, что случай этот, оказался связанным с простым дождем,
доставившим Величавшему волхву столько неудобств и неприятностей.
Избор громко и неприлично хмыкнул.
- Вы считаете, что я должен был прекратить дождь? - проницательно заметил
Визуарий - Но зачем же вмешиваться в волю Богов?
Вопрос был задан прямо и требовал прямого ответа, но и у Избора было что
сказать:
- Воля богов священна, - согласился он. Старик закивал и начал рассказывать о
том, как почтительное отношение к богам помогло ему достигнуть его нынешнего
высокого положения. Он говорил долго и нудно и речь его была напичкана таким
чудовищным враньем, что Избор подумал, что перед ним, по крайней мере,
сумасшедший. Возможно, это было не совсем так, но то, что старец был
первостатейный врун, каких мало, вот это было очевидно.
- По-моему он малость того...- слегка загнув указательный палец в широко
известном жесте. Исин кивнул, соглашаясь с товарищем.
- Ах, какое недоверие! - воскликнул один из старцев. Более никто из сидящих в
пещере не сказал ни слова. На лице Визуария начало появляться очень странное
выражение - не то он ослышался, не то услышал все верно, но боялся поверить в
услышанное. Он поднял глаза на лица своих сподвижников, но на них читалась такая
скорбь, по душам трех их ночных собеседников, что становилось страшно.
- Тут третьего дня попался один неверующий... - В голосе старика можно было
уловить вполне недвусмысленную угрозу, но Избор не прислушался к ней.
- И что же?
- Квакает теперь. Визуарий наш, ежели разойдется - ни себя не других не
жалеет. Он его в жабу превратил...
Ученик, нетерпеливо подскакивающий на месте и тоже распираемый своими,
соображениями на этот счет, поспешил поделиться с ними:
- К обеду ближе двух слепцов и мальчишку тем же манером оприходовал!
- Их-то за что? - удивился Исин даже представить себе не сумевший, что такое
эти слепцы должны были сделать, что бы до такой степени рассердить стариков.
- Вздумали, мерзавцы перед Визуарием похабные песни петь!
- А мальчишка при чем?
- Поводырь.
- Так что же... И старичков и мальчишку?
- Верно, - подтвердил один из них. - Был мальчишка. Был, да сплыл.
Головастиком.
В воздухе повисло тяжелое молчание.
- Так, так, - сказал Избор.
Глава 19
Еще не начавши нравиться, старички эти сразу разонравились богатырю. Не веяло
от них ни мудростью, ни достоинством опытной старости. В молчании Избора
появился новый оттенок, оно стало зловещим.
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Конан-Дойль Артур
Самойлова Елена