read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



из-под снега землю. Сзади машут шапками и рукавами, кричат, и непрошеные
слезы навертываются на глаза Варфоломея, - словно в тумане расплываются лица
провожающих и уходят, уходят вдаль. Он цепляется руками за борта телеги,
тянет шею, стараясь еще узреть, еще увидеть что-то самое последнее. Кони,
разбрызгивая грязь, уже идут рысью. Прощай, отчий край, прощай, Ростов!

ЧАСТЬ II

Глава 1
В давние, незапамятные годы новгородцы, пробираясь реками и переволоками
сквозь сплошные леса междуречья, избрали и утвердили себе здесь дорогу -
прорубили просеки, настлали гати на болотах, поставили памятные кресты на
взлобках высоких берегов. Реки были полноводны, край нехоженый. Подымались
по волжской Нерли и, ежели не входили прямо в Клещино озеро, откуда можно
было по Трубежу и Кержачу достигнуть Клязьмы, то уклонялись правее, в речку
Кубрь, в верху которой срубили на крутой горе Ждан-городок, а оттуда,
лесными волоками и малыми реками, в истоках Сулоти и Дубны, путь шел на
Ворю, в верховьях которой облюбовали себе гости новгородские высокий
обрывистый мыс, что почти кругом обтекало рекою, делавшей здесь широкую
излучистую петлю, обрыли рвом пологий скат холма, насыпали вал, поставили
частокол с рублеными башнями по насыпу, углубили спуск к воде под стеною,
воротнею башней укрепили узкую греблю, что только и соединяла обрывистый
холм с материком, под холмом устроили пристань, поставили амбары и лабазы.
Крепостцу от случайных набегов дикой мери или воинственных вятичей могла
оборонить горсть ратных. Так и возник городок Радонеж, почти неприступный в
те далекие патриархальные времена.
Давно уже ушли новгородцы из этих мест. Не два ли века минуло с тех пор,
как пал в битве с суздальской ратью на Ждане горе новогородский посадник
Павел, знатный землепроходец великого вечевого города; давно уже переняли и
стали заселять местный край великие князья владимирские.
Избранный некогда новгородцами речной путь был заброшен, ибо открылись
иные, удобнейшие. Захирел маленький городок, и кабы не новая перемена
судьбы, не быть бы Радонежу совсем - исчез бы он, как и многие иные, в
густой щетине восставших лесов. Но открылась дорога из Москвы на
Переяславль, утвержденный за собою властной рукою умного и дальновидного
зачинателя Москвы, князя Данилы, "своя" дорога, мимо пока еще чужого
Дмитрова, и вновь обрел значение древний городок, стоявший как раз на
полпути от Москвы к Переяславлю. А там подоспела волна ростовских беглецов,
и край глухой и дикий начал наполняться народом, стуком топоров, криками
ратаев по веснам. На вырванных у лесной глухомани пожогах поднялись рожь,
ячмень и овес, и новые, теперь уже московские градодели принялись летать,
рубить и достраивать бывшую новогородскую твердыню на крутой излуке
извилистой лесной реки.
Земли эти князь Иван Калита, устроив и населив, завещал после смерти
своей супруге, Елене, после которой они перешли к младшему сыну Ивана (в те
поры еще и не рожденному!) Андрею. Но этого еще нет, это когда-то будет, и
Иван Калита еще живет и здравствует, и борется с тверским князем
Александром, хитрит с Узбеком, скупая в Орде ярлыки на чужие княжения, чтобы
и там, как в Ростове, самому начать собирать ордынскую дань. Идет тихое,
подобное просачиванью воды, устроение земли, и не будь "Жития"
Сергия, написанного Епифанием Премудрым, нивесть, и узнали бы мы, как шло
это, сквозь завесу веков невидное глазу перемещение людских потоков,
всплеснувшее еще полстолетья спустя, когда и князь Иван, и дети его давно
уже упокоились в земле, дерзким величием Куликова поля.

***
В Радонеж приехали ночью. От холода и усталости пробирала дрожь.
Тело, избитое тележною тряской, совсем онемело, сон одолевал до того, что
перед глазами все начинало ползти и плыть. Хотелось одного лишь - куда бы
ткнуться, хоть в какое-то тепло, и уснуть. Петю сморило так, что холопы его
из телеги вынесли на руках. В темноте они стояли дрожа, словно куры под
дождем, маленькой жалкою кучкой, потом куда-то шли, спотыкаясь, хлебали, уже
во сне, какое-то варево, носили солому в какой-то недостроенный дом - с
кровлею, но без потолка, отчего в прорехи меж бревнами лба и накатом
виднелось темно-синее небо в звездах. Тут, на попонах, тюфяках, ряднине,
накинув на себя что нашлось теплого под рукой толстины, попоны, зипуны, -
они все и полегли вповалку спать: слуги, господа и холопы, мужики, женки и
дети. Кирилл с Марией одни остались в тесном, набитом детьми и скотиной
поповском дому. Варфоломей едва сумел сотворить молитву на сон грядущий и,
как только лег, обняв спящего Петюшу, так и провалился в глубокий, без
сновидений, сон.
Утром он проснулся рано, словно толкнули под бок. Все еще спали,
слышались тяжкое дыхание и стоны уломавшихся за дорогу людей. Какая-то женка
хриплым от сонной одури шепотом уговаривала младеня, совала ему сиську в
рот. Могуче храпели мужики. Прохладный воздух, вливаясь сверху, овеивал
сонное царство. Между тем снаружи уже посветлело. Стали видны начерно
рубленные, еще без окон, стены, в лохмах плохо ободранной коры, и висящие
над головою переводы будущего потолка с каплями и сосульками свежей смолы.
Варфоломей тихо, чтобы не разбудить братика, встал, укрыл Петю поплотнее
рядном и шубою и стал выбираться из гущи тел, стараясь ни на кого не
наступить. С трудом отворив смолистое, набухшее полотно двери, он по
приставной временной лесенке соскочил на холодную с ночи, все еще отдающую
ледяным дыханием недавней зимы, в пятнах тонкого инея, землю и, ежась и
поджимая пальцы ног, пошел в туман.
Бледное небо уже легчало, начинало наливаться утреннею голубизной.
Звезды померкли, и близкий рассвет нежно-золотым сиянием уже вставал над
неясной зубчатою преградой окружных лесов. Стройная, стояла близь деревянная
островерхая церковь. Назад от нее уходили ряды рубленых изб, клетей, хлевов
и амбаров. Над рекою, угадываемой по еле слышному журчанию, стоял плотный
туман. С краю обрыва, к которому подошел Варфоломей, начиналось неведомое,
за которым только смутно проглядывали вершины леса и светло-серый, почти
незаметный на блекло-голубом утреннем небосводе крест второй церковки,
целиком повитой туманом.
Вот легко пахнуло утренним ветерком. Ярче и ярче разгорался золотой столб
света над лесом. Туман поплыл, и в розовых волнах его открылся город -
сперва только вершинами своих костров и неровною бахромой едва видного
частокола меж ними. Городок словно бы тоже плыл, невесомый и призрачный, в
жемчужно-розовых волнах, рождая легкое головное кружение. Пронизанные светом
опаловые волны тумана медленно легчали, тоньшали, открывая постепенно
рубленые городни и башни, вышки и верхи церковные. Наконец открылся и весь
сказочный, в плывущем мареве городок. Он стоял на высоком, как и
рассказывали, почти круглом мысу, обведенный невидимою, тихо поющей понизу
водою. К нему от ближайшей церкви вела узкая дорога, справа и слева
по-прежнему обрывающаяся в белое молоко.
Вот вылез огненный краешек солнца, обрызнул золотом сказочные, плывущие
терема и костры, и Варфоломей, замерший над обрывом, утверждаясь в сей миг в
чем-то новом и дорогом для себя, беззвучно, одними губами, прошептал:
- Радонеж!
Потом, когда светлое солнце взошло и туман утек, открылось, что не так уж
высок обрыв, и долина реки не так уж широка и вся замкнута лесом, и городок,
как бы возникший из туманов, опустился на землю. Виднее стали где старые,
где поновленные, в белых заплатах нового леса, стоячие городни. И костры
городовой стены, крытые островерхими шеломами и узорною дранью, вросли в
землю, как бы опустились, принизились. Но ощущение чуда, открывшегося на
заре, так и осталось в Нем. Осклизаясь на влажной от ночной изморози, а
кое-где еще и непротаявшей, твердой тропинке, он сбежал вниз, к реке, и
напился из нее, кидая пригоршнями ледяную воду себе в лицо, и загляделся,
засмотрелся опять, едва не позабыв о том, что его уже, верно, сожидают дома.
И правда, по-над берегом доносило высокий голос Ульянии:
- Олфороме-е-ей!
Он единым махом взмыл на обрыв и тут в лучах утреннего солнца разом узрел
и стоящий на курьих ножках смолисто-свежий, изжелта-белый сруб, и в стороне
от него грудящихся под навесом коров, что уже тяжко мычали, подзывая доярок,
и веселые избы, и розовые дымы из труб, и румяное со сна, улыбающееся лицо
младшего братишки с отпечатавшимися на щеках следами соломенного ложа,
взлохмаченного, только-только пробудившегося, и заботную Ульянию, и мужиков,
и баб, что, крестясь и зевая, выползали, жмурясь на яркое солнце, и
заливистое ржание коня за огорожею, верхом на котором сидел сам Яков,
прискакавший из лесу на встречу своего господина.
Звонко и мелодично ударили в кованое било в городке, и тотчас стонущими
ударами стали отозвалось било ближней церкви. Грудь переполняло безотчетною
молодой радостью - хотелось прыгать, скакать, что-то стремглав и тотчас
начинать делать.
- Ауу! - отозвался Варфоломей на голос Ульянии и вприпрыжку побежал к
дому, из-за угла которого - ему навстречу - уже выходил Стефан с секирою в
руке, по-мужицки закатавший рукава синей рубахи. Начинался день.

Глава 2
Назавтра они всею семьей являлись волостелю. Внове и страшно было узнать
Кириллу, что он, почитай, и не боярин уже, что несудимой грамоты на землю у
него нет, что отвечать ему теперь по суду придет не перед князем, а перед
волостелем, или наместником, Терентием Ртищем (и вот еще почему Ртищ не
похотел ближе сойтись с бывшим ростовским великим боярином!
Неровня тебе тот, кого ты волен судить!) и что хоть он и вольный человек,
муж, владелец холопов и земли, но когда выйдут последние льготные лета,
придет ему и дани давать, яко всем, и мирскую повинность сполнять наряду с
прочими, только что не в черносошные крестьяне записали его, а в вольные



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 [ 30 ] 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.