народ начинаете. Чего же раньше глядели? Почему на сторожевые заставы в
Диком поле не пришли суздальские полки? Большой полк суздальский куда
сильнее нашего - рязанского. Теперь будут татары напирать на рязанцев, а
суздальцы, сидя за стенами, на нас посматривать да приговаривать: "Бейте
их по сусалам!" А сами будут почесываться и в усы посмеиваться. Почему
всем не пойти одной стеной?
перегрызть. Станут они помогать один другому!
зани все мужики. В Ярустове я зайду к твоему батьке и обсудим, как и
что.
его замелькали, и вскоре скрылся в просеке между засыпанными снегом еля-
ми.
белок, вывернутые шкурки повесил под потолком в кладовке.
с которой ходил на медведя. Насадил тяжелый топор на более длинное топо-
рище. Привез из лесу валежника и сухостоя, чтобы бабе легче было щепу
колоть и печь топить. Приготовил из обломка косы вторую рогатину для То-
ропки. А легкий плотницкий топор оставил жене для хозяйства.
житном квасе, испекли три каравая и несколько коврижек. Караваи разреза-
ли на тонкие ломти и высушили в печи. Сухарями набили заплечные мешки,
положили туда же луковиц, пареных репок и горсть соли в тряпице.
найдете.
собрались около избы Дикороса. У каждого за плечами был удобно привязан
мешок с "запасом", на поясе топор и пара новых лыковых лаптей.
ручья, через который были перекинуты три лесины. Здесь они бросились на
шею уходившим и стали с воплями причитать:
покидаете?!
береги... Да и от зверя и от лихого человека хоронитесь. Может, вернусь
домой на добром коне татарском и тебе привезу новый зипун, крытый акса-
митом, теплую фофудью " с оторочкой и чеботы новые...
нулся! Срубят тебе нехристи буйную головушку, некому будет и поплакать
над твоей могилкой! Горюшко наше бабье! Сынка побереги! Зачем я родила,
зачем поила, растила его? Зачем сынка с собою берешь? Укрыли бы мы его в
лесной чащобушке! Увижу ли я тебя, чадо мое кровное! -и Марьица обхвати-
ла Торопку, захлебываясь от плача.
чайной для него нежностью:
вать, ты избу заколоти и переберись на погост Ярустов, хотя бы к Пахому
Терентьичу, рыбаку. А туда я к тебе наведаюсь...
ручей по лесинам. Затем, не оглядываясь, пошли дальше, скрываясь в ут-
реннем тумане, среди вековых стволов угрюмого леса, и долго еще слышали
они вопли баб, оставшихся за ручьем.
вдаль расширенными глазами. Бабы, всхлипывая, поплелись обратно. Вешнян-
ка пробралась в сарай Дикороса, где стоял его старый Гнедко. Она обняла
коня за шею и зашептала ему в мохнатое ухо:
ев? Или пропадут они в поле чистом, как былинки подкошенные, и даже во-
рон пролетный весточки о них не принесет?!
большой дороге из Мурома в Рязань. Потемневшая бревенчатая церковь "од-
нодневка", когда-то в один день выстроенная всем "миром", была окружена
густо теснившимися крестами кладбища. Между крестами толпились мужики с
вилами, копьями и бердышами. Выкрики и гул народный слышны были издале-
ка. Над тысячной толпой тревожно гудел набатным звоном медный колокол.
гом берегов. Здесь у воды расположился пестрый табор. Около сотни людей,
одетых необычно: мужчины в обшитых красными лентами войлочных шапках,
женщины в ярких цветных шабурах, желтых и зеленых платках, дети, полуго-
лые, Е отрепьях,- жались и шумели около костров.
вая голые, грязные от золы руки, подползали женщины. Все твердили:
ми?
грубой крашеной холстины с нашитыми желтыми крестами. Двумя руками он
высоко подымал небольшой медный крест и благословлял толпу. Дребезжащим
голосом кричал:
ки, воеводство держашу безбожному хану Батыге! Рать вражья идет от Дико-
го поля, стан их соглядали на реке Воронеже...
кой стал Батыга, немилосердный и льстивый хан табуноцкий. Наш князь пос-
лал гонцов по братья свои и в Муром, и в Коломну, и в Красный, и по сына
своего Феодора Юрьевича, в Зарайск, и по другого сына, Всеволода Юрьеви-
ча, в Пронск. Все князья ответили, что идут со многими вои на подмогу,
не оставят наши земли, станут в ратном бою рядом с рязанцами.
коса посматривал на лицо отца. Хмурой думой заволоклись строгие глаза
Дикороса.
на нас табунщики идут, или старик брешет?
булгары все в кожаных сапогах гостями в лодьях приезжали. Нам ли так же
босыми мыкаться, убежав от полей наших? Да и куда бежать?
ти русскою землею! - продолжал надрываться священник.- Все вступайте в
большой полк князя Юрия Ингваревича!
Евпатий Коловрат! - Священник спрятал медный крест за пазуху и засунул
замерзшие ладони в широкие рукава.
На туго затянутом ременном поясе была привешена длинная кривая сабля в
зеленых ножнах. Он взмахнул боевым топориком с золотой насечкой и, вып-
рямившись, окинул толпу веселым взглядом. Затем низко поклонился на три
стороны:
узорочье и воспитание рязанское! Дайте мне слово сказать!
своими руками их прощупал и хребты им сам ломал. Да и мне они оставили
немало рубцов на груди. Вот эта железная шапка и кривая сабля сняты с
побитого князя татарского.
ростовскими дружинниками против этих татарских лиходеев. Далеко мы заш-
ли, к самому Синему морю, на Калке встретились с татарской ратью. Тогда
нам впервой было видеть, как они налетают, как увертываются от боя, как
бегут от нас, будто со страху, а сами заманивают нас на свою засадную
рать. Здорово бьются, только не стойкие, чуть им что сразу не далось,
удирают без оглядки и снова скопляются вдали...
мы на медведей ходили, с ним будет нам сподручней и татар бить.
Лондон Джек
Конюшевский Владислав
Свержин Владимир
Березин Федор
Русанов Владислав
Орлов Алекс