представляя себе происходящее на сцене.-- И устроим мы это в Форт-Ридженте в
Сент-Хелиере. У них там огромная сцена, и все оборудование есть,
светильники, здоровенный кинопроектор, квадросистема. Это будет просто
изумительно. Замечательно!
внушительно и интересно, поскольку с большинством знаменитостей я встречался
по разным поводам.
-- мужской и женский. Среди известных мне прекрасных артистов своим голосом,
несомненно, выделялся сэр Майкл Хордерн. Когда он говорил, казалось, что
обрел дар речи портвейн высшего качества, такой у него сочный, полнозвучный,
мелодичный голос. С ним я не был знаком, но знал, что он читал мои книги и
они ему понравились; я был счастлив, когда он согласился выступить у нас. Не
колебался я и в выборе женского голоса. С того дня, как я впервые увидел
Дайну Шеридан в очаровательном фильме "Женевьева" про автогонки
Лондон--Брайтон, проникся к ней неистребимой глубокой любовью. Потом я видел
Дайну в ленте "Где не летают стервятники" и был еще сильнее пленен ею.
Однако мне было известно, что у нее есть супруг, и это не позволяло мне,
человеку честных правил, прийти к Дайне и признаться в любви. Еще одной
причиной было, разумеется, то, что я сам женат. Пришлось без особой охоты
смириться с необходимостью жить без Дайны Шеридан.
события. Мне предстояло отправиться в Лондон; при этом я обнаружил, что там
готовятся возобновить спектакль по очень веселой пьесе моего старого друга
Ноэля Кауэрда "Дари смех"; Ноэль уже несколько лет был одним из заокеанских
попечителей нашего Треста. В списке исполнителей я увидел, к моей великой
радости, имя Дайны Шеридан, а потому сказал себе, что непременно должен
увидеть своего кумира, так сказать, во плоти. В самолете, лениво листая
какой-то журнальчик, я наткнулся вдруг на интервью с мисс Шеридан. В ряду
неизбежных в таких интервью обычных пустых вопросов был также вопрос -- с
кем она предпочла бы очутиться вдвоем на необитаемом острове. "С Джеральдом
Дарреллом",-- ответила Дайна. Я не поверил своим глазам.
мной,-- сообщил я Ли.
поинтересовалась Ли.
встречалась,-- нанесла Ли сокрушительный удар.
выбрать этого невежу Эттенборо или пройдоху Питера Скотта, однако она
предпочла меня. Посему, тщательно подобрав дюжину желтых роз, не
оскверненных тлей, черными мошками, уховертками, точильщиками и прочими
гадкими тварями, я вложил в них карточку с надписью: "Тот, кто громче всех
аплодирует,-- это я. Могу я встретиться с вами после спектакля?" -- и
попросил отнести букет в гримерную. Карточка вернулась с ответом: "Да".
спектакль поистине незабываемым событием. Когда мы затем выпили в гримерной
по стаканчику виски, я признался Дайне, что являюсь ее давним поклонником, и
мы договорились встречаться почаще, что бы там ни говорила Ли. Когда Дайна
рассказала об этом своему мужу Джеку, он прислал мне сердитую записку,
обвиняя меня в посягательстве на расположение его супруги посредством
неумеренного подхалимства и желтых роз и вызывая на дуэль утром в
Гайд-парке. Я принял вызов, однако подчеркнул, что право выбора оружия за
мной, и предложил стреляться пробками от шампанского на расстоянии
пятидесяти шагов. На такой счастливой ноте началась наша дружба, и когда нам
понадобилось найти актрису для нашего "Праздника зверей", естественно было
остановить свой выбор на Дайне.
погостить у моего старшего брата Ларри. Домик, принадлежащий мне и Ли,
находится километрах в сорока от селения, где живет Ларри (сорок километров
-- необходимая дистанция, когда речь идет о старшем брате), но мы добрались
туда на машине, чтобы позавтракать с Ларри и супругами Менухин, и ничуть не
пожалели, ибо Иегуди и его жена -- очаровательные люди. Застолье затянулось,
было много вина и закуски, так что уже около четырех часов мы стали
подумывать о том, чтобы прилечь и отдохнуть, кто-то невнятно произносил
слово "сиеста". К счастью, у Ларри был огромный дом с множеством спален, и
вскоре мы с Ли уже крепко спали. Проснулись мы от звуков скрипки.
поблизости доносится упоительное пение скрипки под смычком виртуоза. В жизни
меня пробуждали от сиесты самые разные звуки -- щебетанье птиц, раскаты
грома, журчанье ручья, ровный гул водопада,-- но никогда мой сон не
прерывали такие восхитительные ноты.
трапезу, и, выяснив, что Иегуди любит рис, чечевицу, бобы и другие продукты
этого ряда, я сотворил особое кэрри "Менухин" в огромных количествах. В
нашем внутреннем дворике стоял длинный обеденный стол, и, чтобы сберечь
время, накрывая его с учетом всяких гарниров и салатов, Ли аккуратно
разложила по порядку на большом подносе ложки, вилки, ножи, черпаки и все
прочее. Прибыли гости, мы выпили по рюмочке, затем Ли вышла на кухню
нанести, как говорится, последние штрихи. Вскоре за ней последовал Иегуди и
остановился, глядя, как она хлопочет.
поднос с приборами, отнес его во дворик, приблизился, улыбаясь, к столу и
обрушил на него звенящую, поблескивающую груду металлических изделий.
отвести Иегуди обратно в гостиную, налил ему еще стаканчик и отправился
помогать расстроенной Ли разбирать перемешанные приспособления для еды.
может похвастать тем, что ее стол накрывал Иегуди Менухин.
человек ответил, что будет рад послужить нашему делу, сыграть что-нибудь
вместе с Джерсийским молодежным оркестром.
музыкальную часть концерта обеспечивал известный скрипач с оркестром. Однако
этим далеко не исчерпывались грани, где животный мир соприкасался с нашим,
обогащая его. Взять, к примеру, танец, вокал, телевидение, живопись. У
одного из моих друзей, Джереми Джеймса Тэйлора, постановщика нашего
концерта, были связи с Королевским балетом, и он порадовал меня известием,
что на Джерси пришлют для выступления многообещающих учащихся балетной
школы.
вместе с жизнерадостной Айлой Сен-Клер. Во время репетиций мы всласть
потолковали о деятельности нашего Треста, и она настолько была
заинтересована, что допустила фатальную оплошность -- дескать, если мне
когда-нибудь понадобится ее помощь, нужно только дать знать. Очарованный ее
чудесным, красивым голосом, я не сомневался, что никто лучше ее не
представит животных средствами вокала. Позвонив Айле Сен-Клер, я напомнил
про ее обещание и попросил приехать на Джерси. Она ответила, что с
удовольствием приедет и даже знает одну симпатичную песенку про зоопарк.
них не смогут существовать животные. Самым громогласным и рьяным защитником
мира растений, несомненно, был Дэвид Беллэми. Тут меня осенила сумасбродная
мысль. В своем блестящем шоу "Упала шляпа" Флэндерс и Суонн исполняли
песенку "Мезальянс" о жимолости и вьюнке, которые полюбили друг друга, но не
могли сочетаться браком из-за того, что одно растение вращается по, а другое
против часовой стрелки. Кончилось тем, что "они выдернули свои корни и
зачахли". Прибегнув к подкупу, я уговорил Айлу и Дэвида исполнить этот дуэт;
бесподобная комбинация, ибо Дэвида природа наградила голосом (уверен, он не
обидится) распаленного страстью моржа.
сравниться с Дэвидом Эттенборо?
Нас представили друг другу в одном трактире, где мы недурно провели
несколько утренних часов, толкуя про животных и путешествия. Несколько лет
спустя Дэвид позвонил мне и спросил, не соглашусь ли я записать с ним
программу для радио в моем зоопарке. Я ответил, что буду счастлив, и мы
назначили день.
сомнительной нравственности. Придешь проведать их, Чемли -- после
истерических утренних приветствий (оскаливание зубов, безумные крики и
качание на ветвях) принимался препарировать апельсин сосредоточенно и
тщательно, словно какой-нибудь знаменитый хирург, производящий трепанацию
черепа премьер-министра. Лулу, хорошо усвоившая, как учтив ее супруг в
обращении со слабым полом, не зевала: пока он занимался апельсином, она
спешила набить рот виноградом, сгребала в кучу возможно больше плодов и
садилась на них, надеясь, что благоверный не заметит ее уловки. Закончив
хирургические действия над апельсином, Чемли съедал его и швырял кожуру в
Лулу, чаще всего попадая ей в затылок. Бросая снизу, он тем не менее искусно
поражал намеченную цель. Напомнив тем самым Лулу о своей глубокой
привязанности, он кидался на нее, когда она меньше всего того ожидала,
награждал затрещиной и стаскивал кричащую супругу с укрываемых ею фруктов.
После чего садился, засовывал в рот банан, хорошенько разжевывал его,
выплевывал на ладонь и принимался толстым пальцем перемешивать жидкую кашицу
с видом человека, выбирающего монеты для торгового автомата.