вятся женщины, внешне и внутренне, казалось бы, диаметрально противопо-
ложные? Женская дружба, наверное, понятие особое, живущее по своим зако-
нам и коренным образом отличающееся от мужского братства. Они нуждаются
друг в друге, потому что неуверены в себе - кто подскажет, как я сегодня
выгляжу, что надеть, чтобы нравиться, чтобы быть в центре внимания? Ко-
нечно, подруга. Подруга всегда предупредительна, ласкова, внимательна,
подруге доверены самые тайные тайны. Подруге нравится эта власть, и она
не станет делиться ею с другой... С другими... Со мной, например. Я для
Марины - соперник. Если, не дай бог, мы с Наташей поссоримся, то она
пойдет к Марине. И еще неизвестно, что ей та насоветует... Треугольник.
Мужчина - Женщина - Подруга. Бермудский... Похоже, что я ревную Наташу к
ее подруге...
ясь ко мне. - Среда, как говорится, дурно влияла на меня. Родители,
светлая им память, укатили в гниющий ад проклятого капитализма, а ма-
ленькую девочку-дюймовочку сдали в интернат. Школы не было для советских
детей в Токио, понятно?.. Домаригато, что по-японски спасибо большое
значит... Чему же мы в нашем славном интернате обучались? Науки в голову
не лезли, да и кому они нужны, если тебе с детства в голову вдалбливала
мамаша, что для девушки важнее всего красиво одеться, модно причесаться,
элегантно накрыть на стол, умно вести светскую беседу, и все это для то-
го, чтобы точно в сердце поразить свою цель, свою добычу - мужа, который
увезет тебя заграницу, где ты горя не будешь знать. Такие вот были мои
университеты. Неофициальные. Интернатские. Учила жизнь. Детки в интерна-
те четко делились на тех, у кого родители в капстранах работают, у кого
- в соцстранах. Капиталисты и социалисты. Самая тяжелая, самая нервная,
истеричная пора для детишек - встреча после каникул: кто кому что пона-
вез, кто куда съездил к мамочке, к папочке... Кто в Париж, а кто и к
тетке в Тамбов... Есть разница, не так ли?.. Ченч шел... Обмен значит...
Меняли не только барахло, меняли душу, тело... Преподавателей просто по-
купали... Дешевка - она и есть дешевка...
же... Вы меня не слушайте, просто завидую я вам, ребята, и праздник ваш,
честное слово, не хотела испортить, да так уж вышло. Пойду-ка я лучше,
завтра свидимся.
и лезет, так и лезет, хоть бы сдох, проклятый.
гибли?
следовало бы. Жили мы в коммуналке, школа у универмага, время послевоен-
ное, тяжелое, голодное. Жили, как и все тогда, бедно, но дружно. Отец
ее, химик, на заводе работал, мать - на шляпной фабрике. Обрезки от фет-
ра, отходы домой таскала, коврики из них мастерила разноцветные, прода-
вала на рынке. Попал дядя Коля, отец Маринки, в академию внешнеторговую.
Он не хотел, но в райкоме сказали надо, специалисты требовались. В пер-
вую командировку, в Австрию, они Марину с собой взяли, а потом в интер-
нат ее сдали. С годами словно подменили людей. Поначалу подарки всем во-
зили, потом перестали. Барахла натащили воз. И хотя Маринку в институт
международных отношений устроили, пай за квартиру эту внесли, но все
равно, как будто откупились от нее, долг свой выполнили и забыли про
нее. Словно профсоюзные взносы уплатили. Мать ее у жен послов первой со-
ветницей по шляпкам была. Потому и сидели за рубежом по пять-шесть лет.
Когда случилось это, Аэрофлот и Минвнешторг хоронили их, как героев. А
Марина на похороны не пришла... Носит ее по жизни... То бухгалтером, то
администратором работает... И что-то никак ей хороший человек не попа-
дется. Как ты. Это потому, что таких, как ты, мало... Ты - мой
единственный... Вот после этого и размышляй, что значит для Марины
"здравствуй", а что значит "прощай"?..
Глава тридцатая
Глава тридцатая
- Горько! - крикнул отец.
руки, то улыбался, то хмурился, почему-то подмигивал пассажирам в метро,
если встречался с кем-то взглядами, настоял, чтобы мы вышли на остановку
раньше, уверяя Наташу, что так ближе, короче дорога, заодно и прогуляем-
ся, но мы пошли не в ту сторону, заблудились, попали в квартал новостро-
ек, нам пришлось возвращаться, опять спускаться в метро, проехать оста-
новку, пока, наконец, мы не добрались до загса.
что известный путь всегда короче неведомого, что времени у нас достаточ-
но и так, она покорно соглашалась, и только у дверей загса я понял, что
был кругом не прав, что Наташе очень вредны все эти треволнения, и резко
ощутил, что теперь-то я должен, я обязан все время помнить, что я не
один, к чему я основательно попривык за время моего вольного житья у ро-
дителей.
круглый. Как подсолнух.
евна.
узнать ее имя-отчество?
ма ушла куда-то. Мы молча стояли, не зная, что делать.
нас.
ниала, для нарядной толпы родных, сватов, подружек невесты, дружков же-
ниха, зал был пуст, мы прошли через него и остановились около покрытого
скатертью стола, за которым стояла Евгения Алексеевна.
надели друг другу кольца.
нии Алексеевны осветилось молодой улыбкой. - Живите ладно, терпимо отно-
ситесь друг к другу. Не горячитесь, берегите друг друга. Здоровья и
счастья вам!
дики.
гению Алексеевну. - Приходите к нам на свадьбу. Валера, что молчишь,
приглашай давай...
приходите.
Но сегодня никак, право, никак. Дочка моя из санатория должна звонить.
дома улицы, поток транспорта - искажался движением теплого воздуха, ка-
зался бесплотным миражом. Пожалуй, ничего, кроме какой-то легковесной
опустошенности, я не испытывал.
Ты теперь - моя жена. Ясно? \
ми ушла за угол дома.
рыданий.
мой, что с тобой?
шись головой в мою грудь, горько, взахлеб плакала, тщетно пытаясь сдер-
жать, подавить в себе истерику, но ничего у нее не получалось.
ее только напялил, идиот, гладил Наташу по голове, по плечам, пытался
поднять ее лицо, но она отворачивалась и рыдала, рыдала, рыдала.
может, просто перенервничала?.. Или жалеет?.. Вдруг не хочет?.."
и улыбнулась.
тебе. Я ужасно люблю тебя.