она. - И если то, что ты узнаешь, не заставит тебя изменить свое мнение о
сегодняшних событиях, можешь запереть меня в эту самую башню! На хлеб и
воду!
точно таким же у неуклюжего стражника, и лорд мог бы это сообразить. Но
великолепный поступок молодца из Шервудского леса, очевидно, произвел на
него впечатление.
с галереи.
странников окружили ее. Но когда один из них сдуру решил заломить ей руку
за спину, Люс как-то даже лениво подалась в сторонку, а ретивый стражник
совершил небольшой полет и затормозил лбом о стенку.
пострадавшему. - Какая жалость! Ну, ребята, ведите меня! Где там у вас
опочивальня лорда Блокхеда? Давненько мне хотелось там побывать!
она хмыкнула - генетически подозрительный лорд, очевидно, предпочитал не
приносящие потомства утехи...
они там увидели, заставило их выстроиться вокруг Люс на порядочном
расстоянии. И с таким вынужденным почетом они ввели ее в трапезную, оттуда
- по галерее к лестнице, и еще по каким-то узким коридорам, которые
запечатлелись в тренированной памяти Люс так, как если бы она их
фотографировала.
вспомнила, что забыла спросить Свирель, где ее утром обнаружили, но это
уже, кажется, не имело значения.
к себе наверх одного из своих охотников.
повис, а потом подтянулся и уперся локтем в дощатый пол галереи.
Светлейший лорд опустился на корточки и отдал ему короткое приказание.
Охотник заржал и шлепнулся обратно во двор, а лорд Блокхед поспешил в
опочивальню.
план кампании.
согласился бы отпустить Свирель. Люс не могла доказать, что Свирель не
травила леди Лауру. И даже ее пресловутая невинность тут бы не сработала -
какой чудак поверит, что девица, побывавшая в ватаге Шервудского леса,
сохранила невинность?
птицами более высокого полета, чем лорд Блокхед. Ну да, у Люс нет
информации, способной сразить лорда наповал. Но, может быть, у нее
найдется в запасе кое-что другое, хотя и не имеющее отношения ни к
покойной леди, ни к ватаге Шервудского леса?
кабинетом, и молельней, и вообще чем угодно, он как раз кончал диктовать
письмо. Юный монашек старательно выводил огромным пером последние слова -
что-то про почтение и милость Божью. С особым тщанием хорошенький монашек
вывел имя подписавшего послание владетеля, повелителя, господина и так
далее. Затем он аккуратно посыпал лист песком, чтобы высушить чернила.
щетинистой тонзуры, и глазами указал ему на дверь. Монашек прихватил
письмо и, стряхивая с листа песок, вымелся прочь. Лорд молча, как если бы
Люс не было в опочивальне, подошел к окну. Люс так же спокойно, как будто
лорда не было в опочивальне, подошла к другому окну - и увидела, что
монашек, наклонившись с галереи, передает письмо какому-то верзиле, что
верзила кивает, что к верзиле подводят оседланных лошадей, и вообще во
дворе готовятся к какому-то выезду.
Серебряной Свирели, Люс мирно ждала, пока лорд обратит на нее внимание. А
потом еще немного помолчала - потому что этот гигант, повернувшись к ней,
принялся ждать, чтобы она рухнула на колени, принялась его умолять или
вытворила еще что-нибудь не менее нелепое.
кресло, - я тебя слушаю. Что такого ты хотел сообщить мне наедине? Ты
видишь, я настолько презираю тебя, что даже выполняю твою наглую просьбу.
знатного пленника, - во-первых, девушка, которую ты заточил в башне, вовсе
не виновата в смерти твоей леди. И я даже не прошу, чтобы ты отпустил ее,
потому что ты узнаешь правду и сделаешь это без всякой просьбы...
виновата! Как же ты это докажешь, мальчишка?
риторический вопрос Люс. - Мало ли женщин мечтает о любви лорда Блокхеда?
мерзавка, никто и пальцем не прикоснулся к моей жене. А разбойники из
Шервудского леса спят и видят, как бы отправить на тот свет меня и всю мою
семью! Я удивлюсь, если окажется, что мой брат еще жив!
Но женщин и детей наши молодцы не обижают. Сэр Эдуард у нас в полной
безопасности... и даже сочиняет ночью у костра латинские стихи... Но ты,
кажется, хотел доказательств, добрый лорд?
замшевый сюрко, оставшись в белой рубахе, от пояса вверх зашнурованной и
стянутой у ворота тесьмой.
пазухой, где не было ничего, кроме прославленного бюста. Лорд, опустившись
в кресло, наблюдал за ней с большим интересом.
Соскользнуло, что ли?
охлопала свои ягодицы. Зульфия назвала бы это представление грубой
работой, но иным лорда Блокхеда, возможно, было бы не пронять.
чтобы в сапогах! А впрочем...
кресла и стала ощупывать сапог, покачивая при этом бедрами, как бы в
поисках равновесия.
спину и предоставив свой задний фасад, обтянутый штанами, как собственной
кожей, на обозрение сэра Эдгара.
сниму сапог и предъявлю доказательства. Мне только не хотелось бы, чтобы
сюда некстати зашел кто-то из слуг. Есть вещи, которые слугам знать
незачем.
лорд Блокхед. - Они меня вполне устраивают. Давно уже я не имел дела с
такими доказательствами... Закрой-ка дверь, вот этим ключом, и скорее...
свернутых рулончиками грамот на столе связку гигантских ключей. Толкнув ее
к Люс, он обеими руками дернул за шнуры, завязанные узлом на шее, и
роскошный плащ, стелившийся за ним по полу, с шорохом рухнул к его ногам.
Затем лорд молча принялся стягивать с себя свой сюрко из тонкой кожи.
Блокхеда, но сразу поняла, что если дать ему немедленно искомое
наслаждение, он через пять минут придет в себя, вспомнит, что перед ним
разбойник из Шервудского леса, и придумает какую-нибудь пакость. Потребует
доказательств невиновности Свирели, к примеру. К тому же, Люс вовсе не
хотела радовать благородного лорда так, как ему того сейчас возжелалось.
Ей нужен был ключ - один из дюжины на связке.
читала когда-то, что в средневековом замке ключи и замки были дорогим
удовольствием, так что один ключ, случалось, открывал многие двери. Как бы
то ни было - она положила глаз на связку. И именно потому не следовало
сейчас обращать на нее ни малейшего внимания.
лорду, чтобы отдать ему связку.
сложенный лучше, чем можно было ожидать от человека, съедающего за ужином
половину жареного кабана. Лорд все еще был довольно строен, мускулист, и,
если бы его как следует вымыть с мочалкой, имел шанс понравиться женщине.
Но Люс, увы, не догадалась взять с собой в десант мочалку...
изобразила, как в горле перехватывает дыхание. - Ты великолепен, лорд! В
Доставалов Александр
Посняков Андрей
Мурич Виктор
Юрьев Сергей
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман