неузнаваемости. То есть все было прежним -- и окладистая борода тороватого
купчины, и кепка-лужковка, и стрижка "а ля рюсс", почти под горшок, и
клетчатое пальто. Но... борода уже не лоснилась, волосы торчали перьями,
пальто висело мешком, глаза, раньше уверенно смотревшие в будущее, теперь
были скрыты близоруким прищуром. Нынешний Яков Сергеевич Зотов походил на
безработного мэнээса, а не на преуспевающего демагога.
как агент какой подкрались.
заячьи.... Просто другой человек. Но Саша не сомневался: перед ним именно
Яков Сергеевич, он столько раз видел его и в жизни, и на экране, что
сомнений просто быть не могло. Только вылинявший, потрепанный в политических
или житейских боях. Скрутило его за эту неделю изрядно. Во время последнего
интервью он еще ходил гоголем. А теперь блеет, словно барашек.
Причем невысокий кругленький думец шел так быстро, что Саша был вынужден
почти бежать следом. В прежние времена Яков Сергеевич не ходил, а шествовал.
собственно по бульвару, распугивая дамочек с детьми и дамочек с собачками.
ответил. Бег продолжался. Мелькали дома, деревья, люди, автомобили.
Саша, -- но вы бы меня предупредили заранее, я бы форму спортивную
захватил...
совсем запыхался и еле выговаривал слова.
глазами вокруг.
Сергеевич и опять зорко осмотрелся.
-- вы хоть меня пожалейте.
вы хотели уточнить?
налаживал дыхание. Пот капал и капал. Соленые струйки холодили лоб, стыли на
носу, текли вдоль позвоночника и по ребрам. Испытание, устроенное депутатом
Думы, ничуть не отличалось от излюбленного наказания их ротного, юного,
недавно вылетевшего из рязанского гнезда лейтенанта. Одно, вполне
заслуженное наказание Саша запомнил на всю жизнь. Тогда он лишился
сержантских лычек и сорок пять суток просидел на губе. Но если бы
предоставилась возможность, повторил бы столь строго наказуемое деяние.
пьянством бороться начали, но экзотикой вроде вооруженных патрулей на
дорогах еще не пахло, так же как не пахло и межнациональными конфликтами,
практически свободным хождением оружия и бандитизмом на междугородных
автотрассах. Их роту отправили на поиски дезертира -- солдатика,
пострелявшего на полигоне половину своего отделения и бросившегося в бега с
автоматом и ограниченным боезапасом. Это сегодня был бы объявлен официальный
розыск, дали бы объявление по радио и телевидению. Но тогда военные
начальники предпочитали хранить в тайне отдельные негативные проявления. И
напустили на несчастного беглеца роту дзержинцев. Бравый лейтенант, умевший
на американский манер носить малиновый берет и научивший этому подчиненных,
разбил роту на пятерки и распределил поисковые обязанности: кого-то
отправили в поле, кого-то -- патрулировать проселки. Сашиному отделению
досталось шоссе: они должны были расспрашивать проезжающих водителей и
пассажиров о коротко стриженном пареньке в форме или без таковой. Лейтенант,
сформулировав задание, удалился. А Саша, как командир отделения, несколько
усовершенствовал приказ. И решил разыграть небольшой эпизод из боевика с
Аленом Делоном. Выглядело все крайне патетически.
камуфляже и малиновом, лихо заломленном к левому уху берете -- воротник
пятнистой куртки распахнут, рукава закатаны до локтя, предплечья и шея
мускулистые, -- завидев автомобиль, выходил на середину дороги и картинно
поднимал руку, останавливая проезжающее транспортное средство. Пятна
камуфляжа, портупея, полурасстегнутая кобура, грубое лицо и подбородок
чемоданчиком производили на мирных проезжих достойное впечатление. Под скрип
тормозов на дорогу из канавы выскакивали остальные бойцы и вставали за
Сашиной спиной этаким грозным квадратом, береты надвинуты на лоб, автоматы
висят в положении "свободно". Саша вежливо и негромко предлагал
автомобилистам выйти из транспортного средства. Когда дисциплинированный
народ послушно выбирался из своих "москвичей" и "жигулят", естественно,
брякала дверца, или зажигалка, или ключи в чьем-либо кармане. Бравые
дзержинцы тут же приводили автоматы в положение "к бою", а Саша пружинисто
сгибал ноги и дотрагивался до кобуры -- словно бы готовился открыть стрельбу
"по-полицейски". Патронов у грозной пятерки не было, их никому не давали из
правильного опасения "как бы чего не вышло", но мирные обыватели это не
знали, и на всех проезжих сия акция действовала магически. Более никто
никаких вопросов не задавал, все послушно сгибались, укладывали руки на
капот, открывали багажники, показывали перевозимые чемоданы и мешки. Саша со
товарищи проводили беглый досмотр, после чего отпускали безвинные автомобили
с Богом. Даже если бы среди пассажиров и был искомый дезертир, они бы его не
нашли -- слишком уж их поглотила игра в "полицейских и гангстеров".
проверкой в самый кульминационный момент, когда бойцы остановили местный
рейсовый автобус. Высадили старух, подростков, а также взрослых колхозниц и
колхозников. Выгрузили их корзины с курами и гусями, мешки с картошкой и
луком. Все безропотно выстроились вдоль "лиазика" с синей полосой на боку.
Только одна старушка, судя по всему, помнившая еще налеты антоновских банд,
прошамкала: "Чавой-то вы, милки, с утра пораньше ищщиття? Мы ж на базар на
поспеем!" Лейтенант видел, как его расшалившиеся подчиненные перетряхивают
багаж, как Саша спрашивает водителя, не заметил ли тот чего подозрительного
на дороге, и как щедрым взмахом руки отпускает несчастную пассажирскую
транспортину.
не опустился до прилюдного выяснения отношений. Поселяне уехали в полной
уверенности, что хоть и случилось в их краях нечто экстраординарное, но
защитники -- на посту и пропасть не дадут. Зато потом лейтенант показал
своим солдатушкам и игру в американских десантников, и небо в алмазах. Он
вывел отделение в поле, по его команде все пятеро надели противогазы, упали
и поползли.
времени шествовавший рядом с шалунами офицер разрешал встать, снять
противогаз и вылить пот, накопившийся за очередной ползучий рывок.
в резиновом наморднике с хоботом постепенно выветрились из памяти. Но сейчас
затяжной кросс по пересеченной местности и пот градом заставили вспомнить об
армейском наказании.
помедленнее, все равно напоминал престарелого рабочего коня, нервного и
оттого вздрагивающего всей шкурой. Но раз тот предложил уточнить, Саша решил
выполнить просьбу публичного политика.
Что вы имели в виду?
депутат. Дышал он все еще прерывисто, говорил еле слышно, так что Саша с
трудом разобрал слова.
Клинтоном, даже если тот выходит от любовницы, даже если любовница -- Маша
Распутина.
подчиняться не хочется, поэтому Саша начал спорить: -- Очень славное
интервью, ничего там такого нет, я просто хотел узнать, кто еще в окружении
Поливанова считает, что Дедукова устранили.
себя при помощи дурацких вопросов.
человек...
пробный шар.
ногах ему помог журналист. Депутат вцепился в протянутую руку, словно
осьминог, -- не вырвешься. Притянул журналиста к себе и зашептал жарко,