насильник, что русский боец Антоний пристрелит его и они с докторшей
повернут назад. Все эти действия, связанные вместе, спасли штаб армии и
сорвали немецкое наступление.
За себя он бы не стал этого делать, но за ту самую докторшу, а также за
многих увечных бойцов он палил сначала из винтовки, а потом, когда убило
незнакомого парня, встал к пулемету и расстреливал цепь шедших на село
врагов. Село удалось удержать до подхода подкрепления, а генерал, лично
командовавший боем и видевший геройство Антония, к тому же узнавший, что
именно он поднял всех но тревоге, наградил его еще одним орденом, на этот
раз Славы.
промаялся, выполняя мелкие поручения, а когда вечером попробовал поговорить
с силами небесными, они не отозвались. И духи шамана тоже не пожелали
откликнуться на его призыв. Новое состояние было непривычным и страшным -
словно зияющая пустота внутри. И такая неуверенность, слабость охватила его
тело, будто не на что больше на свете было и опереться. "Людей я убил, -
понял Антоний, - вот что я наделал с собой! Пускай и врагов, а все равно -
людей. За то и наказан".
беде, попросился куда-нибудь на передовую, чтобы не есть зря хлеб при штабе.
для себя вник в серьезность его слов.
убивать, то уж навсегда потеряю, да и сам недолго проживу.
Все-таки, будучи студентом, он читал дореволюционные книги, которые хранила
его бабушка, про Месмера, графа Калиостро, чудотворца Иоанна Кронштадтского
и кое-что в этом смыслил. - Или, еще лучше, иди санитаром. Это дело как раз
для тебя.
не из легких, особенно когда во время боев полагалось выносить на себе
раненых мужиков из зоны обстрела, однако спасать людей все же совсем не то,
что их убивать.
владение избушку охотника-промысловика, в которой и проживал больше
пятидесяти лет.
сам председатель, подписывая бумаги. - Даем как демобилизованному. Там в
родниках и колодцах такая вода, ее тунгусы раньше волшебной считали.
многоликого ряда святых Антониев, среди которых был и основатель монашества
в раннехристианскую эпоху, и такой же другой - основатель монашества на
Руси.
Тебя зовут Саввой
кроме боли. Нестерпимо болела голова и страдало тело. Это длилось лишь
мгновение, а потом мир снова исчез из его сознания.
проплывали перед самыми глазами. Он не мог их узнать, хотя то были лица
родных людей. Может быть, матери, а может быть, жены или дочери. Не узнавая,
Он ощущал исходящую от них добрую теплую энергию. Возможно, именно так
чувствуют дети, находясь в материнской утробе. Несколько раз около губ его
оказывалось теплое ароматное питье, кто-то приподнимал ему голову, и Он
послушно выпивал все до дна. Однажды, когда Он снова открыл глаза, в
сумеречной дымке возникло изображение старика с мохнатыми седыми бровями,
который приложил палец к своим губам и, приподняв его голову, поднес ему ко
рту глиняную плошку с теплым травяным питьем. Он послушно допил содержимое
плошки до конца и снова закрыл глаза. Так повторялось до тех пор, пока Он не
услышал:
бровями.
жизнь. Если ты меня понял, скажи "да".
дощатый пол, потом, держась за стариковскую руку, встал, и мир перед ним
пошел кругом.
ты в моем доме, я тебя выходил.
старик. - Но ты ее эти дни не напрягай, пусть привыкает. А сейчас - спи.
Только на этот раз сон был не болезненным, а легким и сладостным.
***
шагов по комнате и подошел к маленькому мутноватому оконцу. Перед ним была
небольшая поляна, дальше текла река, а вокруг стоял лес.
Пойдем, выйдешь на волю, вдохнешь свежего воздуха, а завтра дам тебе работу.
света. Когда его снова шатнуло, Антоний посадил страдальца на завалинку.
был огород.
ощутил беспокойство. Вроде бы ему надо было куда-то идти..
приехал?
Только голову попусту не напрягай. Что надо - само вспомнится, а что не надо
- то и забудется.
Пойдем-ка назад. Поспи малость еще, а завтра, как силы в тебя войдут,
станешь мне помогать.
Это была сколоченная из досок лежанка, не ней - сенной матрас и вместо белых
больничных простыней - что-то цветастое, ситцевое. Он хотел еще о чем-то
спросить старика - о чем, даже и сам толком не знал, - но что-то неясное его
сильно мучило. Однако старик на мгновение легко дотронулся до плеча, Савва
ощутил едва заметный укол и немедленно погрузился в сон.
***
на свежий воздух он помог деду пилить дрова. Потом, после недолгого отдыха,
выкопал остаток картошки из огорода.
- Иногда так третья рука нужна, а где ее взять! Завтра пойдем в тайгу,
одолень-трава поспела.
поколоть распиленные дрова (жильцу он это дело пока поручать не желал),
Савва почувствовал неожиданное беспокойство, а потом сообщил деду:
согласился. - А и в самом деле плывут. - Потом, взглянув на Савву
пристальнее, чуть дотронулся до плеча и попросил:
прикрой, тут другой, внутренний нужен взор.
неясными силуэтами, словно видения из тумана.
собака. Да... собака!
никуда не пойдем, будем встречать гостей. Сложи пока дрова.
занимался этой работой, Антоний делал другое - готовил посылку для судна.
которых были плотно уложены двойные мешки с сухими травами: внутренний - из
брезента, внешний - из полиэтилена.
белой бумаги крупными буквами этикетки, а он крепил их на коробки и
обклеивал скотчем, чтобы не промокли.
коробками.