Чтение 30–й страницы книги ~Сонный москит~

кого не убегаю, просто люди в городе не всегда отдают себе отчет, какие
чувства человек может испытывать к своему деловому партнеру. Смерть
Бэннинга была тяжким ударом для меня, а люди хотят только говорить,
говорить, говорить о ней. Я вдруг почувствовал, что больше не могу без
пустыни. Так бывает, человек что-то хочет, но не может понять, что именно,
потом до него доносится запах жареного бекона и кофе, и он понимает, что
просто голоден.

- А я, - вступил в разговор доктор Кенуорд, - решил, что мне
совершенно необходимо нормально отдохнуть. Велма обо всем договорилась с
Солти. Я благодарен ему за то, что он взял меня с собой.

- Мы на участке Бэннинга Кларка? - спросил Мейсон.

- Уже да, - ответил Солти, потом взглянул на часы и уточнил: -
Участок перейдет в его собственность в полночь. Именно в полночь истекает
срок действия опциона.

- Но они еще могут воспользоваться своим правом до полуночи, - сказал
Мейсон.

- Могут, - сухо подтвердил Солти.

- Я хочу сообщить вам нечто, касающееся убийства, - вдруг сказал
Кенуорд. - Чтобы потом, если вы не возражаете, уже не касаться этой темы.

- Лично меня, - сказал Солти, - это устраивает.

- Что именно вы собираетесь сообщить нам? - поинтересовался Мейсон.

- Хотя я и не являюсь доверенным лицом полицейских... - начал
Кенуорд. - Согласно их теории, как мне кажется, кто-то стрелял в меня,
приняв за Бэннинга Кларка.

- Мне тоже так показалось, - сказал Мейсон. - Хотя полиция доверяет
мне не больше, чем вам.

- Такой вывод очевиден. Я находился именно в том месте, где мог
находиться Бэннинг Кларк, если бы он не уехал в пустыню. В лунном свете я
выглядел лишь спящим человеком, закутанным в одеяло, и убийца, если он не
знал об отъезде Кларка, легко мог принять меня за него.

Мейсон кивнул.

- Но я не мог не задуматься, так ли все было на самом деле, -
продолжал доктор.

- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас, зная, кто вы такой? -
спросил Мейсон.

- Возможно.

- Мотив?

Доктор Кенуорд чуть помедлил с ответом.

- Говорите, - поторопил Мейсон. - Мотивом может быть только
определенная информация, которой вы располагаете. Что это за информация?

- Я не собирался углубляться в эту тему настолько сильно.

- Мы уже углубились слишком сильно, доктор. Я полагаю, информация
касается какого-либо медицинского аспекта дела об отравлении, и думаю, что
все присутствующие здесь, включая вас самого, заинтересованы в том, чтобы
вы поделились своими знаниями.

- Вы и так почти обо всем догадались, - рассмеялся доктор Кенуорд. -
Я, как требовал того порядок, оставил часть содержимого желудков после
первого отравления. Если вы помните, в том случае мышьяк был обнаружен в
солонке, которой пользовались исключительно Брэдиссоны.

- И что же вы нашли в образцах содержимого желудков? -
поинтересовался Мейсон.

- Результаты анализа пришли, когда я уже собирался уезжать из города.
Мне сообщили о них по телефону. Заключение гласит, что в желудках не
выявлено ни малейшего содержания мышьяка.

- Чем же можно объяснить появление симптомов отравления? - спросил
Мейсон.

- Очевидно, приемом рвотного корня.

- С какой целью?

- Для получения симптомов отравления мышьяком.

- Для чего, доктор?

- Я думаю, этот вопрос следует адресовать вам, - сухо заметил
Кенуорд. - Я же излагаю голые медицинские факты.

- Чем можно, в таком случае, объяснить металлический привкус во рту,
судороги и общее болезненное состояние?

- Я очень тщательно расспросил обо всем Велму. Вполне вероятно, она
сама предположила наличие таких симптомов. Я задал ей конкретный вопрос,
не спрашивала ли она пациентов, заподозрив отравление мышьяком, не
испытывают ли те судороги, боль в желудке, жжение и металлический привкус
во рту. Сейчас она не может вспомнить точно, задавала ли она подобный
вопрос, или пациенты сами рассказали ей о наличии таких симптомов.

- Вы придаете этому такое большое значение? - спросил Мейсон.

- Огромное. Если человек серьезно заболевает, появляются симптомы
депрессии, большой восприимчивости к внушению, иногда - истерии. В таких
обстоятельствах, человек, чувствующий некоторые симптомы, характерные для
данного заболевания, узнав о других, начинает испытывать и их.

- Вы уверены в том, что в солонке был мышьяк?

- Абсолютно. Его наличие подтверждается анализом.

- Почему же он там оказался?

- И этот вопрос нужно адресовать скорее вам, чем мне. Впрочем, есть
две версии. В соответствии с первой, мышьяк в солонку был подсыпан
человеком, который знал, что Брэдиссоны страдают заболеванием, симптомы
которого схожи с симптомами отравления мышьяком, и с какой-то целью решил
придать этому заболеванию попытку отравления.

- А в соответствии со второй?

- Кто-то действительно пытался отравить Брэдиссонов. Яд должен был
быть принят на следующий день, но по какому-то необъяснимому совпадению
они потребили рвотный корень в количестве, достаточном для того, чтобы
развились симптомы, схожие с симптомами отравления.

- Я вынужден задать вам следующий вопрос, доктор. Рассматривалась ли
вами возможность того, что Брэдиссоны умышленно приняли рвотный корень,
чтобы симулировать отравление мышьяком?

- Как любой другой ученый, я, пытаясь объяснить появление симптомов,
рассматривал такую возможность.

- Что-либо свидетельствует в поддержку моего предположения?

- Ничего.

- Такое объяснение логично?

- Ничто не свидетельствует и против.

- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас потому, что вам известна
эта информация?

- Возможно.

Они помолчали с минуту.

- Я должен все обдумать, - наконец сказал Мейсон. - А пока,
расстелю-ка я спальный мешок.

Адвокат подошел к машине, достал спальные мешки, подключил
компрессор, наполнил воздухом надувные матрасы, а когда поднял голову,
увидел рядом Солти Бауэрса.

- Вы отвели какое-нибудь специальное место под спальню? - спросил
Мейсон у старого старателя.

- У нас есть палатка, которую девушки могут использовать для
переодевания. Спать там они вряд ли захотят. Гораздо приятнее спать под
звездами.

- В таком случае я положу мешок мисс Стрит рядом с палаткой. А сами
вы где спите?

- События последних дней не выходят у меня из головы, - понизив
голос, сказал Солти. - Я расположился чуть выше по дороге, чтобы иметь
возможность заранее заметить непрошеных гостей, если они появятся,
конечно. Беритесь за этот край мешка, я возьмусь за тот, и мы перенесем
его на место. Как раз закипит чай, пока мы этим занимаемся.

Спальные мешки были, наконец, разложены, дорожные сумки вынесены из
машины, и все собрались вокруг костра. Солти бросил в огонь охапку полыни.
Пламя разгорелось мгновенно, прогнав подальше от костра подкрадывавшуюся
темноту.

- Здесь и воздух совсем другой, - сказал Солти, разливая чай.

- Определенно, - согласился Мейсон. - Сухой и чистый.

- Несколько месяцев назад меня начал беспокоить хронический насморк,
- заметил доктор Кенуорд. - Здесь же нос быстро прочистился. Я настроен
весьма оптимистично.

- Как ваша рана? - учтиво спросил Мейсон.

- Ничего серьезного. Опасаться следует только осложнений, надо
постараться подавить их в зародыше. Хотите верьте, хотите - нет, но я
чертовски доволен. Отпуск хоть и вынужденный, но весьма своевременный и
приятный.

- Чем занимается Нелл Симс? - спросил Мейсон. - Она по-прежнему живет
в доме Кларка?

- Конечно нет, - ответил Солти. - Немедленно уехала в Мохаве,
сказала, что собирается вновь открыть свой ресторан. Я полагаю, - добавил
он несколько мечтательно, - пустыня всегда возвращает себе то, что ей
принадлежит.

- Здесь так чудесно, - сказала Делла.

- Многие люди ненавидят пустыню, - попытался пояснить Солти. - Они
поступают так только потому, что боятся ее. Каждый из них боится остаться
наедине с самим собой. Многие сходят с ума, если их оставить в пустыне
всего на неделю. Я часто видел такое. Однажды, человек подвернул ногу и не
мог идти дальше. Его спутники, напротив, были вынуждены продолжить путь.
Они ушли, оставив тому человеку много воды, еды и дров. Ему следовало
только посидеть на месте три-четыре дня, пока нога заживет и позволит идти
дальше. Человек вышел к обжитым местам наполовину сумасшедшим. Нога была
воспалена, но он заявил, что предпочел бы потерять ее, чем остаться в
пустыне еще хоть на десять минут.

- Я считаю пустыню прекрасной, - сказала Велма Старлер.