Чтение 30–й страницы книги ~Табакерка императора~

- Значит, ты веришь, что Ева виновна?

- Не знаю! - отчаянно крикнула Елена.

- Возможно, - заметил мосье Вотур холодным, строгим, четким голосом,
мгновенно приведшим их в чувство, - вскоре мы получим кое-какие
разъяснения... Войдите!

Дверь в холл приходилась прямо напротив окна, смотревшего на запад, и луч
маяка, врываясь в кабинет, всякий раз оставлял на ней моментальный снимок
запыленного стекла. Кто-то постучался в эту дверь, и в ответ на приглашение
мосье Вотура в комнату вошел Дермот Кинрос.

Его озарил уже уходящий слепящий сноп. Хоть Дермот прикрыл глаза рукой,
все успели заметить в яркой вспышке лицо, полное сдержанного гнева, опасное
лицо, тотчас принявшее под любопытными взглядами то выражение беспечной
общительности, которое было свойственно ему на людях. Он отвесил общий
поклон, а затем подошел к следователю и по французскому обычаю обменялся с
ним рукопожатием.

Мосье Вотуру была чужда изысканная обходительность мосье Горона.

- Не имел чести видеть вас, мосье, - холодно сказал он. - С тех пор, как
нас представили друг другу вчера вечером, перед тем, как вы отправились на
рю де ла Арп с одним весьма любопытным ожерельем.

- С тех пор, - сказал Дермот, - многое переменилось.

- Я думаю! Эти ваши новые данные.., да, в них, безусловно, что-то есть.
Итак, пожалуйста! Приступайте! - Он взмахом руки указал на Лоузов. - Гладьте
их против шерстки, ну! А там - увидим.

- Мосье Горон, - продолжал Дермот, искоса поглядев на все семейство, -
сейчас приведет сюда мадам Нил. Вы разрешите?

- Разумеется, разумеется.

- Что касается ожерелий, то мосье Горон сказал мне, что тут у вас оба
экземпляра?

Следователь кивнул. Выдвинув ящик стола, он вынул оттуда два предмета.
Снова ворвавшись в окно, луч маяка вызвал к жизни два ряда змеящихся по
столу сверкающих точек. Ожерелье из бриллиантов и бирюзы и подделка, на
первый взгляд неотличимая от него, лежали рядом. Ко второму была привязана
карточка.

- В соответствии с запиской, написанной вами мосье Горону, - хмуро сказал
следователь, - мы послали человека на рю де ла Арп, затребовали имитацию и
исследовали ее. Видите?

Он потрогал карточку. Дермот кивнул.

- Хотя я только сейчас начинаю понимать, зачем это понадобилось, -
буркнул мосье Вотур. - Сегодня, уверяю вас, мы столько возились с мадам Нил
и с табакеркой, что, ей-богу, невозможно было ломать голову еще и над этими
ожерельями.

Дермот повернулся и пошел через кабинет к затихшей группке.

Они им возмущались. Он чувствовал силу их негодования; оставаясь
невысказанным, возмущение росло; ему это, пожалуй, льстило. Мосье Вотур
сидел как раскинувший сети паук, невыносимый белый луч вновь пронизал
комнату, а Дермот взялся за спинку стула и, шумно проехавшись его ножками по
линолеуму, повернул его и сел к ним лицом.

- Да, - сказал он по-английски. - Как вы и думали, я сую в это дело свой
нос.

- Зачем? - спросил дядя Бен.

- Кто-то должен взять это на себя, не то никогда не расхлебать кашу.
Слыхали вы про знаменитые коричневые перчатки? Прекрасно! Тогда я вам еще
кое-что про них расскажу.

- И на ком они были, - спросила Дженис, - тоже скажете?

- Скажу, - ответил Дермот.

Он выпрямился на стуле и сунул руки в карманы.

- Я хочу вместе с вами подробно вспомнить день, вечер и ночь смерти сэра
Мориса Лоуза. Улики вам в общем уже известны. Но вспомнить эти подробности
не помешает.

Итак, сэр Морис в тот день, как всегда, после обеда отправился погулять.
Любимым местом его прогулок был, как мы знаем, зоологический сад за
гостиницей "Замок". Но это не все. На сей раз, к удивлению бармена и
официантов, он зашел в бар первого этажа.

Елена в явном замешательстве повернулась к брату, который не сводил
тревожного взгляда с Дермота. Но тут заговорила Дженис.

- Вот как? - сказала она, вздергивая свой круглый подбородок. - Чего не
слыхала, того не слыхала.

- Возможно. Но вот и услышали. Утром я порасспросил кое-кого в баре.
Потом его видели в зоологическом саду, недалеко от обезьяньей клетки. Он с
кем-то разговаривал, но тот стоял за кустом, и свидетелю не удалось его
разглядеть. Запомните этот небольшой инцидент. Он очень важен. Это была
прелюдия к убийству.

- Уж не хотите ли вы сказать, - выпалила Елена, вся покраснев и остановив
на Дермоте широко раскрытые глаза, - что знаете, кто убил Мориса?

- Да.

- И откуда, - спросила Дженис, - вы это узнали?

- Честно говоря, мисс Лоуз, я узнал это от вас. Дермот немного помедлил.

- Леди Лоуз тоже мне помогла, - добавил он, - начав разговор, который вы
поддержали. В области психики, - он, как бы оправдываясь, потер себе лоб, -
одна мелочь тотчас влечет за собой другую. Но позвольте мне продолжить мой
рассказ.

К ужину сэр Морис вернулся домой. Бармен заметил его "свирепый взгляд"
еще до пресловутой встречи в зоологическом саду. Но домой он пришел
совершенно уже бледный и потрясенный, о чем мы неоднократно слышали. Он
отказался от театра. Он засел в кабинете. В восемь часов все, кроме него,
пошли в театр. Верно?

Дядя Бен потер подбородок.

- Да, совершенно правильно. Но к чему еще раз повторять?

- Потому что это очень поучительно. Вместе с Евой Нил вы вернулись из
театра около одиннадцати. А в половине девятого позвонил антиквар мосье
Вейль, сообщил о своем новом сокровище, принес табакерку и оставил ее сэру
Морису. Вы все тем не менее до возвращения из театра ни о какой табакерке
ничего не знали. Пока все верно?

- Да, - согласился дядя Бен.

- Ева Нил, конечно, вообще ничего не знала о табакерке Согласно
показаниям, изложенным мне вчера мосье Гороном, она после театра к вам не
заходила. Мистер Лоуз, - он кивнул на Тоби, - довел ее до дверей ее виллы и
там с ней распрощался.

- Слушайте! - вдруг разъярился Тоби. - Да что же это такое? Куда вы
гнете?

- Я правильно передаю показания?

- Да. Но...

Тоби вскинулся было, но взял себя в руки. Белый луч снова ворвался в
комнату, действуя всем на нервы, хоть никому не бил в глаза; в дверь
постучали. Мосье Вотур и Дермот поднялись. В кабинет вошли трое.

Первым вошел мосье Аристид Горон. Вторая была особа с тусклыми волосами и
унылым лицом, одетая в серое суконное платье, смутно напоминавшее униформу.
Третья была Ева Нил; рука тускловолосой женщины многозначительно парила
возле Евиной талии, готовая вцепиться в нее, как только ее подопечная
попробует бежать.

Никакого желания бежать Ева не выказывала. Но, увидев старое деревянное
кресло, освещенное неумолимым лучом, она вздрогнула и так попятилась, что
стражница схватила ее за талию.

- Не сяду я больше в это кресло, - она говорила спокойно, но тон ее
встревожил Дермота. - Как хотите, а в кресло это я не сяду.

- Да и не нужно, мадам, - сказал мосье Вотур. - Доктор Кинрос,
пожалуйста, возьмите себя в руки!

- Ну, ну, конечно, это не нужно, - увещевал мосье Горон, похлопывая Еву
по спине. - Мы вас не обидим, милая. Уж поверьте старику Горону. Но, знаете
ли, доктор, я бы чувствовал себя куда уверенней, если бы мог поручиться, что
вы не собираетесь двинуть меня в глаз.

Дермот зажмурил собственные глаза и снова открыл.

- Наверное, я сам виноват, - сказал он горько. - Но кто же мог подумать,
что один день, всего-навсего один день так все испортит.

Ева улыбнулась ему.

- А разве он что-то испортил? - спросила она. - Мосье Горон уверяет меня,
что вы исполнили все, что обещали и что я.., словом, что мне почти нечего
бояться.

- Боюсь, что рано пташечка запела, мадам, - сверкнул глазами следователь.

- Пташечка, - сказал Дермот, - запела как раз вовремя. Когда погас луч
маяка, Ева была уже так спокойна, будто происходящее ее и не касается.
Опускаясь в предложенное мосье Гороном кресло, она учтиво кивнула Елене,
Дженис и дяде Бену. Она улыбнулась Тоби. Затем она обратилась к Дер моту.

- Я не сомневалась в вас, - сказала она. - Даже когда дела пошли совсем
плохо, когда они стучали кулаками по столу и орали "Assassin, confess"
<Признавайся, убийца (франц.).>. - Тут она невольно засмеялась. - Я знала,
что вы неспроста просили меня говорить то, что я говорила. И даже тогда я не
то чтобы усомнилась в вас... Но, господи, натерпелась же я страху!

- Да, - сказал Дермот. - То-то и беда.

- Беда?

- Оттого-то и вышла вся эта дичь. Вы доверяете людям. Они это знают. И
этим пользуются. Мне-то вы можете доверять; но это к делу не относится. -
Дермот оглянулся. - Теперь я сам веду допрос с пристрастием. Вряд ли он
будет приятен для ваших ушей. Итак, продолжим?

Глава 18

Кто-то скрипнул ножкой стула по линолеуму.

- Да Продолжайте, - буркнул мосье Вотур.

- Я дал беглый обзор событий в день убийства. Их значение трудно