грядущих переменах в его жизни, чего трудно было не прочесть и
на его крупном, но не таком грубом, как у отца, лице, на
котором почти не было заметно следов горя. Тем не менее чело
Эймера было хмурым, ибо смерть отца принесла ему многочисленные
хлопоты, -- нужно было сопровождать в Босье гроб с покойником,
а кроме того, наилучшим образом использовать время, которое он
еще может оставаться в Шрусбери. Аббат Радульфус уже заказал
Мартину Белкоту, городскому плотнику, деревянный гроб для Дрого
Босье. Однако гроб пока не заколачивали, поскольку Эймер Босье
наверняка захочет в последний раз взглянуть на отца и
попрощаться с покойником.
с заметным интересом спросил:
вопроса в такую минуту, то не показал вида. -- ходили слухи,
что некий юноша обретался где-то поблизости, но нет никакой
уверенности, что он именно тот, кого вы ищете. Никто не знает,
куда он теперь подевался.
вернуть мне мою собственность. Конечно, беглый виллан это
мелочь, но мелочь для меня весьма ценная. Я бы дорого заплатил,
чтобы не дать ему уйти от погони.
же как и его отец, однако не был еще таким плотным и грузным,
да и черты лица его были не такими крупными. Но его глубоко
посаженные глаза были того же неопределенного цвета и казались
совершенно пустыми. Ему было лет тридцать, и теперь, похоже, он
с удовольствием примеривался к своему новому положению. В его
голосе явственно стали проступать властные нотки. Он уже
говорил о "своей собственности". Несомненно, то обстоятельство,
что со смертью отца он стал собственником, никак не прошло мимо
его внимания.
называет себя Гиацинтом. Не доказывает ли факт его бегства, что
он и есть разыскиваемый Бранд? И не он ли убил моего отца? На
нем и без того немало преступлений, и я не намерен оставлять их
безнаказанными.
холодной вежливостью ответил аббат Радульфус. -- Улик против
Гиацинта нет, так что вопрос об убийце остается пока открытым.
Однако его ищут. Если вы соизволите пройти со мной, я провожу
вас в часовню, где лежит тело вашего отца.
задрапированном одре, однако даже в свете высоких свечей,
помещенных в ногах покойного и в голове, лицо Босье-сына не
претерпело каких-либо существенных изменений. Склонив голову,
он взирал на мертвого отца и хмурился: скорее поглощенный
мыслями о предстоящих хлопотах лорд, нежели убитый горем и
горящий жаждой мщения за подлое убийство сын.
столь печальная участь, -- вымолвил аббат. -- Мы помолимся за
упокой его души, но это все, что мы можем сделать. Остается
надеяться, что справедливость в конце концов восторжествует.
словно его мысли были направлены совсем в другую сторону. --
Делать нечего, мне придется возвращаться домой, чтобы
похоронить отца. Но я не могу уехать прямо сейчас. Нельзя так
сразу прекращать поиски. Кроме того, мне нужно съездить в город
и заказать вашему плотнику внешний гроб, обитый свинцом, чтобы
его можно было запечатать. Конечно, отца можно было бы
похоронить и здесь, но всех мужчин в нашем роду по традиции
хоронят в Босье. Моя мать все равно будет настаивать на этом.
Все это Эймер вымолвил с весьма озабоченным видом. Однако свой
отъезд домой он решил отложить на несколько дней, дабы
продолжить поиски своего беглого виллана. Аббат Радульфус не
мог отделаться от ощущения, что даже стоя над гробом убитого
отца, Эймер не столько горит жаждой отомстить убийце, сколько
схватить беглеца.
двор, Кадфаэль увидел, как Эймер садится в седло. Кадфаэль
впервые увидел Босье-сына и остановился, чтобы присмотреться к
нему. У монаха не было сомнений в том, что перед ним не кто
иной, как сын Дрого Босье, -- сходство было очевидным, хотя
черты сына были сильно сглажены. Маленькие бесцветные глаза,
терявшиеся в глубоких глазницах, были столь же злыми, а его
обращение с конем, когда он садился в седло, было куда более
"человеческим", нежели его обращение с грумом. Едва оказавшись
в седле, Эймер хлестнул плетью по руке грума, что держал ему
стремя, а когда Варин резко отскочил в сторону от удара, конь
испугался и попятился, тряся головой и всхрапывая, всадник
огрел грума плетью по спине, причем без всякой злобы или гнева,
и было ясно, что у него это обычное дело при обращении со
слугами. В город с собой Эймер взял лишь молодого грума, причем
поехал на отцовском жеребце, который хорошо отдохнул, однако
уже застоялся. Нечего и говорить, что Варин лишь обрадовался
такому повороту дела, поскольку знал, что теперь у него будет
несколько часов спокойной жизни.
Кадфаэль остановил его и усадил рядом с собой на ступеньки
крыльца. Варин повернулся, и Кадфаэль увидел темнеющий на
глазах свежий синяк, пока еще желтый, как старый пергамент.
Причем старый синяк на скуле все еще не зажил окончательно.
-- Я тебя не видел уже два дня, -- сказал Кадфаэль,
осматривая старую рану, а заодно и новый синяк. -- Пойдем со
мной в сарайчик, я снова займусь тобой. Думаю, твоего
хозяина пару часов не будет, так что можешь вздохнуть
спокойно. Посмотрим, как идут у тебя дела, хотя я вижу,
старая рана заживает.
сказал Варин и замешкался. -- Ну да подождут немного.
постаревший раньше времени человек, решивший расслабиться в
отсутствие своего господина. Внимая свежим ароматам трав и
слушая тихое шуршание уже высохших, грум сидел в сарайчике и
блаженствовал, позволив монаху осмотреть и промыть свои раны.
Когда Кадфаэль завершил все свои процедуры, грум вовсе не
торопился возвращаться на конюшню.
-- сказал он, с грустью покачивая головой и сожалея о
несчастьях своего бывшего соседа. -- Его раздирают два желания
-- повесить Бранда и заставить его работать на себя до конца
дней своих. Причем ему все равно, убил ли он его отца или нет.
Не больно-то они с отцом ладили. Этого в их семейке не водится,
все ненавидят друг друга.
Дрого осталась вдова?
что она родом из куда более благородной семьи и имеет
могущественных родственников. Они, пожалуй, могли бы найти ей
партию и получше. А у Эймера есть еще младший брат. Не такой,
слава Богу, буян и насильник. Этот и соображает, и с людьми
помягче.
совсем молодой. А неподалеку от Босье живет одна богатая
невеста, и оба брата имеют на нее виды. Не на нее, конечно, а
на ее земли. С одной стороны, Эймер наследник, однако Роджера
там могли бы и предпочесть старшему брату. Но теперь уже вряд
ли.
двух братьев Босье лучше, но было ясно, что у Эймера есть
веская причина н задерживаться долго в Шрусбери, рискуя в
противном случае потерять богатую невесту. Кадфаэля эти новости
обрадовали. Новоявленному владетельному лорду было и впрямь
опасно оставлять у себя за спиной смышленого соперника в лице
младшего брата, который наверняка не преминет воспользоваться
отсутствием старшего. Все это Эймер должен был держать в уме,
занимаясь в порыве мщения поисками Гиацинта. Кадфаэль как-то не
мог называть его Брандом, поскольку выбранное юношей имя
Гиацинт подходило ему как нельзя лучше.
вновь возвращаясь мыслями к беглому юноше. -- Его счастье, что
они дали ему время уйти подальше, хотя, конечно, никто этого
делать не собирался! Сперва они думали, что такой искусный
ремесленник наверняка подастся в Лондон, и больше недели
потратили впустую на поиски по южным дорогам. Мы добрались аж
Трубников Александр
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Орлов Алекс