возможности взять след. Примерно через час все стихло, и разведчик долго
пробирался между старых осклизлых от времени свай, затем еще дольше
вслушивался в ветреную тишину ночи, но ничто не указывало на опасность.
него было подобно самоубийству. Он знал, что этот район оцеплен, и темнота
была его единственным союзником. Чарльз снял вязаную шапочку и натянул на
голову очки ночного видения. Пригнувшись, он проскочил вдоль торца склада,
затем упал на траву и пополз к ограждению. Сетка рабица быстро подалась
клацающим челюстям кусачек, еще пятьдесят метров он прополз, а потом
начались дома, старые, каменные, приземистые. Тогда Маккормик встал, снял
очки и медленно пошел вдоль улицы, уже ничем не отличаясь по внешнему виду
от портовых рабочих, возвращающихся с ночной смены домой. Короткая куртка,
джинсы, черная вязаная шапочка, висячие усы делали его похожим на самого
обычного местного жителя.
указывало на опасность. На старинных брусчатых улицах навстречу ему попались
лишь сумасшедшие влюбленные, да две компании германских туристов,
засидевшихся в работающих всю ночь портовых кабачках. Открыв дверь своей
машины, Маккормик со вздохом облегчения опустился на сиденье, и в ту же
секунду хлопок приглушенного выстрела разнес висок американца. Тело Чарльза
завалилось набок, грубые руки перетащили его на соседнее сиденье, и те же
самые руки повели машину по улицам города-памятника.
нагромождений складов, кранов, контейнеров и подсобных мастерских лазутчика
найти не удастся, подчиненные Радовича всю полосу вдоль забора посыпали
порошкообразной люминесцентной краской, видимой лишь в приборах ночного
видения. До поры его держали на расстоянии и лишь у машины привели негласный
приговор в исполнение.
Наблюдателя ликвидировали. По паспорту гражданин ФРГ.
кто-то же его навел? Надо выяснить.
Сдал его хитроумный мобильник Маккормика. На несчастье он зачем-то записывал
номера последних пяти телефонных звонков, такую функцию заложили в нем
создатели.
месяц до этого албанское правительство Косова объявило о присоединении
своего края к Албании. Это вызвало возмущение всего сербского народа.
Договором девяносто девятого года предусматривалось сохранение Косова в
составе Югославии. Главы натовских стран сделали вид, что не произошло
ничего особенного. Просто: "Народ Косова сам выбрал, в каком государстве ему
следует жить, и мы выражаем уважение самоопределению населения Косова", --
так витиевато заявила за всех них Кэтрин Джонс. Югославы пробовали
жаловаться в ООН, в международный суд в Гааге, но их обращения тонули, как
звук в вате. И тогда генералы свергли прозападное гражданское правительство.
Той же ночью стремительным маршем танковые колонны вторглись в Косово.
Италии, в районе города Брундизи, на берег из двух надувных "Зодиаков"
высадилась диверсионная группа Славомира Ранковича, прозванного спецслужбами
Запада Ночным Шакалом. Этот мастер диверсий и шпионажа давно уже был
приговорен к смертной казни различными судами Европейского союза. Ранкович
прошел все войны балканского ужаса, и ни ему, ни остальным девятнадцати
членам группы терять было нечего. Уже трижды они уходили от групп захвата
спецназа сил НАТО, и эта подготовленная ими диверсия должна была стать
последним уроком высокомерным янки.
километров и залегла в пределах видимости военно-воздушной базы сил НАТО.
Как раз в это время с аэродрома с тяжелым гулом в воздух поднялся самолет
радиолокационной разведки "Праулер". Глянув на часы, Ранкович показал два
пальца и взмахом руки разослал две группы по пять человек в разные стороны.
Все было заранее отработано до мельчайших деталей. Ровно в два часа ночи
где-то в отдалении рванул приглушенный взрыв, и в ту же секунду на всем
аэродроме погас свет. Югославам он не требовался, все они уже были в
угловатых очках ночного видения. Коротко свистнула стрела спецарбалета, и
часовой на угловой вышке выронил винтовку и, захрипев, сполз на пол своего
скворечника. В темноте было слышно только клацанье кусачек. Оказавшись за
проволокой, группа разделилась еще на две части, пять человек побежали в
сторону пункта управления полетами, сам же Ночной Шакал начал пробираться к
самолетной стоянке. Он уже видел темные махины семьсот шестьдесят седьмых
"Боингов" с уродливыми тарелками радиолокационных антенн, когда над
аэродромом снова вспыхнул свет. Службы обеспечения успели быстро
переключиться на автономное питание. Удар света по глазам был болезненным.
Вскрикнув, Ранкович сорвал прибор ночного видения, зажал ладонью глаза и
метнулся в сторону огромного бензозаправщика. Остальные четверо его друзей
не смогли столь быстро сориентироваться на местности и побежали в другую
сторону. Прошли секунды, и сразу началась густая, истеричная стрельба,
грохнули два сильных взрыва. Одна из диверсионных групп добралась до центра
управления полетами, перестреляла персонал и взорвала саму Башню. Не менее
успешно шли дела и у третьей группы -- со стороны стоянки истребителей и
штурмовиков взрывы следовали один за другим. Лишь группа самого Ранковича
оказалась зажата со всех сторон за небольшим зданием метеоцентра и не могла
сделать ни шага в сторону своей цели. Четверых боевиков Шакала обстреливали
не менее полусотни морских пехотинцев США и с десяток итальянских солдат.
помощь товарищам. Лежа под бензозаправщиком, он внимательно вглядывался и
вслушивался во все происходящее. Боевую задачу надо было выполнить любой
ценой. Вскоре над головой Славомира раздалась громкая команда на английском:
керосином!
ухватиться за раму заправщика. Подтянувшись, он закинул ноги за задний мост
и застыл в такой позе, вибрируя всем телом. По счастью ехали недолго, вскоре
бензовоз остановился, и топот удаляющихся ног подсказал Славомиру, что он
остался один. Он сполз на бетон, осмотрелся и проскользнул за кабину. Бой
продолжался, ответный огонь зажатых в метеостанции диверсантов слабел. А со
стороны главных ворот через все посадочное поле аэродрома уже мчались два
бронетранспортера.
него стояли столь вожделенные АВАКСы. У Шакала оставалось только три
гранаты, вся остальная взрывчатка оказалась у группы, запертой огнем морских
пехотинцев. Решение пришло неожиданно. Ранкович раскрутил вентиль, и мощный
поток топлива хлынул на бетон. Сам же Ночной Шакал запрыгнул в кабину и
завел бензовоз. Больше всего он опасался, что искра выхлопа сразу подожжет
разлитый керосин, но, к счастью, выхлопная труба оказалась вынесена высоко
вверх и снабжена специальным пламегасителем. Включив скорость, Ранкович до
отказа выжал педаль газа и с тяжелым ревом направил грузовик за АВАКСы.
наконец дошло, что за рулем бензовоза находится террорист. Один из морских
пехотинцев успел вскочить на правую подножку грузовика, но Славомир, не
отпуская руль, трижды выстрелил из пистолета по дверце кабины, и с
болезненным криком смельчак свалился на землю. Оказавшийся поблизости
охранник увидел льющийся из патрубка керосин и во все горло закричал:
навстречу приблизившимся бронетранспортерам. Передний разразился длинной
очередью из зенитного пулемета, но все пули пришлись в радиатор и, по
счастью, не задели цистерну. Когда до столкновения оставалось совсем
немного, Славомир открыл дверь и вывалился на бетон. Его отшвырнуло в
сторону, быстро поднявшись на ноги, югослав изо всех сил бросился бежать
подальше.
второму повезло меньше. Удар и скрежет столкновения переросли в грохот
взрыва. В ту же секунду полыхнуло разлитое топливо. Это было чудовищно,
пламя занялось на территории нескольких гектаров, высота его достигла пяти
метров, рев рукотворного костра заглушил жуткие крики пяти морских
пехотинцев, не успевших выбежать из петли разлитого керосина. Еще трое
выскочили из огня и пылающими факелами крутились на бетоне в тщетных
попытках сбить огонь.
обжигающего огня, побежал в сторону от пожара, к метеобудке. Словно по
заказу, снова вырубилось освещение, это одна из групп Ночного Шакала
добралась до силового блока базы. Помощь Славомира оказалось не нужна, два
оставшихся в живых югослава, воспользовавшись замешательством от пожара,
прорвались из окружения и уже спешили к разрезанной в заборе дыре. Через
полчаса все трое оказались на берегу моря. Они уже спускали лодку на воду,
когда дрогнула земля, и через секунду страшный грохот заставил всю троицу
пригнуться и зажать уши руками.
один из его коллег.
двадцать "Зодиак" на предельной скорости несся над волнами. За это время
никто не проронил ни слова, все были мыслями еще там, на авиабазе.
Противный, режущий уши сигнал ревуна и яркий свет прожектора застал их
врасплох. Итальянский пограничный катер с трудом нащупал радаром их
маленькую лодку и успел перерезать пути отхода. Ранкович мгновенно полоснул
очередью по прожектору, заставив его погаснуть, сидевший на руле вильнул в
сторону, и очередь из крупнокалиберного пулемета с катера прошила лишь
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Каменистый Артем
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Шилова Юлия