Чтение 30–й страницы книги ~За все с тобой рассчитаюсь~

Надеюсь, что с ним ничего не случится. Торопись, нужно бежать!

Мы положили гроб на плечи и вышли из зала вскрытий. Гроб с двумя телами
весил страшно много, и мы совсем выбились из сил, когда подошли к первой
ограде.

Стражник, увидев нас, поднял карабин.

Мы переглянулись.

- Все в порядке, - задыхаясь, проговорил я. - У нас есть разрешение на
выезд. Разреши нам поставить гроб, и я тебе покажу его.

Он несколько Колебался, но все же дал нам возможность пройти к фургону,
последовав за нами.

Напрягая последние силы, мы с Максисоном затолкали гроб внутрь фургона, и
я захлопнул дверцу.

Стражник по-прежнему не спускал с нас настороженных глаз. Его толстое
красное лицо выражало подозрительность.

- Флагерти приказал никого не выпускать за ограду тюрьмы, - сказал он. -
Без его разрешения вы все равно отсюда не выедете, так что совершенно
бесполезно настаивать.

- Но ведь говорю же вам, что Флагерти дал нам разрешение на выезд, -
сердито повторил я. - Покажите же ему, - обратился я к Максисону. - Оно ведь
у вас в кармане.

С нескрываемым удивлением Максисон сунул руку в карман. Стражник перевел
взгляд с меня на него, и в то же мгновение я бросился на него, вырвал из рук
карабин и оглушил ударом приклада.

- Идите скорей! - крикнул я Максисону, подталкивая его к фургону.

Я пробежал через двор, прошел через ограду, которая была открыта, и
остановился перед наружными воротами, которые были заперты.

Франклин вышел из будки и посмотрел на нас:

- Вы смываетесь, пока не поздно? - со смехом проговорил он.

- Ну еще бы! - ответил я. - Мы отдали разрешение Флагерти стражнику у
внутренней ограды. У них ведь на шее теперь бунт заключенных, и нам
приказано поскорее убираться отсюда.

Он пожал плечами и пошел к воротам.

- Я в это не вмешиваюсь. Я не люблю драку, - сказал он и открыл ворота. -
Счастливо, парни!

Я сделал ему приветственный знак, и мы выехали за ворота тюрьмы.

Теперь на нашем пути оставалась лишь баррикада. С револьвером под рукой я
вел фургон по песчаной дороге. Я не видел сторожей, но баррикада по-прежнему
находилась поперек дороги, хотя вокруг никого и не было видно.

Крики, выстрелы и шум в здании тюрьмы долетали и сюда, и стражники,
сторожившие баррикаду, видимо, были тоже отозваны в тюрьму.

Я вышел из машины и с помощью Максисона отодвинул баррикаду в сторону,
после чего мы снова влезли в фургон.

Теперь путь был свободен. Мы победили.

Глава 5
КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ

"Вест-отель" Мартелло выходил фасадом на океан. С нашего балкона,
защищенного от солнца бело-зеленым тентом, мы могли видеть бульвар
Рузвельта, который в этот час был почти пустынным. Ставни близлежащих домов
закрыты, собаки дремали под припекающим солнцем на тротуаре. Справа от нас,
вдалеке, мы различали изумрудно-зеленые острова, окруженные сверкающим
океаном, над которым парили белые облака. Пароходы и суда всех размеров
прокладывали себе путь вдоль знаменитого фарватера, северо-восточного, этого
классического пути в течение нескольких веков. Мисс Бондерли сидела рядом.
На ней был надет купальный костюм, который обтягивал ее фигуру, как
перчатка. Соломенная шляпка, отделанная красным, защищала ее лицо от солнца.
На коленах у нее лежала книга.

Проходили минуты. Я немного подвинулся, чтобы дотянуться до сигарет. Она
легким движением погладила меня по руке, когда я брал свою зажигалку. Я
улыбнулся ей.

- А ведь здесь совсем неплохо, а? - спросил я нежно.

Она утвердительно кивнула и сняла шляпу. Ее роскошные волосы цвета меди,
рассыпались по плечам. Она и сама выглядела очень недурно.

Мы находились в этом отеле уже пять дней. Сейчас наше бегство казалось
нам лишь страшным и уже далеким кошмаром. Мы не говорили об этом. Первые
два-три дня мисс Бондерли была совершенно разбита и с трудом приходила в
себя. Она плохо спала, и ее преследовали кошмары. Ей было страшно выходить
из отеля. Она холодела от ужаса, когда кто-либо входил в комнату. Хетти и я
ни на минуту не оставляли ее одну. Хетти была замечательной женщиной. Она
осталась с нами.

После побега из тюрьмы мы прямо направились к Тиму, где взяли катер. Тим
и Хетти поехали вместе с нами, и я до сих пор не могу себе представить, как
нам удалось проскользнуть мимо кордона полиции, которую Киллино расставил по
всем дорогам. Мы добрались до Кей-Веста, а Тим на следующее утро вернулся на
своем катере в Парадиз-Палм, как ни в чем не бывало.

Местные жителе Кей-Веста занимались ловлей рыбы и добыванием губки.
Кей-Вест с его размеренной жизнью, спокойствием, приветливым видом, был
идеальным местом для отдыха, и здесь мисс Бондерли пришла в себя намного
быстрее, чем можно было этого ожидать. Она стала почти совершенно
нормальной.

- Все хорошо, дорогая? - спросил я, улыбаясь ей.

- О, да! - ответила она. - А как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно! Это такого рода отдых, о котором я мечтал, и который думал
найти в Парадиз-Палм.

- Сколько времени мы пробудем здесь? - спросила она, слегка покраснев. Я
бросил на нее быстрый взгляд.

- Но ведь мы же не торопимся, - ответил я. - Прежде всего, тебе надо
окончательно оправиться. Мы останемся здесь столько времени, сколько тебе
захочется.

Она повернулась боком, чтобы лучше видеть меня.

- А что с нами будет потом? - спросила она, протягивая мне руку.

Я нахмурил брови.

- Как это, что с нами будет?

- Мой дорогой, может быть, я не имею права спрашивать тебя об этом, но
мы.., что мы.., останемся вместе, ты и я? Она при этих словах покраснела еще
больше.

- А ты сама хотела бы этого? - улыбаясь спросил я. - Я ведь довольно
странный дорожный компаньон, знаешь?

- Если тебя устраивает мое общество, то твое меня устраивает вполне, -
спокойно проговорила она.

- Я схожу с ума от тебя, - уверял я ее, - но я пока не знаю, как ты
сможешь приспособиться к той жизни, которую я веду. Понимаешь, я сейчас
просто не способен упорядочить свою жизнь. Меня никогда и никто не учил, как
это надо делать. Я совсем не представляю себя человеком порядка. Мне
кажется, что моя жизнь для тебя окажется нелегкой.

Она посмотрела на наши соединенные руки. - Ты вернешься туда, не правда
ли? - спросила она.

- Куда это - туда? - резко спросил я.

- Я прошу тебя, дорогой, - проговорила она, сжимая мою руку сильней, - не
будь таким со мной. Ты вернешься туда?

- Не беспокойся, - ответил я, улыбаясь. - Я еще не знаю, что я сделаю.

- Но ты ведь будешь знать это, когда вернется Тим'. Ты ведь его ждешь, не
правда ли?

- Ну и что с того? Конечно, да, - признался я. - Я жду его.

- Когда он приедет, ты вернешься вместе с ним?

- Возможно.

- Ты обязательно уедешь, я знаю это.

- Возможно, - повторил я. - Но я еще ничего окончательно не решил. Это
зависит от того, что там произошло. Она сжала мою руку изо всех сил.

- Мой дорогой, я тебя прошу, не езди туда. Я просто не верю, что нам
удалось убежать. В этой ужасной тюрьме я думала, что больше никогда не увижу
тебя. Я думала о том, что тебя тоже поймают и причинят тебе зло. Но нам
удалось благополучно бежать, и теперь ты находишься около меня. Будет очень
плохо, если мы нарушим наше счастье, ты не находишь этого?

- Не надо так беспокоиться и волноваться, - сказал я. - Но там я должен
кое-что закончить. Я люблю ставить точки над "и". Я таков. - Это совсем
неправильно. Никто не таков. - А я - да.

- Мой дорогой, прошу тебя, не делай этого, - ее рука дрожала в моей руке.
- Откажись.., я прошу тебя.., только на этот раз. Я тихонько покачал
головой. Она высвободила свои руки из моих.

- Ты очень упрям, - проговорила она голосом, ставшим неожиданно жестким и
сердитым. - Ты совсем не думаешь о нашей любви. Ты не думаешь о нас. - Она
немного отдышалась и бросила резким тоном:

- Ты, видимо, насмотрелся слишком много фильмов о гангстерах. Это просто
несчастье!

- Ты просто не можешь понять... - хотел я ей объяснить, но она перебила
меня.

- Я понимаю очень хорошо. - Теперь она вполне владела собой. - Ты хочешь
отомстить. Ты сообразил, что Киллино слишком многое себе позволяет, и ты
хочешь научить его, как надо жить. Ты слишком любишь рисковать. Ты находишь
это замечательным - атаковать в одиночестве всю эту банду, и ты не
остановишься ни перед чем, потому что Хемфри Богерд и Джеймс Канги то же
самое делают в фильмах, чтобы заработать себе на жизнь. Тебе обязательно
нужно подражать им?

Я сделал глоток виски и покачал головой. Она продолжала:

- Если бы тебя колотили, жгли сигаретами или бы раздели донага и
пропустили через толпу стражников, я бы поняла тебя, - сказала она тихим
голосом. - К тебе ведь никогда не приходили среди ночи в камеру, чтобы
посмотреть на тебя, не так ли? Рядом с тобой никогда не было сумасшедшей,