АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Нет... не успел. - Слова давались с трудом, только сейчас, когда все было позади, мной овладел панический страх. Что, если бы я не проснулся? Об этом не хотелось и думать...
- Одного не пойму, если сегодня всех сжечь порешили, зачем же они волка спустили на нас? Я-то в погребе этом уже трое суток сижу, а старика вот прямо перед тобой доставили. Мы с ним только познакомиться и успели.
- Он хотел меня убить...
- Знамо дело, на то он и зверь. Слышь, волхв, а почему ты ему слово чародейное не сказал? Нешто и вправду молитвы монашеские всю силу у тебя отняли?
- Нет у меня никакой силы. Я - поэт. Не колдун, не маг, не волхв, просто - поэт. Стихи сочиняю, а к волшебству не имею ровно никакого отношения.
- Ну, ну... - понимающе подмигнул Иван. - Только если бежать вздумаешь, меня с собой захвати. Хоть мечом, хоть псом, хоть конем боевым оберни - я тебе верой и правдой отслужу!
- Договорились, - устало хмыкнул я. - Но помни, я тебя честно предупредил...
- Вот уж спасибо, Серый Волхв! Пока живы - будем друг за дружку держаться, а уж наступит черед помирать - так и винить некого, от судьбы не сбежишь.
Хороший он парень. Я почему-то представлял царевичей несколько иными. В русских народных сказках они обычно кручинятся, вешая буйну голову ниже плеч, да еще вечно плачут горючими слезами. В это время, умиляясь зрелищу распустившего нюни здорового мужика, на них успешно трудятся разные Серые Волки, Василисы Прекрасные, Трое из ларца и еще с десяток сострадательных умельцев. Сам царевич проявляет себя либо в бездарной краже тщательно охраняемой Жар-птицы, либо в суровом поединке с Кащеем Бессмертным. Уже героизм, хотя обычно этого же Кащея сам царевич и выпускает на свет Божий по причине болезненного любопытства и недалекого ума. Собственно, и мой знакомый Иван отличался теми же недостатками, но, с другой стороны, он был прост в общении, вежлив, ненавязчив, неслезлив... Так что нельзя всех стричь под одну гребенку.
- Волхв?
- Да? - Я ответил прежде, чем сообразил, как он ко мне обратился.
- Ты вот говоришь, что сочинять обучен. За нами ведь придут скоро. Прочти мне песню какую-нибудь, или былину, или еще что... Не так мучительно ждать, а то уж пока на костер поведут, всю душу ожиданием вымотают.
- Хорошо, давай устроим маленький творческий вечер известного петербургского поэта Сергея Гнедина. То есть меня! Начнем, я думаю, с исторических стихов. О гусарах не будем, их еще и в помине нет, на смерть офицера Гумилева тоже не пойдет, а вот "Варвары"... Было у меня одно такое стихотворение, созвучное твоему времени:
Варвары! В хрип переходит крик.
Фыркает кровь из груди часового.
Всадник к растрепанной гриве приник,
Вслед ему грохот тяжелого слова...
Варвары! Вздрогнул седой Ватикан.
Тяжесть мечей и задумчивых взглядов...
Боли не знают, не чувствуют ран,
Не понимают, что значит преграда.
Город ли, крепость, гора ли, скала...
Что бы ни стало - едино разрушат!
И византийских церквей купола
Молят спасти христианские души.
Но и сам Бог что-то бледен с лица...
Страх как комок обнажившихся нервов...
И под доспехами стынут сердца
Старых и опытных легионеров.
Хмурое небо знаменья творит,
Тучи в движении пепельно-пенном.
Варвары! Посуху плыли ладьи
К окаменевшим от ужаса стенам.
Быль или небыль о предках гласит...
Ждет лишь потомков пытливого взгляда,
Как Святослава порубанный щит
На неприступных вратах Цареграда -
- Ух ты! - тихо восхитился царевич Иван. Вот она, оказывается, какая, твоя поэзия!
- Нравится?
- Очень. Большой дар тебе Господом дан, очень уж редкое это умение так красно да складно истории рассказывать. Чую, прогремят твои строки в веках...
- Ну... на самом-то деле это далеко не лучшее мое стихотворение. - Как и всякий поэт, я был весьма падок на простодушную лесть. Такому слушателю хочется читать и читать бесконечно, лишь бы сидел вот так, с распахнутым от восхищения ртом, а я бы вливал ему в уши весь запас собственных стихов о природе, философии или неразделенной любви к прекрасной незнакомке. Но стоило мне об этом подумать, как слева раздался язвительный шепот:
- Нет, ты слышал, Циля? Этот неугомонный ниспровергатель Бродского и здесь пытается колдовать...
* * *
Я обернулся. Близнецы стояли за моей спиной, перемигиваясь, как опытные заговорщики.
- Сергей Александрович, отвлекитесь, пожалуйста, от ваших литературных опытов, нам необходимо серьезно поговорить.
- Минуточку, Анцифер, я должен извиниться перед моим новым другом. Вас можно представить?
- Бессмысленно, Фармазон ведь предупреждал, что другие смертные не могут нас видеть или слышать.
- Иван. - Я повернулся к недоумевающему царевичу. - Тут неожиданно пришли мои... м-м... как бы это поточнее выразиться... в общем, ангел и черт, помнишь, я рассказывал? Ты их видеть не можешь, потому что они мои личные духи. Мы тут поболтаем немного, а?
- Да, конечно, о чем разговор! - с несколько преувеличенной готовностью отодвинулся он. Не спешу осуждать парня, на его месте я еще быстрее принял бы сам себя за психопата. Представляю, как это выглядело со стороны...
- Серега, - начал черт, виновато уставясь в пол. - Мы тут перетерли на досуге и решили... В общем, я, конечно, виноват, но... Между прочим, ты человек образованный и отлично знал, с кем связываешься!
- Фармазон! - укоризненно покачал головой Анцифер.
- А чего?! - огрызнулся нечистый. - Нечего все на меня валить! У него своя голова есть? Тоже мне теленок на веревочке - куда повели, туда и пошел. Пусть впредь сначала думает, а потом делает. Чем, кстати, и мне задачу усложнит...
- Ребята, я устал. Меня тут казнить собираются, давайте отсюда выбираться.
- За этим мы и пришли. Сереженька, вопрос о ваших панибратских отношениях с вон тем лукавым искусителем мы обсудим позднее, в другом месте и другой обстановке. Сейчас мой долг и моя святая обязанность - не допустить вашей бессмысленной гибели. Дело выглядит так - мы с Фармазоном способны проводить тебя сквозь миры.
- Я не один, мне еще и товарища вызволить надо.
- Увы, при всем моем расположении к человеку, которого вы называете другом, это невозможно... Я очень сожалею, но подобные чудеса не в нашей компетенции.
- Короче, - вмешался Фармазон, он вообще не мог молчать больше двух минут, справедливо полагая, что без его вредительского участия все рухнет. - Я умею открывать заветную дверцу (или вход в параллельный мир, или врата, или портал, называй как угодно), а белобрысый может их закрывать. В смысле - взять тебя за ручку и увести из этого места навсегда.
- За территорию монастыря? - не понял я.
- За территорию этого мира, дубина!
- Фармазон! Что за выражения в адрес хозяина?! - Вспыхнувший Анцифер возмущенно отвесил брату подзатыльник. - Никакого воспитания... но в целом он прав. Я вас забираю, дайте мне правую руку, попрощайтесь с вашим товарищем - и в путь.
- Нет... так нельзя. Его тоже намерены казнить, я не могу... это неудобно.
- Конечно, - поддержал черт. - Вот зажарят вас двоих у одного столба, это будет куда удобнее и, главное, не так скучно. А то что ж он один? И анекдот рассказать некому...
На этот раз я честно попытался пнуть его ногой, но нахал успел увернуться.
- Сереженька... - с укором в голосе и одобрением в глазах протянул его белый братец. - Ну нельзя же так, в самом деле. Очень вас понимаю, самому давно хотелось, но вы ведь культурный человек.
- Извините, погорячился... Просто, на мой взгляд, здесь не место и не время для дурацких шуток. Каким образом мы можем отсюда вырваться?
- Я как раз начинал объяснять... Мы с Фармазоном возьмем вас за руки и сделаем шаг. Двери этого мира за нами закроются, а двери нового откроются. Как видите, таким образом можно провести лишь одно лицо.
- Все дело в том, чтобы держать меня за руки?
- Именно, и только вас, а не какого-то постороннего.
- М-м... но ведь теоретически, если я посажу этого постороннего себе на плечи и руки у меня будут свободны, условия не нарушатся?
Анцифер вопросительно глянул на Фармазона, тот пожал плечами:
- А леший его знает, вполне может оказаться, что и сработает...
Повернувшись к царевичу, я бегло обрисовал ему возможную картинку нашего спасения. Он выслушал не перебивая, но задал один вопрос:
- А назад потом как?
- Назад так же? - переспросил я.
- Назад уже не получится. Мы не можем дважды войти в один и тот же мир.
- Иван, ничего не выйдет, они не смогут нас вернуть. Тебе придется остаться со мной.
- Нет. - Подумав, он отрицательно покачал головой. - Мне так нельзя. Не могу я слово нарушить, матушку без лекарства оставить, братьев не предупредить, батюшку подвести... Лучше уж мне здесь голову сложить, чем в чужом мире неприкаянным скитаться. Беги один, Сергей Александрович. За честь предложенную спасибо, но не могу я. Беги сам..
- Ребята, - я вновь обернулся к ангелу и черту, - но ведь мне обязательно нужно поискать здесь Наташу. Пока вас не было, на нас напал волк-оборотень, его подсадили в камеру под видом ворчливого старика. Наташа рассказывала о таких. Надо найти его, и, возможно, он выведет нас на стаю, а там уж хоть кто-нибудь, но должен что-то знать о моей жене.
- Это невозможно. - Анцифер осторожно взял меня за руку. - Я не могу позволить вам погибнуть.
- Но... вы уверены, что ее здесь нет?
- Я не могу позволить вам погибнуть.
- Да, конечно... просто у меня душа неспокойна, вдруг она...
- Я не могу позволить вам погибнуть.
- А там, в другом мире, она может быть?
- Не знаю...
- Хватит врать! - раздраженно рявкнул Фармазон, прожигая близнеца праведным взглядом. - У, подлейший из ангелов... так и вертишься, словно грешник голым задом на сковороде с подсолнечным маслом. А ну сейчас же скажи человеку правду!
- Правду? Но... - беспомощно залепетал покрасневший Анцифер, у него даже нимб потускнел и крылышки стыдливо затрепетали. - Но ведь я обязан... я не могу позволить вам...
- Она здесь?! - догадался я. - Говорите, она - здесь?
- В каком-то смысле... если исходить из теории вероятности, то один шанс из ста... Я не исключаю самой возможности, хотя полное совпадение весьма приблизительно... Так что мне лично степень неоправданного риска ни в коей мере не кажется оправдывающей слишком уж зыбкую надежду на...
- Значит, Наташа здесь. - Я обессиленно прислонился к стене, закрыв глаза. Голова сразу закружилась, кровь застучала в виски, а руки стали холодными. Господи, сколько нервов за два последних месяца. Ее ночные уходы, превращение в волчицу, кровь на губах, паленая шерсть, исчезновение и вот наконец... она здесь, рядом, в этом мире, может быть, этой стране и даже где-то неподалеку. Она жива, я смогу ее увидеть, обнять, вернуть... Любые лишения, страхи, опасности казались теперь мелкими и несущественными. Все было не напрасно, все было не зря, я нашел ее... Сердце снова забилось.
- Сереженька, я бы... ведь вполне может оказаться, что ее здесь нет.
- Лицемер, ты же отлично знаешь, что она здесь!
- Чего ты хочешь?! - сорвавшись на тонкий фальцет, завизжал белый ангел. - Чего ты добиваешься? Чтобы он подумал, что я вру, что я ему враг, что я не хочу найти его жену? А ты тут один честный, верный, бескомпромиссный... Ты этого добиваешься, да?!
Яростная перепалка близнецов была прервана скрежетом отпираемой двери. Оба мгновенно заткнулись, хотя и продолжали пихать друг друга локтями. Появившиеся в проеме стражники махнули нам факелами:
- Вы - двое, на выход! Палач уже заждался... Мы с царевичем понимающе переглянулись, вздохнули и шагнули вперед...
* * *
Количество вооруженных людей, встретивших нас за дверями, свидетельствовало о большом уважении к нашим скромным особам. Па этот раз все шли молча, стражники не позволяли себе обычных грубых шуток, их начальник раздраженно сжимал рукоять меча в простых ножнах, а четверо монахов торжественно несли в руках длинные деревянные кресты. Никто ни у кого ничего не спрашивал, команд не отдавал, объяснениями не занимался. Иван-царевич шел, гордо подняв русоволосую голову, и взгляд его был устремлен сквозь стены, куда-то далеко-далеко, в тридевятое царство, в неведомую мне загадочную Русь, существовавшую по законам этого мира. Может быть, там все произошло чуть-чуть иначе? Древляне победили полян, славяне не звали на княжение Рюрика, Владимир принял иудаизм, татаро-монголы проиграли битву на Калке и ушли покорять Африку, Кирилл и Мефодий понесли свет азбуки от русских к необразованным болгарам, византийцам, немцам, а не наоборот... Да чего только не могло бы произойти, если б по неизвестным причинам история хоть на йоту изменила привычное нам течение. Мир так удивительно богат и непознаваем! Я дожил почти до тридцати, а верил в чудеса только в сладкие годы розового детства. Наверное, читал слишком много сказок и в результате женился на ведьме. Что в общем-то не такая уж редкость, но вот ради нее взять в охапку личного ангела и черта для проникновения в иные миры... Очень похоже на романтическое фэнтези с элементами народного фольклора, крутого боевика и мистического триллера. В то, что все это происходит на самом деле, к тому же не с кем-нибудь, а именно со мной, - пока верилось с трудом. Я даже ущипнул себя пару раз в робкой надежде проснуться. Не сработало... В смысле - не проснулся, хотя и очень старался. Наверное, потому, что все же не спал... Что, собственно, здесь происходит? Куда нас ведут? Ну, не на казнь же, в самом деле?! Идиотское развитие сюжета... Меня не могут сжечь в одном из параллельных миров потому... потому... потому, что это привело бы к необратимым последствиям во всех остальных! Куда же я исчез в своем собственном? Не очень удачная мысль на самом деле... Ну, если друзья или соседи обратятся в милицию, то больше месяца нас с Наташей искать не станут, а потом просто объявят мертвыми. И почему, собственно, в каком-то из миров я не могу быть сожжен? Очень даже могу! А в одном меня четвертуют, в другом повесят, еще неизвестно в каком, например, утопят. Если я умру здесь, то на прочие миры, скорее всего, трансформируется именно моя смерть. Пусть в разных вариациях, но я везде умру, а это меня абсолютно не устраивает. Так какой же из всего этого следует вывод? Надо срочно что-то делать!
- Сергей Александрович, внемлите же наконец голосу разума - еще не поздно бежать! - пропищал знакомый голосок.
Я скосил глаза. На моем правом плече, помахивая для равновесия крылышками, сидел ангел Анцифер, уменьшившийся до размеров спичечного коробка. Соответственно на левом плече болтал ножками насвистывающий бес.
- Сергей Александрович, а вот через какую-нибудь пару часов действительно будет слишком поздно. Сколько я помню, вы ведь не освящали таинство своего брака в церкви? Чисто гипотетически можно предположить, что ваши семейные узы являются лишь общественно признанной фикцией, подтвержденной небрежным штампом в паспорте. Но это же формализм! Оттиск печати на документе, удостоверяющем личность, - чернила на бумаге, не более... Вдумайтесь, ведь это ни к чему не обязывает! Вы не клялись любить ее в горе и радости, не обещали быть вместе, покуда смерть не разлучит вас. Ради чего же упорствовать? Вы жили во грехе и прелюбодеянии, но волей Божественного провидения у вас появилась возможность изменить беспросветное падение своей жизни. Ваша жена исчезла, посмотрите правде в глаза. Это не горе, это спасительный знак небес...
Я поднял к плечу связанные руки и небрежным щелчком мизинца сбил Анцифера с его "насеста". Черт восторженно захлопал в ладоши, а отхохотавшись, тут же обрушил на меня целую антирелигиозную лекцию:
- Вот наконец-то и этот бледный проповедник нудных заветов законно получил по манишке. Что он там вдохновенно распевал насчет преимуществ церковного брака над официальным? Врет, как всегда... Ангелов же хлебом не корми - дай всякими постулатами по ушам проехаться. Их не колышет, что у человека собственная голова на плечах есть, что он разумом наделен, волей, чувствами и потребностью думать самостоятельно. У них на все готовенький ответ из Библии. Нашли универсальный компьютерный справочник... Так вот, чтоб ты знал - церковные браки распадаются не менее регулярно, чем любые другие, и даже чаще! Официальное бракосочетание необходимо для штампа в паспорте, изменения фамилии, смены прописки, законного, с юридической точки зрения, рождения детей. На фоне всего этого походом под венец в церковь люди лишь отдают дань традиции. У меня была знакомая пара, жена настояла на церковном браке, мужу это было до фени, но решил уступить любимой женщине. Ну и результат...
Я резко остановился, коридор кончился, и стражники преградили путь копьями. Не удержав равновесия, Фармазон тоже рухнул с моего плеча, задрав блестящие копыта.
- Прости меня, Серый Волхв... - глухо пробормотал царевич Иван, - бежать тебе было надо. Что проку, если вдвоем сгинем? Я-то хоть за вину тяжкую, а ты чего ради? Если только можешь - не думай обо мне, обернись зверем али птицей и беги...
- Не сметь разговаривать, вперед!
Нас вывели на обширный монастырский двор, под завязку наполненный народом. Основное количество составляли монахи, но было много и крестьян. Мужчины мрачно переглядывались, а женщины испуганно прижимали к себе детей. Видимо, на подобных мероприятиях требовалось присутствие простолюдинов как свидетелей непримиримой борьбы святой инквизиции с происками Дьявола. Весь гарнизон охраны сидра тройным кольцом опоясывал невысокий помост с черным крашеным столбом посередине. Рядом высились аккуратные вязанки хвороста. Высокий Совет в полном составе, включая выздоровевшего отца Иосифа, поджидал нас у эшафота. Царевич мужественно шагнул вперед, под свист и улюлюканье первым двинулся на грубый эшафот. Я следовал за ним, раздираемый тысячей противоречий. Мне совсем не хотелось умирать, но присутствовавшие вряд ли намеревались просто пошутить. Воспользоваться помощью моих духов не представлялось возможным: во-первых, по причине элементарного отсутствия таковых, во-вторых, я почему-то был уверен, что насчет Наташи Фармазон не солгал, а вот Анцифер темнил вовсю. Она все-таки была здесь, в этом мире, и единственный шанс ее найти никак не увязывался с переходом в иное измерение. А кроме того, какая-то непонятная сила удерживала меня рядом с невольным товарищем по несчастью. Не то чтобы мы так уж сдружились или побратались, но, что ни говори, а он спас мне жизнь, оттащив за хвост волка...
Нас прикрутили цепями к черному столбу спина к спине. Царевич нащупал мою ладонь и крепко сжал ее.
- Спасибо тебе, брат, не оставил одного смерти в глаза смотреть. Только истинный волхв так поступить способен, ибо не ценит он кратковременность бытия, а из земли выйдя, в нее же и уходит.
Я не нашелся что сказать и лишь ответно сжал его пальцы. Зато у моей правой щеки знакомо затрепетали белые крылышки и печальный голос смиренно произнес:
- На все воля Божья... Пусть он вас простит, как я вас прощаю.
- К чему столько патетики? - язвительно прошипели в ответ с левого плеча. - Ты заявился как раз вовремя, чтобы утешить нашего хозяина, перед тем как его сожгут во славу твоего Христа!
- Люди слабы и могут ошибаться, но Господь никогда не допустит, чтобы хоть волос упал с вашей головы без его ведома, ибо...
- Серега, прими мои поздравления! Если верить этому недалекому софисту - ты сгоришь не только с разрешения, но и с благословения Божьего.
- О, лукавый и изворотливый бес, - ровным тоном ответил Анцифер. - Как и твой господин Сатанаил, ты весьма поднаторел в двуличном искусстве обмана. Какой же изощренной ложью ты смущаешь души невинных... Изыди!
- С чего бы это? Сам вали отсюда!
- Я остаюсь с Сергеем принять мученический венец.
- Нужен ты здесь со своим хныканьем?! Давай катись колбаской, пока не запалили. Это я в Аду родился, мне никакой огонь не страшен, а ты-то враз перышки опалишь.
- Господь не даст мне погибнуть. Я остаюсь, - с достоинством ответил ангел.
- Он - мой! - в бессильной ярости завизжал Фармазон. - Уходи отсюда, он мой!
- Я остаюсь, - повторил Анцифер, а Иван хлопнул меня по руке:
- Гляди, волхв.
Бледный стражник что-то горячо втолковывал своему командиру, потом они быстро поднялись на стену, вглядываясь в даль. Командир стражи спустился вниз и направился с докладом к главе Высокого Совета. Видимо, отец Иосиф все еще не полностью излечился от своей глухоты. Он громко переспросил на всю площадь:
- Что? Какой еще парус?!
Народ навострил уши. Командир покраснел и начал втолковывать свое с еще большим пылом, хотя и не повышая голоса. Еще двое членов Высокого Совета включились в спор, до моего слуха долетели какие-то обрывки фраз типа: "Бредовые видения...", "Ловушки Сатаны...", "Чего с пьяных глаз не покажется...", "Конечно же он просто сошел с ума!". После чего отец настоятель воздел руки к небесам и вынес резюме:
- Это морок! Обычные дьявольские чары, наведенные вон тем колдуном (видимо, подразумевался я, потому что все сразу уставились на меня, как на козла отпущения). Нам не следует обращать на это внимания, и он рассеется сам собой. А вы, сын мой, чересчур торопливы в суждениях. Опыт прожитых лет учит нас видеть не только внешнюю сторону, но и...
- Да говорю же вам! - заорал обиженный недоверием офицер. - В поле боевые корабли славян, и они движутся сюда с невероятной скоростью!
- Вот и ответ на твой вопрос, - примиряюще погладил его по плечу тот толстый брат, что водил меня на Совет. - Корабли не могут ходить посуху. Подобное чудо мог сотворить лишь сам Господь.
- А уж если и могут, то никак не славянские, - добавил кто-то. - Ведь славяне варвары, разве Бог станет им помогать?!
- Позвольте хоть увеличить стражу на стенах и привести в полную готовность гарнизон? - взмолился пристыженный командир, но ему и тут не дали развернуться.
- Ни за что! Морок силен, лишь когда в него верят. Если мы будем обращать на него внимание, то он станет питаться нашими страхами. Питаться и расти! Как только мы перестанем даже думать о нем - он исчезнет сам, словно черный дым, а мы вознесем новые молитвы Отцу нашему Небесному за урок смирения и веры.
В общем, кончилось тем, что более благоразумные солдаты увели своего командира, успокаивающе похлопывая по спине. Я имел возможность еще раз убедиться в превосходстве духовной власти над светской. Правда, зачем мне это? Священники вернулись к нормальному течению процедуры, и, хотя народ вокруг по-прежнему недоуменно перешептывался, было ясно - казнь не остановится ни по каким причинам. О смерти я не думал. Не потому, что не боялся, просто меня все время отвлекали. То Иван, то ангел с чертом, то спор вокруг каких-то парусов и постоянное ощущение чьего-то пристального взгляда... Кто-то из толпы ни на минуту не сводил с меня глаз. Глава Совета отец Иосиф начал громко декламировать речь, видимо о нас, но я его не слышал. Мое лицо уже буквально горело... Сыч! Тот самый нервный старик в грязной одежде, с дурными манерами, что был в нашей камере, человек-оборотень, я узнал его. Наши взгляды встретились, как клинки, едва не заскрежетав от ненависти и напряжения. Он пришел полюбоваться на нашу смерть. Огонь священника должен был довершить то, чего не сумели зубы дьявольского зверя. Негодяй! Я уже открыл было рот, чтобы бросить ему это на всю площадь, но тут... женщина, стоящая рядом с ним, откинула со лба капюшон, и я увидел... Наташу! Крик горячим комком застрял у меня в горле, дыхание перехватило, а на глаза навернулись слезы... Она - здесь! Я все-таки нашел ее...
Когда голос вернулся ко мне, священник уже начал тихую молитву за упокой наших грешных душ. Мой вопль разнесся над притихшими людьми, как треск разорванного полотна:
- Наташа-а-а!
Все уставились на меня. Она вздрогнула и подняла ресницы.
- Наташа, это же я! Я здесь, я нашел тебя, я пришел за тобой, любимая...
Теперь все повернулись в ее сторону. Оборотень что-то прорычал и, схватив мою жену за рукав, попытался затеряться в толпе. Наташа не двинулась с места, глядя на меня широко распахнутыми глазами, словно пытаясь вспомнить - кто я, где она меня видела... Сыч плюнул и, бросив ее, начал грубо проталкиваться к воротам. Вокруг Наташи образовалась пустота.
- Сережа?.. - неуверенно спросила она.
- Да! - заорал я, дергаясь у столба и срывая цепями кожу на запястьях.
- Сережка! Мой Сережка... родной! - Она протянула ко мне руки, но ее слова потонули в сумасшедшем вое толпы:
- Ведьма-а-а!
С монастырских стен взлетели перепуганные голуби. На какое-то время я, наверное, окаменел... Все происходило слишком быстро и непонятно. Мысли проносились в голове с невероятной скоростью, но были необыкновенно короткими и четкими. Я с пристальной ясностью понимал, что, кроме меня, никто не знал, что моя жена - ведьма. Одетая в соответствующее эпохе платье, Наташа ничем не выделялась из числа прочих женщин. Тем не менее народ единодушно и проницательно угадал ее принадлежность к ведьмовству. Как так? Почему вдруг?
- Это тот гад с волчьим взглядом кукарекнул, а остальные в голос подхватили! - участливо объяснил голос слева. - Заложил, можно сказать, с потрохами. Полнейшая хана твоей супружнице... Слушай, вам ведь все равно помирать, хочешь, я этому пожилому сутенеру всю жизнь испоганю? Он от твоего пепла до гроба не прочихается!
- Мстить врагам? Да еще в то время, когда вот-вот придется предстать перед престолом Господа?! - ужаснулся голос справа.
Я их не слушал - Наташа бросилась ко мне, расталкивая стражников. Пока священники соображали, как им себя вести в свете сложившейся обстановки, она уже прижалась к моей груди, дрожа, словно потерянный ребенок. Мы смотрели в глаза друг другу, не в силах произнести ни слова от переполняющих нас чувств. Девочка моя, как же долго тебя не было... Я вновь окунулся в горячий омут ее бездонных глаз. Вокруг шумели люди, звенело оружие, священники взывали к небесам, военные отдавали приказы, - казалось, все это происходит где-то далеко, на киноэкране, а мы, сумасшедшие влюбленные, озвучиваем весь фильм поцелуями. Наташа осторожно гладила меня кончиками пальцев по лицу, словно боясь, что я исчезну.
- Огня! Огня сюда... Сжечь их всех! Краем глаза я увидел за ее спиной поднимающих алебарды стражников.
- Наташа! Осторожно, сзади...
Она повернулась к ним так резко, что ее волосы хлестнули меня по лицу. Наташа топнула и взмахнула руками - стражники посыпались с помоста, как кегли! Я не расслышал, какими словами она этого добилась, но моя жена - ведьма, и она находилась в мире, где магия имела настоящую силу. Какой-то особо ретивый офицер решил погеройствовать в одиночку. Он даже ухитрился запрыгнуть на помост и замахнуться мечом, но Наташа увернулась от удара. Сталь со свистом ударила в столб, плотно застряв в двух-трех сантиметрах от моего уха.
- Куда бьешь, козел безрогий?! - пискляво взвыл маленький Фармазон, перепуганно высовываясь из-под лезвия. - Я же тебя в ефрейторах до пенсии ходить заставлю... Век воли не видать!
В ту же минуту Наташа глянула в глаза офицеру, он зажмурился, закрыл лицо руками и упал, вереща как сумасшедший:
- Ничего не вижу! Не вижу! Она ослепила меня... Я не вижу ничего... Ведьма проклятая!
Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
|
|