Пит Джеджер.
кресло напротив и отодвинул бумаги Седина.
требованиям подчинения закону и в большой степени недальновидный гедонизм.
Мы возились с ним два года, теперь его не узнать.
агрессивность, ну и чтобы не было свободного времени. Не вдалбливать же им
с утра до вечера биографии отцов-основателей? Мы прививаем...
вошел охранник, высокий, похожий на Селина, повзрослевшего лет на
двадцать, с густой шевелюрой и низким лбом.
- так он в изоляторе, не может, извините, прийти.
кондиционер!
время дежурства, куда исчезают протирочные концы, а я, не торопясь, извлек
дело Джеджера и небрежно пролистал его. К шумной перебранке я не
прислушивался, это все дешевый театр, я знал, что вызов Пита кончится
чем-то в этом роде.
изолятор. Он у вас где, на втором?
допустить меня к изолятору или отвлечь внимание от Джеджера. Если он
объявит Пита остроинфекционным больным, тогда он последний дурак. И
вообще, что бы он ни сказал, все не в его пользу. Послать-то он за ним
послал!
словами "В изолятор так в изолятор" пропустил меня в коридор.
висели приличные репродукции чего-то классического: люди, кони, батальные
сцены... Четыре большие двустворчатые двери. Сквозь матовые стекла
доносился смех, кто-то декламировал стихи пронзительным голосом. Мы
свернули в узкий переход и вышли у спортзала. Оттуда шел металлический
лязг, перемежаемый глухими ударами.
той штуки, что мокла на спортплощадке. Из двух групп по пять человек
одновременно выбегали два подростка, бежали наперегонки и, подпрыгнув на
трамплине, врезались с разгона прямо в эти... снаряды. Сооружения
угрожающе содрогались, доски качались во все стороны, автомобильные
покрышки раскачивались бредовыми маятниками, тросы скрипели и хлопали по
доскам.
покрышки, нырнул под вторую, повис на секунду на тросе и, соскочив с
противоположной стороны, побежал обратно под одобрительные крики своей
команды. Второй бежал назад чуть прихрамывая.
инвентаря лежит на складе. Ребят оторвать невозможно... Вы читали статью
Коэна о содержании делинквентной культуры?
своим" исключительной целенаправленностью их деятельности. Не говорим:
делай то, не делай этого и ты будешь преуспевать. Они видят сами: если
сегодня выточат ствол, то через неделю смогут пострелять, если выучат урок
по химии, то смогут завтра заняться пиротехникой. Это не просто "стимул -
реакция" и не явное поощрение, просто они знают, что, пропустив ступень,
не смогут сделать следующего шага. Причем с каждым мы работаем
индивидуально.
мизерность дотаций, а я все пытался связать увиденное и услышанное с тем,
что ни один из выпускников школы к родителям не вернулся и нигде не
зарегистрирован. Ни на бирже, ни в полиции. И еще я гадал, кого мне
предъявят вместо Джеджера.
белом круге. Стекло толстое, с синеватым отливом. Как на патрульных
машинах, пулей не пробьешь. Интересно!
расследование я проведу сам, мне и лавры, а если... тогда стоит сорвать с
зажигалки верхний колпачок и нажать на кнопку, как из Долины поднимется
двадцатиместный "сикорский" с полным боекомплектом.
руку я не вынимал из кармана, поглаживая колпачок зажигалки. "Еще вкатит
какую-нибудь гадость!" - опасливо подумал я.
слово - изолятор. Может, они здесь ребят пичкают химией?
Прислонившись к стене, он задумчиво почесывал нос, игнорируя наше
появление.
приходит в себя после нервного срыва, лучше с ним не разговаривать.
кровати лежал парень, при нашем появлении он сел. Я, не глядя на него,
осмотрел помещение.
словно невзначай глянул на пациента.
черной ругани. Его можно было назвать двойником Джеджера, если бы не
свежий шрам на носу, заработанный им четыре дня назад в нашей конторе. Это
был Пит Джеджер в натуре, а не какая-нибудь дешевая подделка, как сказал
бы Шеф.
вскочил, вытянулся во весь свой дурацкий рост и радостно завопил:
лице повернулся ко мне. В какой-то миг мне померещилось облегчение в
выражении его глаз, но мне уже было на все плевать.
карточку и с непонятным самому себе злорадством сунул ее директору под
самый нос.
с боку на бок, а затем приподняв и опустив ноги, я аккуратно запаковался в
одеяло. В комнате было прохладно, кондиционер так и не включили.
Завертываться в одеяло меня научил Гервег, в армии. С моим гуманитарным
образованием шансов устроиться на работу не было, и я завербовался на три
года. Во время заварухи в дюнах, когда взбунтовалась стартовая команда
берегового комплекса, я заработал две дырки и повредил ногу. Гервег
выволок меня на себе под огнем ошалевшего от наркотиков персонала базы.
Компенсацию я быстро проел, а в Бункере вежливо объяснили, что работой они
не обеспечивают, и выслуга лет аннулирована за недоблестное поведение -
потерю оружия. Снова меня выручил Гервег, его дядя оказался шишкой в
полиции, я плюнул на все и оттрубил два года в школе для переподготовки.
Там меня заметил Шеф, выделил, два удачных дела - и я попал в штат.
безопасность, следовательно, возросла. После принятия Закона о Возмездии
убийства и подозрительные несчастные случаи с сотрудниками федеральных
органов сошли практически на нет. Пока я здесь, мне ничего не грозит, да и
на обратном пути тоже. Если над ними зависнет бронированный двухвинтовик и
даст ракетный залп, то вряд ли понадобятся оружейные мастерские и
спортзал. Разумеется, все это при условии, что они не в номерном квадрате.
Но кто меня пустит в квадрат?!
а персоналу, кажется, на все плевать. Я объяснил директору, что мой визит
связан с побегом Пита, но пусть это его не волнует, дело формальное, а
инспектором я назвался, чтобы не будоражить воспитателей и подопечных.
заметил, но он действительно был спокоен. Ему все равно, кто я и зачем, а
это могло означать одно - за ним стоит реальная сила. Либо армия, либо
курия. Не исключено, что и то, и другое.
привели. На мои расспросы, каким образом и почему удрал Пит, воспитатели
Шилова Юлия
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Доценко Виктор
Прозоров Александр