Чтение 4–й страницы книги ~Хозяин колодцев~

объяснить:

-- Потом...

Потом они вышли во двор, Анита изъявила желание сесть на землю, и Юстин
подстелил ей рогожку. Анита дождалась, пока рядом усядется Юстин, и вытащила
свой ножик,

Юстин смотрел, как она вырезает круг. Краем сознания прошла мысль, что
к дедовому возвращению надо будет затереть след ножа на земле.

-- Спасибо, -- сказала Анита. -- Жалко, что печку растопить нельзя. Мне
хотелось бы посмотреть, как туда дрова бросают.

-- А у тебя дома, -- осторожно спросил Юстин, -- печку топят чем?

Анита перестала улыбаться. Подумала, потрогала кончик носа:

-- У меня дома печки вообще нету. Про мой дом давай не говорить, ладно?

-- Это немножко нечестно, -- сказал Юстин. -- Я же тебе все показал...
Все, что у меня есть.

-- Ну да, -- Анита нервно скомкала подол. -- Конечно, это не очень
честно... но только что поделаешь? Есть такое слово -- "нельзя". Слышал
когда-нибудь?

-- Но ведь мы же в кругу, -- напомнил Юстин. Девушка насторожилась:

-- А что ты знаешь про круг?

-- А что мне надо знать?

Анита отвернулась:

-- Ничего не надо знать. Не твое это дело. Просто мне захотелось
сегодня прийти... Сюда. Я и пришла. Скоро уйду.

Мимо сидящих прошла рыжая курица. Походя склюнула какого-то жучка. На
куриной спине уродливым черным пятном лежала заговоренная дедом смола.

-- У тебя отец строгий? -- предположил Юстин.

-- Да, -- нехотя отозвалась Анита.

-- А мама есть?

-- Нету... Слушай, мне правда скоро пора.

-- А я не буду тебя расспрашивать. Сиди спокойно.

Анита вдруг улыбнулась:

-- Да нет, спрашивай, я не боюсь. Если не смогу ответить, так и скажу.

Юстин понял, что волнуется.

-- Твой дом далеко? -- начал он осторожно. Анита кивнула:

-- Да. Наверное. А может быть, не очень.

Юстин помолчал, выбирая вопрос.

-- Твой дом... там всегда светит солнце?

Анита посмотрела удивленно:

-- Нет. Там вообще нет...

И она зажала себе рот рукой.

-- А как же ты тогда смотришь через стеклышко? -- спросил Юстин, ощущая
неприятный тяжелый холод в груди.

-- А я там не на солнце смотрю, -- сказала Анита глухо.

-- Это под землей? -- спросил Юстин,

-- Может быть, -- вздохнула Анита.

-- Твой отец...

Анита резко подняла голову, взглянула на солнце, зажмурилась:

-- Мне пора, Юстин. В прошлый раз, когда я опоздала, мне такое было...
Лучше сейчас уйти, а то вон туча ползет, смотри!

И Юстин поддался на детскую уловку. Глянул туда, куда указывала Анита,
а когда обернулся снова -- рядом с ним уже никого не было.

Вообще никого. Только куры.

На цепи скулил Огонек.

"x x x"

Дед вернулся на другой день. Едва посмотрев в его здоровый глаз, Юстин
понял, что новости плохие.

-- Худо с торговлей?

-- Какая уж торговля! -- Дед стоял, привалившись к стене, и безучастно
смотрел, как Юстин распрягает лошадь. -- Пришли наездники -- быть беде,
помнишь мои слова?

-- Что случилось-то? -- Юстин старался говорить как можно небрежнее, в
то время как руки почему-то начинали дрожать. Лошадь, которую дед обычно
щадил, теперь чувствовала себя плохо: мокрая, заморенная, со следами батога
на спине.

Ее немилосердно погоняли.

-- Наш-то войну затеял, -- проговорил дед глухо.

Юстин не стал переспрашивать. "Наш" -- означало "князь".

-- Войну, -- продолжал дед с отвращением. -- Жди рекрутского набора!

В голосе его звучал ужас, который не удавалось скрыть.

"x x x"

-- Что ты делаешь? -- спросила Анита.

Юстин с трудом разогнул спину. Посмотрел вверх; увидел щегольские
кожаные туфли, ноги, стоящие в траве у свежевырытой ямы, так близко к краю,
что осыпались черно-рыжие комья.

-- Что ты делаешь? -- повторила Анита обеспокоено. -- Это что, могила?
Кто-то умер?

-- Это моя могила, -- сказал Юстин нехотя.

-- Что?!

Прежде чем он успел возразить, она легко спрыгнула к нему, на дно ямы,
в глину.

-- Что? Ты что, Юстин?

Ему захотелось успокоить ее. Потому что она действительно испугалась не
на шутку.

-- Рекрутский набор, -- объяснил он мягко. -- Приедут вербовщики, а дед
им мою могилу покажет. Нет, -- он улыбнулся, -- пустую. Но могилу надо
соорудить по всем правилам, чтобы вербовщики поверили.

Анита нахмурилась. Посмотрела вниз, на грязную лопату в Юстиновых
руках; подняла взгляд:

-- Рекрутский...

-- Рекрутский набор, -- со вздохом повторил Юстин.

Анита без слов попыталась выбраться из ямы, но влажная земля
проминалась под носками туфель, и ноги соскальзывали, оставляя борозды на
стенке Юстиновой могилы. Он помог ей; под светлым платьем, сшитым из очень
тонкой, очень мягкой материи, напрягалось теплое тугое тело, и когда Анита
выбралась наконец наверх, Юстину стало жаль, что дозволенное прикосновение
закончилось.

Потом он увидел, что на светлом платье остался след его грязных
ладоней. Ему сделалось неловко.

-- Я тебя запачкал...

-- Ерунда, -- Анита села на траву.

Юстин выбрался следом -- чумазый, потный, смущенный. Молча сел рядом;
Анита обвела на земле круг -- и сразу же заговорила:

-- Рекрутский набор -- это в солдаты?

-- Да. Наш затеял войну... Снова. Наш князь.

Анита свела брови. Выпятила нижнюю губу:

-- Что-то я слышала... Ты думаешь, вербовщики поверят?

Юстин пожал плечами:

-- Надеюсь... Вот живи мы с дедом в поселке или на хуторе -- тогда
некуда было бы деваться, только в леса уходить... А так -- может быть, и
поверят. Ты же им не скажешь? -- спохватился он вдруг.

Анита обиделась. Юстин смутился снова:

-- Ты... это...

Она сидела рядом, и на платье ее ясно виднелись следы его ладоней.
Юстин потер руки одна о другую; ладони помнили прикосновение и не хотели
забывать. Разозлившись, он несколько раз громко хлопнул в ладоши -- чтобы
хоть болью прогнать воспоминание.

-- Ты кому хлопаешь? -- улыбнулась Анита, и Юстин понял, что она не
сердится.

-- Я глупость брякнул, -- признался он честно. -- Тебе платье...
замазал. Дома ругаться не будут?

Анита покачала головой:

-- Не заметят. Я ведь иногда, если из дома переношусь и место
перепутаю, так в ручей падаю или в болото... И такая домой возвращаюсь -- ну
просто хоть к лешему в дупло!

-- "Переношусь" -- это когда в стеклышко смотришь?

-- Ага...

-- А как ты к нам в сад попала? В самый первый раз?

Анита смутилась:

-- Ну... Мне тогда черешен захотелось. И я загадала такое место, где
уже созрели черешни...

Юстин засмеялся, а Анита взглянула на небо. Солнце то пряталось за
неширокие ленты облаков, то выныривало снова, однако Анита смотрела не на
солнце; черная туча, не похожая на прочие облака, обозначилась на востоке и
быстро приближалась, захватывая все небо, растягиваясь частой сеткой.

Вороны.

Юстин разинул рот. С того самого дня, как в саду побывали наездники, он
не видел ни одной птицы; теперь вороны летели тысячами, будто на чей-то зов,
закрыли собой все небо -- ни края, ни конца молчаливой стае не было и не
предвиделось.

-- Вот оно, -- тихо сказала Анита. -- Быть войне.

Юстин обхватил плечи выпачканными в земле руками:

-- Добычу чуют...

Дед рассказывал, как его самого когда-то забрали в рекруты -- еще при
батюшке нынешнего князя. Немного, впрочем, рассказывал; больше говорили
слепой глаз, шрамы на лице и следы палки на спине.

И ненависть к воронам.