ощущение посторонних глаз на затылке. И уже не покидало. Действительно, в
сотне-другой ярдов позади, по противоположному тротуару и в том же
направлении передвигался неясный темный силуэт. Определенно хвост. Джеймс
Спектор прикидывал, не вернее ли подстеречь преследователя и прикончить
прямо здесь, чем тащить за собой дальше, рискуя столкнуться после с
непредвиденными последствиями. К тому. же покоя не давали две кварты "Джека
Дэниела" и пять упаковок склитца в багаже -- Джеймс содрогнулся от одной
только мысли о том, что они могут разбиться. Как пить дать разобьются на
таком гололеде, если кто-то привяжется. А повторять маршрут до лавочки в
мороз еще раз ему вовсе не улыбалось.
результатом -- даже если Джеймс поскользнется, всего лишь нагибаясь, чтобы
обшарить карманы покойника. Сперва следовало надежно пристроить тюк. И
Джеймс огляделся по сторонам.
он водрузил тюк на третью, надежно прислонив к металлическим перильцам.
Отряхнув снег с пальто, Джеймс поднял воротник, выудил из кармана пачку
сигарет, выщелкнул одну и прикурил лодочкой. Затем облокотился на перила и,
поглядывая на пройденный перекресток, настроился на терпеливое ожидание.
вынырнул человек в синей куртке и серых брюках. Его галстук развевался по
ветру, теребящему и непокорную темную шевелюру. Выйдя из-за угла, он
замешкался на мгновение, затем кивнул и приблизился. В свете далеких витрин
сверкнули зеркальные очки незнакомца. Мгновенный озноб прошиб Джеймса от
мысли, что он упускает инициативу. Такую встречу посреди ночи обыкновенной
случайностью уже не объяснить. Тем более что незнакомец выглядел куда более
зловещим, чем обычный топтун-крепыш, севший на хвост. Джеймс глубоко
затянулся и поднялся на ступеньку выше, чтобы иметь возможность заехать
ногой по физиономии, да как следует.
ни голос знакомыми не показались.
Очень важное дело. Весьма срочное. И в той же мере деликатное. Последнее
обстоятельство, как ты сам понимаешь, жизнь мне не облегчает.
иной моей жизни, если быть совсем уж точным. А также, полагаю, тебе
приходилось выполнять кой-какую бухгалтерскую работенку для фирмы моего
сводного брата в Джерси. Его имя Кройд.
что пытается потеснить старую добрую мафию, заправляющую делами в городе вот
уже с полвека.
затоптал окурок.
сна, ни покоя. Как я понимаю, ты помогал этим парням отнюдь не по
бухгалтерской части. Назови того. кто правит бал, и я исчезну.
спрашиваю я только из деликатности. Пред почитаю обходиться без насилия...
мерцающих фасетках глаз на Живчика уставились двести шестнадцать собственных
его отражений. Он не сумел удержаться от изумленного вздоха.
ломая ее о чугунные перила. -- Тебе следовало брать пример с меня и вести
себя деликатнее. Было бы не так больно. Теперь ты просто не оставил мне
выбора.
чего не знаю.
Живчика. Тот протянул здоровую, вправил обломки на место, прижал плотнее.
считанные минуты. Я вспомнил!
и на себе убедился. Думаешь, я не сказал бы, если б знал! Невеликое это
удовольствие -- чертова реге нерация. Я не имел с ними никаких дел, кроме
одного- единственного паршивого контракта. И понятия не имею, кто у них в
главарях.
Ты знаком с злектрошоковой терапией? Нет? Так познакомься!
бесчувственное тело перестало трясти. Когда же к бедолаге вернулся дар речи,
Кройд услышал все ту же песню:
потерять не жалко, -- предложил Кройд.
не интересовался лишними именами. Меньше знаешь, легче дышишь... Не спеши!!!
Одно я запомнил: Глазастый. Он джокер. На самом-то деле он одноглазый,
циклоп. И носит монокль. Встречались мы с ним на Таймс-сквер и всего один
раз -- он объяснил задание и выдал аванс. И вся любовь. Ты же знаешь, как
это делается. Ведь и сам вольный художник.
посоветуешь его искать?
пятницам. Можешь сходить и прикончить мерзавца. Но на меня не ссылайся и
идти с собой не уговаривай -- даже близко не появлюсь. Мне это уже однажды
стоило двух переломов сразу, к тому же на одной ноге.
не слыхивал,
Джокертауном. Жратва сносная, поило терпимое, немного музыки, танцевальный
зал, а в задних комнатах казино. Открылся не так уж давно. Но этот
патологический стиль в духе детских страшилок не в моем вкусе.
мне лапши.
отпустил собеседника и отодвинулся. -- Может, тогда мне удастся отдохнуть
наконец. Но деликатно, только деликатно. -- Он поднял со ступеней тюк и
вручил Живчику. -- Держи. Береги добычу. И смотри не поскользнись по дороге.
Гололед жуткий. -- Продолжая невнятно что-то бормотать, Кройд попятился и
исчез за углом.
кварту "Джека Дэниела", выбил пробку и надолго припал к вожделенному
напитку.
3
ледяных игл каменных львов, застывших в карауле у парадного подъезда --
входа в клинику Джокертауна. Когда дверь, ведущая внутрь, распахнулась, по
гулкому вестибюлю прокатился оглушительный вой разбушевавшейся стихии.
Посетитель принялся топать ногами и стряхивать снег с синей куртки. Закрыть
за собой дверь он не удосужился.
приемной совмещала с присмотром за безнадежно хворым дружком, Петушком
Робином, с которым прошла некогда огонь и воду. Оторвав взгляд от
помогающего коротать время кроссворда, она черканула в сердцах карандашом
как Бог на душу положит и заквохтала:
дверь за собой!
на дежурную. Только сейчас Мадлен заметила выпуклые фасеточные глаза
посетителя и недобро играющие на скулах угловатые желваки.
Затем повернул голову, как бы желая досконально изучить обстановку в
помещении -- при таких глазах угадать направление взгляда не так-то просто,
Мадлен затруднялась, -- и объявил наконец о цели визита: -- Мне бы с
доктором Тахионом переговорить.
какое-то время не будет. А чего вы, собственно, хотели?
пожалела о сказанном: посетитель, мгновенно окутавшись ярким свечением и
рассыпая по сторонам искры что твой генератор, двинулся вперед. Его вид
вызывал сильные сомнения в доброжелательности намерений -- он скалил зубы и
нервно сжимал кулаки.
имя -- Кройд Кренсон. У вас должна быть моя карта. И лучше бы вам ее найти.
Не принуждайте меня к насилию.