как ее губы сжались, едва она бросила взгляд на одежду Стюбера. Шесть недель
назад женщина, которая каждый день приходит убирать магазин, попросила Нив
поговорить с ее приятелем, у которого были какие-то проблемы. Этот парень,
мексиканец, рассказал Нив о том, как он работал в нелегальном цеху в Южном
Бронксе. Условия там были совершенно невыносимы, и этот цех принадлежал
Гордону Стюберу. "У нас нет вида на жительство. Он угрожает выставить нас.
На прошлой неделе я был болен, так он уволил меня и мою дочь и не собирается
платить нам то, что должен".
"Ваша дочь! - воскликнула Нив. - Сколько же ей лет?" - "Четырнадцать."
маленькие дети, о мои братья, как они горько плачут!"
Стюберу, а также призвал продавцов бойкотировать продукцию тех
есть гораздо больше, что прятать, кроме этой фабрики. Благодаря тебе
сотрудники Федерального ведомства стали рыскать вокруг его доходов и
налогов."
надеюсь, они возьмутся за него хорошенько."
последняя его вещь, которая выйдет из моего магазина." Ей не терпелось
прочитать статью Этель, которая - она знала - скоро выйдет в "Контемпорари
Вумен" , журнале, с которым Этель сотрудничала в качестве редактора.
украшениями это почти семь тысяч долларов. Этель тратила такую сумму три -
четыре раза в год. Как-то она поделилась с Нив, что при разводе 22 года
назад, ей удалось получить кругленькую сумму, которую она сумела разумно
поместить. "Кроме того, он пожизненно обязан платить мне тысячу долларов
ежемесячно в качестве алиментов. Он заявил своему адвокату, что каждый
потраченный цент стоит того, чтобы избавиться от меня. А на суде он сказал,
что, если я когда-нибудь выйду еще раз замуж, мой муж должен быть глух, как
пень. Если бы не эти его заявления, может, я бы его и пожалела. Он снова
женился, у него трое детей и постоянные проблемы с тех пор, как он открыл
роскошный бар на Колумбус Авеню. Каждый раз он мне звонит и умоляет хоть
чуть-чуть ослабить петлю, но я отвечаю ему, что подходящий мне "глухой пень"
еще не нашелся."
добавила с ноткой зависти: "Я всегда мечтала о семье, но он даже ребенка не
хотел. Мы развелись, когда мне было 37, после пяти лет замужества ."
писатель.
досконально изучила то, о чем пишет.
набрала номер Этель.
отпустила всех домой. "Черт бы ее побрал," - подумала она по адресу Этель.
Она бы тоже пошла домой. Снег все еще валил. В такой снегопад не так-то
просто будет найти такси. Нив пыталась дозвониться Этель в пол-пятого, в
пять, в половине шестого. Размышляя, что же ей дальше делать и не находя
других вариантов, Нив решила подождать до половины седьмого - в это время
магазин обычно закрывался, а потом по дороге домой завезти вещи прямо к
Этель. В конце концов, она сможет оставить их у суперинтенданта. Ведь в
путешествии, если она все-же надумала ехать, Этель понадобятся новые
туалеты.
мадам. Невозможно ездить. Но вы можете оставить свое имя и адрес." Но
услыхав имя, его тон переменился: "Нив Керни! Почему вы сразу не сказали
водитель возмутился: "Учтите, леди, я не буду глушить двигатель." Внутри
квартиры не слышно было ни звука, на звонок никто не отвечал. Безуспешными
оказались и попытки найти суперинтенданта. В особняке было всего 4 квартиры,
но она понятия не имела, кто живет в них и не могла рисковать, оставив
одежду незнакомым людям. В конце концов Нив вырвала листок из блокнота и
написала: " Ваш заказ у меня. Позвоните мне, когда придете". Под подписью
она поместила свой домашний телефон и просунула записку дверь. Потом,
согнувшись под грудой коробок и пакетов, вернулась в машину. В это время в
квартире Этель Ламбстон подняли записку, оставленную Нив , прочли ее,
отбросили и продолжили поиски стодолларовых банкнот, которые Этель регулярно
припрятывала под коврами или между подушками на диване. Деньги, в шутку
называемые Этель "зарплатой от тряпки Симуса".
него с каждым днем. Его бабушка обладала шестым чувством. "Я чувствую, -
говаривала она, - Что-то произойдет." Майлс отчетливо помнил, как бабушка
получила фотографию его кузины из Ирландии. Ему тогда ему было десять лет.
Бабушка, взглянув на снимок, заплакала: "В ее глазах - смерть." Два часа
спустя зазвонил телефон: сообщили, что кузина погибла в результате
несчастного случая.
проходя через Центральный Парк, чтобы забрать Нив из частной школы, она была
убита. В тот холодный ветреный ноябрьский день в парке никого не было.
Ренату свернуть в тропинки, и как она оказалась в пустынном месте позади
здания музея.
телефонный звонок. Это был директор частной школы, который сообщил, что
миссис Керни не пришла забрать Нив. Они звонили домой, но там никого не
оказалось. "Что-то случилось?" Положив трубку, Майлс почувствовал, как
тошнота подступает к горлу - он уже почти наверняка знал, что произошло
что-то страшное. Через 10 минут полиция принялась обыскивать Центральный
парк. Его машина была еще в пути, когда по рации передали, что тело надено.
подоспела одной из первых. Майлс только помнил вспышки света, которые
ослепили его, когда он шагнул к тому месту, где лежала Рената. Херб Шварц,
заместитель комиссара, присутствовавший там, умолял: "Прошу тебя, Майлс, не
смотри, ". Но Майлс оттолкнул руку Херба, опустился на колени на замерзшую
землю и откинул одеяло, которым она была прикрыта. Казалось, что Рената
спит. Ее прекрасное лицо застыло, лишенное выражения ужаса, которое так
часто приходилось видеть ему на лицах жертв. Глаза закрыты. Она сама закрыла
их в последний момент или их закрыл Херб? В первое мгновение Майлсу
почудилось, что на ней надет красный шарф. Нет. Хоть он и видел немало
убитых, но на этот раз профессионализм подвел его. Его мозг просто
отказывался понять, что произошло, а глаза отказывались видеть ее
перерезанное горло. Воротник белой спортивной куртки весь покраснел от
крови. Капюшон был откинут назад, и лицо покоилось на подушке густых
угольно-черных волос. Ее спортивный костюм тоже пропитался кровью; и в белой
куртке на белом снегу Рената, даже в смерти, выглядела, как на обложке
модного журнала.
вдохнуть в нее жизнь, но - уж он-то знал - к ней запрещено было даже
прикоснуться. Он лишь легонько поцеловал ее в щеку, глаза и губы. Его рука
скользнула по горлу Ренаты, но он тут же отдернул ее, всю в крови. "В крови
мы встретились, и в крови расстаемся," - мелькнуло у него в голове.
успев войти в курс дела, он сразу после бомбардировки в Пирл Харбор, был
призван в армию. Спустя три года в составе Пятой армии Марка Кларка он
воевал за Италию. Они брали город за городом. В Понтиси Майлс зашел в
совершенно заброшенную церковь. Через несколько мгновений послышался взрыв,
и кровь хлынула у него из головы. Он резко развернулся и увидел немецкого
солдата, присевшего за алтарем. Падая, Майлс успел в него выстрелить.
мной," - прошептал кто-то ему в ухо по-английски с сильным акцентом. Сквозь
туман боли в голове он ничего не соображал. Его глаза слиплись от запекшейся
крови, он ничего не видел. Вдалеке слышались выстрелы. Ребенок - он понял,
что это был ребенок, девочка - вел его по пустынным улицам. Напрягая мозг,
Майлс пытался сообразить, где она подобрала его и удивляясь, почему она
одна. Он слышал грохот своих армейских ботинок по каменной мостовой, звук