молний не было видно. Зато осветились магическим голубоватым сиянием три
шара на не видимых в тумане штырях за спиной. Водяную пыль пронзили струи
дождя - плотный ливень тяжело ударил в крыло. Разверзлись хляби
небесные...
в режиме быстрого, неупорядоченного-снижения. Правда, вращение
прекратилось - хоть за это ливню спасибо. Внизу стало светлее - из
фиолетовой полутьмы выплыло нечто вроде круглого мутно-серого озера с
идеально круглым островом посредине. Кир-Кор увидел на светлом фоне темную
бахрому дождя, и ему подумалось: "Выпадаю с осадками". Он глядел вниз и
никак не мог понять, что же это все-таки проступает сквозь белесую муть,
как зрачок страшно выпученного великаньего ока... Муть внезапно
рассеялась. При свете дня таинственное око перевоплотилось в
серебристо-белую гору с черным кратером на вершине. Вода заливала глаза, и
Кир-Кор не сразу сообразил, что шквал несет его вместе с дождем над самой
верхушкой островной Башни погоды и что исполинские полукольца импульсных
дингеров разведены над кратером и - самое ужасное! - выдвинуты на рабочую
высоту!.. И прежде, чем его мозг разнесло магнитным ударом на мириады
осколков, Кир-Кор успел увидеть прямо по курсу яркую синеву океана и
несколько островов. Последнее, что он слышал, был крик боли, но понять,
что это его собственный крик, уже не успел.
2. ВЕРТУНЫ, ФЕРРОНЬЕР, МАТЕЙ И МАРСАНА
Справа от него была ночь, слева - день. Черными кобрами покачивались вдали
смерчи, тускло светило слева багровое солнце. Под завывание ветра по
красной равнине катились, подпрыгивая, два темных клубка-вертуна. Равнина
была очень гладкая, сухая и жесткая, клубки-вертуны - мягкие,
расплывчатые. Утомительно резвы были эти клубки, неудержимы в движении,
как ветер. А ветер был душен...
вертунов, пока не стало его забирать беспокойство непонимания. Откуда-то
из запредельной дали птицами прилетели два голоса - мужской и женский,
грифами покружили над головой, сели, и в этот момент клубки прекратили
верчение, как по команде.
птицеголос в Гулливерово темя. - И не надо паники, он шевелится.
Болезненно ущипнул за ноздрю: - А если парализован дыхательный центр?
Гулливерову грудь. Лапы у грифа Матиса были из полированного металла -
гладкие и холодные.
белых каскетках. Загорелый мужчина (Матис, надо полагать) водил по его
обнаженной груди чем-то блестящим. Вокруг пылал безумно яркий солнечный
день. Не менее загорелая женщина (надо полагать, Марсана) держала в руке
что-то стеклянное, резко пахнущее аммиаком. Зрачки ее серо-зеленых (цвета
морской волны) выразительных глаз смотрели в упор и в основном выражали
испуг, из-под каскетки торчали в разные стороны зеленые волосы. Глаз
мужчины не было видно за квадратами черных стекол экранных очков. Над их
головами парусом уходила в серебристо-лазурное с лиловыми пятнами небо
ослепительно белая плоскость, украшенная посредине пылающе-алыми ромбами и
геральдическим львом.
пропитан негромким (на уровне комариного звона) пением
многомиллионоголосого хора. Звякнуло оброненное женщиной стекло. Хор нес
какую-то какофоническую околесицу. Кир-Кор усилием воли подавил в себе его
звучание. Разжал губы, хрипло осведомился:
на сестру. Во всяком случае, принадлежали они явно к одной этнической
группе (хотя почему-то общались на геялогосе - общеземном языке). "Во
Вселенной чего не бывает", - подумал Кир-Кор и, приподнявшись на локте,
увидел себя полупогребенным под ворохом оранжево-огненных покрывал. Ворох
лежал на палубе спортивного катамарана, а вокруг палубы плескались
изумительно прозрачные бирюзовые воды круглого озера в бело-сахарных
берегах, поросших ядовито-зелеными пальмами. Белая плоскость, которую он в
первый миг пробуждения принял за парус, действительно представляла собой
элементно-энергетическое полотно жесткого паруса класса "румб-электро".
Еще один "румб-электро" торчал в километре отсюда и смахивал на воткнутое
в середину озерного зеркала белое гусиное перо, обрызганное кровью. Здесь
любой освещенный солнцем белый предмет вместо четкого абриса имел (в
зависимости от расстояния) красную, лиловую или радужную кайму. Белая
береговая полоса тоже была в радужном окаймлении.
корточках.
все в порядке, и мучительно пытался сосредоточиться, пока длинные,
коричневые от загара пальцы мужчины с профессиональной ловкостью
укладывали в футляр экранные очки и выблескивающий невыносимо красными
бликами датчик.
нарядной, как цыганская песня, до аляповатости пестрой и яркой - никогда
еще ему не доводилось видеть. Даже в тропической зоне. Это были тропики
Гогена. Слишком необычные для земных ландшафтов пылающе-пронзительные
краски, слишком кричащие... "Ренатурация, - догадался ошеломленный
Кир-Кор. - Бесспорная ренатурация! Но где это со мной произошло? Когда?.."
тяжелого сна. Голова... м-м-маракас!..
сквозь палубу. - Не могу объяснить!..
успокаивающего тембра. - Нам приятно будет узнать ваше имя, ювен. Я -
Матей Карайосиоглу. Друзья называют меня гораздо короче: Матис. - Он
поднялся с колен, помог подняться женщине и представил ее с легким
полупоклоном: - Марсана.
каскетку. - Обычным путем бравого слампера.
голове кое-что прояснилось. Был прыжок и этот странный полет на гибриде
зонта и надувного матраса. Откуда летел? Куда? Почему?.. Высвободив ноги
из мунбутов, он стряхнул с себя остатки обесформленного летательного
аппарата, поднялся, поправил одежду. У него было такое чувство, будто он
нарушил некий запрет. Какой запрет? Чей?.. Сквозь воду виднелось песчаное
дно, над которым лениво фланировали скаты и небольшие акулы. Прямо как
осетры на выгуле в рыбных прудах! Разминая мышцы, Кир-Кор пружинисто повел
плечами. Руки и ноги вели себя безукоризненно, чего нельзя было сказать о
голове. Ошеломление не проходило. И даже несколько усугубилось после того,
как он заметил, что это круглое озеро вовсе не озеро, потому что над
полосой берегового песка за частоколом высоких казуаринов и кокосовых
пальм земли не было - там синела поверхность открытого океана.
ультрамарин с лиловым оттенком. За кольцевой грядой невысокого песчаного
барьера мимо спокойных вод внутренней лагуны атолла катились ровные
океанические валы. В залитой солнцем перспективе - три островка.
Шелковисто-зеленые, словно из малахита, они выстроились друг за дружкой -
три идущих одним фарватером корабля... В той стороне, куда катились валы,
под свинцово-сизым днищем большого кучевого облака проступали сквозь
полосы ливня контуры Башни погоды. Вглядевшись в нее, Кир-Кор испытал
прилив недавно пережитого ужаса. Не так уж плохи его дела, если после
магнитно-импульсного "поцелуя" дингеров он еще в состоянии осмысленно
разглядывать это чудовище. Отсюда Башня была мало похожа на вулканический
конус. Уж скорее - на погруженного в океан по уши первослона из
первокосмогонического мифа, а над водой - разведенные в стороны
богатырские бивни и поднятый к облаку толстый хобот. Слон-атлант. Один из
троицы, которая, стоя на черепахе, держит на себе эту Землю. Местные
острова. Кстати, как они называются?..
небе воображаемую траекторию.
ввела поправку Марсана. - Вы что, летаете, не разбирая дороги?
жесткости элементно-энергетического полотна "румб-электро".
- Не нахожу слов, чтобы выразить масштабы моего смущения, эвгина. Чем могу
Доставалов Александр
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Русанов Владислав
Куликов Роман