Европы... Впрочем, ливийцы ни с кем не воюют.
мне пакетике с сухим пайком, я обнаружил там обезвоженную ветчину и какие-то
крекеры, а также сырный крем в тюбике. Из питья полагался баллончик пепси.
головой.
майора, того, что с орденом. Он тут же открыл глаза.
отвинтил колпачок, протянул мне.
познакомились. Того, что с орденом, звали Боффин, другого - Нкелеле.
серьезного.
размечтался Боффин. - Выслуга позволяет, в отставке буду приличные деньги
получать... Займусь разведением птицы, жена давно мечтает.
Я ее навещаю каждый раз, когда лечу в Европу, вот только в этот раз не
успел. - Боффин с сожалением вздохнул.
- Я вот тут хочу себе ординарца завести... Можно кого-нибудь из ваших?
Приглянулся мне один.
думаю, что он запросит много, - и солдат ваш. Только оформите потом бумаги в
комендатуре, чтобы его патрули не задерживали. Уедете - от вас его открепят
и отправят на фронт.
коричневого капитана с планкой "Очаму" на груди.
телохранитель, - без обиняков начал я.
сегодняшних?
относительный, то есть если бы я взял номер первый, разумеется, одним рандом
или иеной не отделался бы... Я без лишних слов отсчитал ему требуемую сумму
наличными. Капитан сунул деньги в карман формы, подозван долговязого
сержанта и велел привести семьсот третьего из Москвы.
капитан. - Оружие нужно?
корреспондентам ношение оружия не положено, хотя и не запрещено. Вы же как
бы нейтральные...
донельзя. Это был представитель некоего малорослого племени, жутко толстый
(по сравнению с ним капитан с аэродрома выглядел балериной), облаченный в
парадную форму. Все аксельбанты и эполеты горели под солнцем, и сидящий на
балконе подполковник напоминал рождественскую елку, виденную мною в
Ставангере три года назад.
с пивом. Бутыль была запотевшей, в охладителе среди глыбок льда плавали еще
несколько таких же. У меня мгновенно пересохло во рту, Федор тоже облизал
потрескавшиеся губы.
Она неожиданно оказалась сухой и прохладной. - Пива?
стаканов вокруг не наблюдалось, а толстые губы подполковника блестели от
слюны, я отказался. Федор поступил проще: взял бутыль, демонстративно вытер
горлышко о рукав формы и выдул оставшуюся в посудине треть.
этого не видел. Он резво заполнял какие-то бланки, задавая мне самые
неожиданные вопросы, типа "Пользуетесь ли противозачаточными таблетками?"
Наконец он выжидающе посмотрел на меня, я вручил ему банкноту, а он мне -
маленькое удостоверение для меня и карточку для Федора.
- Подполковник замялся, хитро глядя на меня одним глазом. По его правому
аксельбанту полз жирный красный жук в черную точечку. - Сколько?
пистолетом "Джаггернаут" (я) и тяжеленной автоматической винтовкой М-03
(Федор). Он также ташил выданные боеприпасы и сухой паек, который,
оказывается, тоже нам полагался. Вообще встречали нас пока что очень
радушно, а мелкие поборы я отнес к области африканских традиций.
Идти было недалеко, хотя в принципе можно было подкатить и на такси.
Откуда-то из-за угла вывернулся Войт с ошалевшими глазами.
вряд ли сразу бросят на фронт.
косясь на мой пистолет.
тросе волочилось по дороге изодранное черное тело. Сквозь пыльно-кровавую
корку белели ребра.
соратников, командир или боец одного из вражеских соединений, крестьянин,
отказавшийся подарить военным последнюю козу... Я не взялся бы даже
определить, мужчина это или женщина.
увидите очень много.
такое... Это, по-моему, чертовы сандвичи.
Африке водится много такого, от чего наши примочки не помогают или помогают
ограниченно. К тому же после применения боевых мутагенов появилась чертова
куча неизученных штаммов. Схватите синюю амебу, например, и превратитесь в
аквариум для маленьких слизистых тварей, которые вас постепенно сожрут
изнутри. К антибиотикам нечувствительны.
сонные чернокожие пехотинцы, дремлющие на солнышке под стеной, и зенитная
установка, стволы которой недвусмысленно были направлены в небо. На одном
висела гроздь бананов.
акцентом, вписал нас в книгу постояльцев и выдал ключи, служитель - тоже
белый, но с испанским акцентом - проводил нас на четвертый этаж. Номер был
четырехместный (других не нашлось), чистенький и цивилизованный. Войт
поспешил включить кондиционер, а я подошел к окну.
наблюдатели с биноклями на соседней, несколько зениток, вертолет, парящий
поодаль. На крыше напротив сидел, свесив ноги, негр с длинными волосами и
курил. Сквозь отражающее солнце стекло он меня конечно же не видел. Чуть
поодаль, подстелив нечто махрово-розовое, две обалденные негритянки из сил
ПВО, совершенно голые, очень эстетично облизывали друг друга, пользуясь
вместо фаллоимитаторов крупными кормовыми бананами. - Мать твою! Мы в
Африке! - воскликнул изумленный Федор у меня за спиной.
его на запчасти, заявил мне, чтобы я катился в свою Африку и залез там на
пальму.
нахожусь в этой самой Африке, родине предков, мать ее, да еще сижу на чем-то
типа баобаба... Точнее определить сложно, после того как бомбардировщики с
баллонами мутагена были сбиты где-то над этой территорией, ни одной
оригинальной культуры тут не осталось. Бомбардировщики сгорели в этом белом